чтоб традицию соблюли… — с небольшой долей сомнения проинструктировал капитан.
Марго улыбнулась, махнула рукой и пошла наряжаться. Как-нибудь по ходу разберётся. Главное, дело предстояло хорошее, доброе, радостное.
Через полчаса братья во главе с Марго отправились к Мальвине. Между братьями в дороге установилось временное перемирие. Дед перестал подтрунивать над капитаном, молча наигрывал «Прощание славянки».
Вскоре машина остановилась у ворот нужного дома. Дом Мальвины был добротный, из толстого бревна, и такой же яркий, как и она сама: синяя черепичная крыша, зеленый забор, красные занавески на окнах. Делегация вышла и отправилась в дом. Капитан зашёл последним, тщательно вытирая ноги о полосатый вязаный коврик на входе. В руке за спиной он держал заготовленный заранее букет в обёртке.
У порога гостей встретила Роза Фридриховна, мать невесты и будущая тёща. В доме приятно пахло свежей выпечкой и кофе. Мальвина сидела у накрытого стола в платье с цветочным принтом. Её фиолетовые кудри были уложены в гладкую причёску, и в этом образе она была лет на десять моложе и намного симпатичнее.
Капитан сразу смутился и растерял весь свой лоск и дар речи.
— У вас товар, у нас купец! — весело поприветствовала хозяек дома Марго.
— Ну-ну, — в противовес ей не разделила веселого настроя Роза Фридриховна, — посмотрим, что там ваш купец, каков молодец.
При этих словах Мальвина фыркнула и опустила глаза, ей совсем не понравилось, как мать встретила дорогого гостя. Тимофей Степанович, в отличие от остальных, смущаться не собирался. Он снял баян с плеча, подсел к столу поближе к солёным груздям, достав из кармана штанов бутыль с домашней наливкой. Баян поставил на пол рядом. Тут же, не дожидаясь приглашения, сам себя обслужил, налил стопочку из бутыли.
Но на него никто не обращал внимания. Все выжидающе смотрели на капитана. А тот будто воды в рот набрал и позабыл, зачем пришёл. Только хлопал глазами, глядя на невесту. Мальвина что-то подсказывала ему знаками, указывая на мать. Наконец, он встряхнулся, собрался, и вспомнил про букет, завёрнутый в бумагу. Развернул цветы и снова уставился на невесту, глупо улыбаясь. Под обёрткой обнаружились шикарные красные розы, причём две.
Роза Фридриховна смотрела на цветы, наливаясь свекольной багровостью.
— Это что такое? — ткнула она пальцем в розы, — это к какому такому событию букет из чётного числа цветов, кого хороним?
— Вам! — встрепенулся капитан и протянул цветы Розе Фридриховне, приложив ладонь к сердцу.
Та отпрыгнула от букета, как от змеи.
— Может, одна роза-то для невесты? А другая для будущей тёщи? — вовремя пришла на выручку капитану Марго.
— Конечно! Вот я дурень! — хлопнул себя по лбу капитан, разделил цветы и одну розу преподнёс невесте с поклоном.
Но впечатление о женихе в глазах тёщи было уже слегка подпорчено. Хотя она и пригласила всех к столу, сама села, недовольно бурча:
— А не рано ли в невесты-то определили? Вроде не было моего благословения. Без меня всё порешали! Вот времена-то нынче пошли, никакого уважения к старшим! Растишь, растишь свою кровиночку…
— Да я ради неё… — вскочил из-за стола капитан.
— Что ради неё? — ехидно прищурилась Роза Фридриховна, — звезду с неба?
— А хоть бы и звезду! — стукнул себя в грудь капитан.
Марго кстати вспомнила любовь Розы Фридриховны к Билану: вот же хороший способ ей угодить!
— Попросите брата сыграть что-нибудь из репертуара Билана, будет подарок тёще, — прошептала густым шёпотом Марго капитану под ухо.
Тот встал, подошёл к Тимофею Степановичу и незаметно сунул ему в карман свёрнутую купюру. Тимофей Степанович с удовольствием выпил наливочки, не спеша закусил груздём и заглянул в карман. После минутного раздумья резюмировал:
— Да за эти деньги вам сам Билан петь откажется, не то что я. А я его песни не хуже его самого пою. В посёлке любой подтвердит, хоть кого спроси.
Капитан и Марго растерянно переглянулись. Капитан развёл руки с таким видом, что было яcно: ничего тут не поделаешь. Не ругаться же с ним при невесте и тёще.
— А вот другое что на моё усмотрение, в пределах суммы — это пожалуйста! — всё же сделал дед одолжение брату.
Взял инструмент, настроился и объявил:
— Самое время попеть застольные!
Вначале он один развлекал компанию песней «Ой мороз, мороз», пока капитан и Мальвина перемигивались друг с другом и задевали друг друга ногам под столом. Потом не выдержала и присоединилась к нему Роза Фридриховна. Кажется, она уже начала смиряться с тем, что дочь для неё потеряна безвозвратно. Cама налила себе из бутылки наливки, закусила солёным огурцом. Вдвоём они довольно красиво спели ещё пару традиционных застольных песен. Даже Марго заслушалась: так они пели душевно и слаженно.
Дед доиграл очередную мелодию и красноречиво посмотрел в карман, где лежала плата за песни, а потом на брата. Тот, увлечённый невестой, не видел ничего вокруг. Тогда дед затянул старинную тоскливую мелодию, которую ни Марго, ни Роза Фридриховна не знали: «Отец мой был природный пахарь». Песня, в отличие от предыдущих композиций, навевала чувство грусти и безысходности и уж точно не соответствовала случаю. Капитан навострил уши и встрепенулся, вскочил из-за стола:
— Спасибо этому дому, пойдём готовиться к свадьбе.
Вместе с ним поднялась и Марго:
— Спасибо за вкусные угощения! Мне так понравились ваши соления, особенно огурчики, просто пальчики оближешь!
— Так мы даже не поговорили, где будем свадьбу справлять, чем гостей угощать? — удивилась Роза Фридриховна.
— А мы всё с невестой ещё вчера обговорили, — опрометчиво ляпнул капитан.
— Ну-ну… — поднялась из-за стола Роза Фридриховна, обиженно поджав губы, — мать-то уже никто и не спрашивает…
— Да что ты, мама, — подала первый раз за вечер голос Мальвина, — вечно ты придираешься! Пётр тебе такой подарок приготовил!
— Подарок? Надеюсь, это будут песни Билана, до которых сегодня очередь так и не дошла! — последние слова были обращены к капитану, и больше походили на требование, чем на вопрос.
— Конечно! Без проблем! — живо отреагировал капитан, хотя по его виду было понятно, что проблемы будут.
Делегация сватов во главе с озадаченным капитаном отправилась к выходу. Следом засобиралась Мальвина, проводить жениха.
Роза Фридриховна попридержала Марго, попросила, чтоб она осталась на минутку. Когда братья и Мальвина вышли за дверь, она обратилась к ней с просьбой, понизив голос:
— А к тебе, сватья дорогая, особая просьба будет. До этого-то в деревне к тётке твоей все шли с таким. Ох и сильна была тётка-то твоя! Уж не знаю, если она там что тебе передала… Хотя этот-то беспутный, не к ночи будь помянут, Сашка-то… Очень тебя хвалил! Так ты уж проследи, чтоб на
