Ознакомительная версия.
– Ваши! – топнула ножкой девушка. – Да я же всё могу понять, ну бывает! Но неужели нельзя за собой убрать?!
– Это Инессы Васильевны! – Тарасов гаркнул так, что аж чуть голос не сорвал.
– Хватит врать! Я знать не знаю Инессу Васильевну, но очень сильно сомневаюсь, что эта дама развлекается столь странным образом!
Наверное, надо было объяснить этой язве, что лужи, разумеется, оставляла не сама Инесса, а её болонка. Болонке этой было сто лет в обед, она была совершенно глухая, слепая и плешивая. Под стать своей хозяйке. Обе пребывали в маразме и выгуливались под окнами, украшенные синими бантами. У Инессы бант крепился на шляпке, а у болонки – на ошейнике. Мирная, безобидная парочка. Никому в голову бы не пришло делать бабульке замечания по поводу её болонки. Тем более что не так уж часто случались подобные неприятности с лужами.
Но Рюрику отчего-то вдруг стало стыдно, что он закладывает старушку. С этой идейной станется. Она амбала заставила машину переставить. Можно представить, что она сотворит с милейшей Инессой Васильевной.
На этот раз соседи снова не успели подраться. В двери позвонили.
– Кого это принесло среди ночи? – заволновался Тарасов. Он вдруг неожиданно вспомнил про угрозы и впервые испугался. Блондинка уже бросилась открывать, но Тарасов догнал её у самых дверей, крепко схватив и зажав оцепеневшей от неожиданности барышне рот. Девица брыкалась, как степная кобылица, норовя отбить Рюрику всё, до чего могла дотянуться. Рот у неё был надёжно прихвачен Тарасовской ладонью, поэтому она лишь гневно мычала, а то он узнал бы о себе массу нового и неожиданного.
– Тиххххо, – прошипел Рюрик. – Цыц! Хочешь жить, замри!
Прозвучало это так страшно, что он и сам похолодел. Соседка как-то резко обмякла и затряслась. Похоже, Рюрику удалось напугать эту самоуверенную цацу.
Тарасов для верности ещё показал девице кулак и заглянул в глазок. По ту сторону маялся то ли женоподобный мужик, то ли мужеподобная тётка.
Рюрик даже дышать перестал, прижавшись к косяку. Поэтому, когда визитёр долбанул по двери, Тарасов едва не взвизгнул от неожиданности и нервного напряжения.
– Открывайте! Я приехала! – басовитым шёпотом прогудели с той стороны.
– Вы кто? – писклявым голосом спросил Тарасов, соображая, нет ли у него чего-нибудь тяжёлого, чтобы встретить гостя достойно.
– Я Даша. Из приюта.
Вот, хотя бы с полом наступила ясность. Раз Даша, значит – пол женский.
– Я никакую Дашу в приют не сдавал. Я сейчас полицию вызову, – расхрабрился Рюрик. Ему вдруг стало неловко, что он так струсил при этой блондинке. Хотя она тоже, судя по выражению лица, практически описалась от ужаса. Соседка влипла в стену и не подавала признаков жизни. Если, конечно, не считать бесшумного хлопанья ресницами.
– Вы охренели? – неожиданно перестала шептать Даша. – Я из приюта для животных. Через полгорода ночью ехала, а вы тут шутки шутите. Сейчас как дверь вышибу!
– Это медсестра, – подала наконец голос блондинка. – Даша. Я ж вам говорила. Я её вызвала капельницы ставить. Не трогайте её, пожалуйста.
– Медсестра, – пробормотал Тарасов. – А что ж вы сразу не сказали? Я-то подумал, что это эти мафиози квартирные, которые мне письма кетчупом пишут.
Судя по взгляду, соседка сейчас судорожно прикидывала его диагноз – буйный шизофреник или просто кретин.
– Мне подсовывают записки с угрозами и гадят на лестнице, – напомнил ей Тарасов. – А некоторое время назад у меня пытались отнять квартиру и подсылали всяких аферистов. В общем, не надо на меня так смотреть. Я нормальный.
Он расправил плечи и словно ни в чём не бывало открыл двери:
– Добро пожаловать, Даша! Очень рады!
– Привет, солнышко, – проигнорировала его медсестра, помахав рукой блондинке. – Какой у тебя мужик чумной. Собака болеет, а он шутит. Ведите меня к пациенту! И покажите, где ванная, руки помою. Кстати, а почему время-то пошлое? Это что, шутка такая? Все в твиттере пишут цитаты, а вы прямо на дверях? Прикольно.
Даша оказалась разговорчивой. Правда, несла всякую чушь. Но это даже хорошо, потому что Рюрику было крайне неловко встречаться взглядом с соседкой. Надо же, рот ей зажал, по коридору волок – неудобно-то как! Хорошо, что эта болтушка разговор перевела.
– Что за цитата? Вы о чём? – поддержал беседу Тарасов.
– Да на дверях ваших написано. – Даша пожала полными плечами и, легко отодвинув хозяина, пошагала в ванную.
Рюрик бросился на лестницу.
Точно! Дарья просто неправильно прочитала. Ни про какое пошлое время никто не писал. На дверном полотне было криво выписано мелом: «Торопись. Время пошло!»
Он вернулся в квартиру, молча взял блондинку за руку и поволок к выходу.
– Да я сама уйду, – торопливо забормотала девушка, обидчиво поджав губки.
Но Рюрик крепко держал её, чтобы не ушла. Ему почему-то непременно надо было доказать этой зазнайке, что он не чокнутый, что ему действительно угрожают. А то будет думать про него невесть что!
– Мы же вместе пришли! Дверь была чистая? – строго спросил он.
– Что? – у блондинки снова брови полезли на лоб. Красивые, кстати, брови. И вообще, лицо у неё было приятное. Хотя вот Танька, например, была и красивее, и ярче… Рюрик вдруг подумал, что ему сейчас очень не хватает Ханиной. На неё и положиться можно, и губки она в презрительную фигу не складывает, и как Снежная Королева ледяным презрением не окатывает.
– Смотрите! – Рюрик резко развернул девицу, продемонстрировав надпись на дверях. – Она здесь появилась после того, как мы пришли. Кстати, с вас подозрения сняты. Вы были внутри квартиры.
– Вот спасибо-то, – с сарказмом выдала блондинка. – Я, пожалуй, пойду. Даша тут сама разберётся. Вы очень, очень странный человек. Вокруг вас вечно происходит какая-то дичь.
– Да? – вспыхнул Тарасов. – Неужели? Так, может, не будете уходить, с подружкой посидите, а то вдруг я её обижу.
– Обидите? Дашу? – хмыкнула соседка и смерила Тарасова таким взглядом, словно он планировал набить физиономию как минимум Валуеву. – Спокойной ночи.
И она ушла. Не оборачиваясь.
– А всё же я придурок, – уныло констатировал Рюрик. – Человек мне помог, столько всего сделал, а я…
– Эй, папаша, идите сюда, будете мне ребятёнка держать, – пробасила из квартиры медсестра. – Давайте веселее, я ещё поспать собираюсь сегодня. Кстати, вы не будете возражать, если я у вас заночую? Завтра в одиннадцать новая капельница, что мотаться-то туда-обратно через полгорода, да?
Таким тоном обычно не вопросы задают, а констатируют свершившийся факт. Гнать из дома бесплатную медсестру Тарасов не рискнул. Он опасливо взглянул на мощный торс Дарьи, а та ободряюще прогудела:
Ознакомительная версия.
