— Не смотри сейчас, но Итан точно разглядывает меня.
Это моя реплика, чтобы уйти.
— Ты ведь найдешь дорогу, правда? — Я отступаю к двери. — Мне нужно идти, но я найду тебя после шоу. — Не собираюсь этого делать, но если она спросит, я скажу, что пыталась.
Кого я обманываю? Она не спросит.
Я разворачиваюсь, выбегаю в коридор и успеваю отойти на несколько футов, прежде чем Итан бежит вокруг меня и блокирует мне дорогу.
— С дороги.
— Что случилось? — Он наклоняется, чтобы заглянуть мне под козырек, взглядом быстро сканируя мое лицо. — Выглядишь так, будто тебя сейчас вырвет.
— Я только что была в ванной и смотрела, как моя мать нюхает кокаин с грязной раковины, прежде чем спросить меня, холост ли ты.
Он отшатывается.
— И что ты ей ответила?
— Правду. Да, он холост и любит трахать групи.
— Черт, Томми.
Я сжимаю кулаки по бокам.
— Как ты смеешь изображать отвращение.
Он моргает на меня. Мускул на его челюсти подрагивает, но парень не защищается.
— Там готовая и жаждущая групи — блондинка, с большими сиськами, готовая встать на колени, как ты и любишь. А теперь убирайся на хрен с дороги.
— Ты думаешь, она — то, что мне нужно?
— Я знаю, что это так. Ты сказал это в первую ночь, когда мы встретились, когда приказал мне доставить женщин в твою гримерную, бонус, если они захотят путешествовать.
Он проводит рукой по своим непокорным волосам.
— Невероятно, — говорит он, как будто разговаривает сам с собой. — Вот почему я не занимаюсь от…
— Том. — Мой отец приближается к нам. — Почему ты не отвечаешь на рацию? — Он смотрит на Итана, прежде чем снова обратиться ко мне. — Тебя не было на ужине.
— Я как раз собиралась найти тебя.
Дверь в гримерку распахивается, и звук высоких каблуков, щелкающих по бетону, становится громче позади меня.
— Какого хрена? — бормочет отец.
— Привет, Элайджа, — говорит моя мать голосом злодея из диснеевского фильма. — Давно не виделись.
Отец смотрит на меня.
— Твоя работа?
Я пожимаю плечами. Он знает, что да.
Мама проходит мимо меня к Итану.
— Тори. — Отец смотрит на сиськи моей мамы, прижатые к бицепсу Итана. — Вижу, занимаешься тем же самым.
Она усмехается и обхватывает рукой локоть Итана.
— Ревнуешь?
Я поднимаю глаза и вижу, что Итан наблюдает за мной, его брови сведены вместе. Он вообще замечает, что моя мать практически прижимается к его ноге?
— Ни капельки. — Отец обхватывает мою шею сзади и сжимает. — Нам с Томми нужно работать.
Она закатывает глаза и издает звук отвращения.
— Наслаждайся шоу, — говорит отец, уводя меня.
Я не оказываю никакого сопротивления, благодарная за то, что установила дистанцию между собой и шоу Тори и Итана.
Папа снова сжимает мою шею.
— Ты в порядке?
— Да.
Меня тошнит. Я боюсь того, что может произойти между Итаном и моей матерью… моей гребаной матерью! Но больше всего боюсь того, что почувствую, увидев его с кем-то другим.
ИТАН
Поиск автобуса Томми после шоу не потребовал особых усилий. Зайдя внутрь, я знал, что ее там не будет, потому что команда была занята разборкой сцены и погрузкой. Я сказал Эшли, чтобы они уезжали без меня, что я поеду в Филадельфию с командой, на что она улыбнулась, сделала мне подкрутку сисек и крикнула: «Я так и знала!».
Наверное, она думает, что мы с Томми встречаемся. Выдает желаемое за действительное. Однако я не могу выбросить из головы образ Томми, разваливающейся на части в моих объятиях.
Но девушка заметно отсутствовала во время нашего шоу, ее мама заняла место у сцены и танцевала как стриптизерша во время всего выступления. Мне удалось проскользнуть мимо нее, когда она заговорила с Юлием, вокалистом группы разогрева. Сегодня вечером мир парня перевернется.
Я принял душ в своем автобусе, а потом пошел к Томми. Растянулся на диване, освещенный только светом телевизора, по которому идет комедия с Сандрой Буллок. Хороший фильм, но я не могу сосредоточиться на превосходной кинематографии. Не после того, как мы с Томми расстались перед шоу.
Часы тикают, минуты, часы, и наконец в три часа ночи я слышу, как оживают двигатели машин на улице. Дверь автобуса открывается, и внутрь заходят два члена команды, еле держась на ногах. Они видят меня, когда включают свет, и оба смотрят друг на друга, вероятно, полагая, что я по пьяни влез не в тот автобус.
— Извините, мне нужно было где-то переночевать сегодня вечером. Все счастливые пары проводят последнюю ночь вместе. Я хотел оставить их наедине.
— Конечно, чувак. У нас нет дополнительных кроватей, но ты можешь расположиться на диване. — Мужчина трет лицо и бросает шляпу на одну из коек, которые стоят вдоль стен, делая это место больше похожим на вампирский склеп, чем на автобус.
Сколько у них здесь людей? В нашем автобусе четверо пассажиров, и он кажется тесным.
Парни по очереди ходят в туалет и исчезают на своих койках. Один за другим автобус заполняется людьми. На данный момент я насчитал семь человек, но Томми все еще нет.
— Мы еще кого-то ждем? — Надеюсь, они думают, что мой вопрос вызван тем, что мне не терпится отправиться в путь.
— Еще один, — говорит один из парней. — Томми всегда задерживается.
— Заставляет остальных выглядеть ленивыми ублюдками, — говорит один из парней, прежде чем задвинуть шторку на своей койке.
Я улыбаюсь, зная по нашим войнам с розыгрышами, что у Томми есть соревновательная жилка. Логично, что она настаивает на том, чтобы уходить с работы последней. Мне это в ней нравится.
Грузовики отъезжают, за ними следуют автобусы, и в конце концов дверь открывается, и Томми бежит вверх по ступенькам в своей бейсбольной кепке, надвинутой на глаза. Пока она не заметила меня и не подняла свою защиту, я успеваю взглянуть на настоящую
