— О, моя женщина рассказывает мне все, что говорит твоя женщина. Например, сбор клубники, шикарный обед и никаких действий после того, как ты ее высадил у дома.
— Ребят, вы что, гребаная колонка сплетен? — с укором спрашиваю я. Черт возьми. Меня что, окружают одни бабы, а я не знаю об этом?
— Ох, заткнись, Лотос просто хочет вернуть тебя прежнего. Бля. Не пытайся измениться. — Коул направляется к своему столу, возвращаясь к работе.
Подняв глаза, я замечаю, что уже пора. Встаю и пожимаю плечами, Коул смотрит на меня с улыбкой.
— Вообще-то она хочет, чтобы ты трахнул ее… жестко, — говорит он, когда я подхожу к двери.
Его смех следует за мной, пока я не закрываю дверь, направляясь к своему байку. Лотос никак не показала, что ей не нравится ждать, но я ненавижу это чертово ожидание. Все, что я хочу, — вернуть ее в свой дом и в свою постель.
Поездка в город, чтобы забрать ее, мучительна, потому что два дня — это слишком долго. В прошлом мы не могли и дня прожить друг без друга. Руки, губы не могли держаться вдали. Когда я подъезжаю, Лотос уже ждет меня у входной двери с сумкой в руках и улыбается. Она даже не ждет, когда я слезу с мотоцикла, берет шлем и устраивается позади меня. Я увожу ее в наше место, оно никогда не было моим. Оно стало нашим в тот момент, как Лотос переехала, и никогда не ощущалось домом, когда она ушла.
Лотос крепко сжимает руки вокруг меня, пока мы едем к дому. Она хорошо знает дорогу, и куда я везу ее. Остановившись, я жду, когда она отпустит меня, но Лотос все еще крепко держится за меня.
— Лотос, — зову я.
Она качает головой, и я чувствую это.
— Хорошо-хорошо. — Лотос отстраняется, снимая шлем, и ее волосы рассыпаются по спине, ярко сияя красным под лучами закатного солнца.
— Это был мой дом тоже, ты знаешь?
Я киваю, потому что знаю.
— И до сих пор твой, ничего не изменилось.
— Но это не так, — говорит она, оборачиваясь. С момента нашего расставания Лотос была здесь лишь раз. — Ты жил здесь без меня в течение долгих лет. Он твой, не мой уже давно.
— Дом записан на твое имя, Лотос. Он твой.
Ее глаза распахиваются, рука поднимается ко рту. Она начинает говорить, но я могу только догадываться, что она сказала, потому что слова выходят приглушенными.
— Что? Когда?
— Примерно за неделю до твоего ухода. Помнишь, бумаги, которые я просил тебя подписать? Они были не для учебы — это были документы на дом.
Она качает головой.
— И почему я не прочитала их как следует?
Я усмехаюсь, вспоминая.
— Потому что в тот момент мой язык был на твоем теле.
Она широко улыбается, поворачиваясь к дому.
— Тогда он наш, верно?
Я киваю. Если она так хочет, так тому и быть, но юридически дом принадлежит ей. Комната Лотос — наша спальня — не изменилась с тех пор, как она ушла. Она снимает сумку с плеча, и я забираю ее.
— Я останусь на ночь. — Она улыбается и заходит в дом.
И я делаю лучшее, что могу сделать. Следую за ней, как послушный щенок. Лотос рукой скользит по кухонной столешнице и улыбается, оглядываясь по сторонам. На заднем дворе я построил сарай и оборудовал в нем наш офис. Там мы с Коулом любим делать большую часть нашей работы, когда не в разъездах, да и я предпочитаю отправлять в поездки Коула, а не ездить самому.
— Я, правда, скучала по этому месту. Особенно по пруду, — говорит Лотос, скользя рукой по своей футболке. Она стягивает ее через голову, обнажая торс. С улыбкой протягивает руку к своим шортам и стягивает их вниз. Она остается в крошечных стрингах, демонстрируя мне свою идеальную круглую задницу, и идет к задней части дома. Она открывает дверь, и я раздеваюсь на ходу, прекрасно зная, куда она направляется и что делает. Ее запах — все, что я чувствую, она — все, что я вижу. Следую за Лотос наружу. Ее попка потрясающе двигается, затем замирает. Лотос останавливается, оборачивается, и я подхожу к ней. Лотос кладет руки на мою грудь, поднимает голову, смотря на меня сверкающими зелеными глазами.
— Я хочу снова утонуть в тебе, — говорит она, наклоняясь вперед и поднимая руки, чтобы коснуться моего лица.
Я обхватываю ее ладони, прежде чем она поцелует меня.
— Я готов утонуть в тебе, Лотос Уэйн, только никогда не забывай оставаться собой.
Я освобождаю ее ладони, и Лотос тянется вперед, губы касаются моих губ. Наши тела вжимаются друг в друга и, поскольку на нас практически нет одежды, мы ощущаем каждый сантиметр наших тел.
Я обхватываю ее бедро. Лотос приподнимает ногу так, что может двигаться на мне, мой член напрягается, когда она скользит по нему вверх и вниз. Блядь! Она делает меня таким твердым, что я забываю дышать. Почти. Губы дикие, целуют меня страстно и быстро, пока сама Лотос скользит вдоль моего тела. Каждый ее сантиметр вжимается в меня, делая невозможным думать о чем-то, кроме нее, или даже чувствовать что-то, кроме нее. Лотос отстраняется, убирает руку с моего лица и скользит в мои боксеры. Обхватывает мой член и сжимает его.
— Я скучала по нему, — шепчет она мне в губы.
Хриплый смешок слетает с моих губ.
— О, детка, он тоже по тебе скучал. Больше, чем ты можешь себе представить, — говорю я, толкаясь в ее руку, затем опускаю свою руку к ее теплой киске. Она насквозь промокла в своих трусиках, и я отодвигаю их в сторону, скользя в нее пальцами. Лотос закрывает глаза и сильнее сжимает мой член. Она двигается вперед, целует мои губы, затем спускается ими к шее и начинает двигать рукой по моему члену, толкаясь в меня своей киской.
Вытаскиваю руку из ее трусиков и поднимаю Лотос. Она сразу же обвивает ногами мою талию, протягивая руку между нашими телами. Я цепляюсь за стринги, разрывая их, пытаясь снять. Мой член твердый, свободный и готовый. Лотос опускается на меня. Ее вздох — то, что я запомню на всю оставшуюся жизнь, и то, как мое имя слетает с ее губ, когда она скользит вниз, когда я заполняю ее. Чистое удовольствие.
— Двигайся, — просит она, но мне нужно еще немного удержать этот момент. Чтобы запомнить все и уместить в своем сознании.
Лотос опускает голову мне на грудь, ее запах оглушает, волосы окружают нас, и потом я начинаю двигаться, толкая ее вверх и вниз. Она прикусывает мою шею от удовольствия и начинает двигаться в своем собственном ритме, ногтями впиваясь в мою спину.
— Ебать, Лотос.
— Именно это я и делаю.
Я опускаю ее на землю, все еще находясь внутри, и закидываю ее ноги на свою талию. Лотос опускает руки на траву, окружающую нас, пока я удерживаю ее, жестко трахая. Она стонет, когда кончает, сжимаясь вокруг меня, пока я толкаюсь сильнее и быстрее, наблюдая, как она распадается в удовольствии. Одной рукой Лотос мнет свою грудь, другой сжимает траву, чтобы унять дрожь, но это не работает. Оргазм снова накрывает ее, и она снова кричит мое имя. Рука Лотос теперь так крепко сжимает грудь, что кажется, останутся синяки. Я трахаю ее, наклонившись, щелкаю по клитору, заставляя кончить сильнее, перехватывая ее дыхание. Затем я без сил осторожно ложусь на нее сверху.
Наше дыхание тяжелое и быстрое, и я скатываюсь с нее. Теперь мы оба лежим на траве рядом с прудом и смотрим на потемневшее небо. Я чувствую взгляд Лотос до того, как она начинает говорить.
— Ты, правда, думаешь, что у нас получится? — спрашивает она.
Повернувшись к ней, я не улыбаюсь: какой в этом смысл? Вместо этого я сажусь, смотря на нее сверху вниз, затем поворачиваюсь к воде.
— Это так похоже на нас, не так ли? — говорю я, осматриваясь.
Она садится рядом, затем встает, проходя мимо меня к пруду, вступает в него и наполовину скрывается в воде. Она протягивает руку и касается цветков лотоса, отталкивая их.
— Так, но и не так. Я думаю, ты веришь в то, что ты — мутная вода, хотя на самом деле это не так. К концу наших отношений так можно было сказать обо мне. Это у меня были проблемы, и я выплескивала их на тебе вместо того, чтобы просто обсудить их.
Я встаю и направляюсь к ней в воду, она касается моего сердца.
