Наконец Вадик ворвался в каюту, в руках у него были большие чехлы для одежды.
– Вот, для вас и для меня. – Он извлек парадный мундир морского офицера, длинную полосатую тельняшку и форменную синюю шляпку. В таких на корабле ходили женщины-служащие.
– Вадик, господь с тобой, ты хочешь, чтобы я танцевала в такой длине?!
Александра приложила к себе тельняшку, и оказалось, что она едва прикрывает ей колени.
– Именно, надень! – Вадик, смущаясь, до сих пор с трудом переходил с «вы» на «ты» и часто путался. – Гм, простите, совсем прозрачные чулки, туфли без каблука, эту тельняшку вместо платья и шляпку. А музыку, знаешь какую возьмем?
– Какую? – Александра в растерянности разглядывала тельняшку.
– Можно из «Ромео и Джульетты». А можно – из фильма «Мужчина и женщина». Там не совсем вальс, но сымпровизировать по ходу танца ничего не стоит.
– Вадик, бог с тобой, в тельняшке, мундире – и такая музыка? Впрочем, да, «Мужчина и женщина» будет хорошо…
– Именно, неожиданно, на контрасте! Вот только как тельняшку ушить, вы в ней утонете.
Действительно, тельняшка была огромная.
– Это полная авантюра, но давай попробуем. – Александра решила не спорить с Вадиком. Она весь вечер просидела с иголкой и ниткой – ушивала тельняшку.
Вечером следующего дня в большом танцевальном зале, где центральное место занимала огромная ель, украшенная золотом и серебром, тянули жребий. Вадик оказался везунчиком и вытянул почти последний номер. Они с Александрой договорились, что смотреть выступления других участников не будут. Лучше собраться с силами, отдохнуть. Судя по звукам, доносившимся снизу, Вадик оказался прав – танцевали румбу, самбу и фокстрот, помогая себе гортанными выкриками. Вадик, одетый во взятый у второго помощника капитана парадный мундир, нервно вышагивал по ковру гостиной. Александра заперлась в спальне. Она не хотела, чтобы Вадик видел все приготовления, ей была важна его реакция на внезапное появление уже в полном костюме.
– Александра Тихоновна! Саша! – наконец позвал Вадик. – Пора! Мы следующие.
Александра вышла из спальни. Вадик в изумлении смотрел на нее. Бесформенная тельняшка превратилась в элегантное трикотажное платье, облегающее точеную фигуру Александры. На ногах у нее были темно-синие лаковые туфли без каблуков. На шее небольшой синий шелковый шарф, лежавший мягкой волной. Большие золотые украшения на запястьях, в ушах и на шее дополняли картину. «С ума сойти! Это же парижский шик!» – пронеслось в мозгу у Вадика, хотя о моде он имел весьма поверхностное представление. Но самым неожиданным и самым сногсшибательным элементом оказалась синяя шляпка. Она была надвинута на сильно накрашенные глаза, а из-под полей выбивались белые волны волос.
– Слов нет! – наконец промолвил Вадик. – Вы просто королева.
Они спустились в танцевальный зал и спрятались за занавес. Наконец зазвучали знакомые звуки. И Александра поняла, что выбор французской мелодии был стопроцентным попаданием. Когда на танцполе появился высокий, идеально сложенный морской офицер и с ним хрупкая женщина-подросток в тельняшке и загадочной шляпке, все ахнули. Но Александра и Вадик уже не слышали этого вздоха – они, профессионалы, уже были во власти музыки и, ни разу не прорепетировав, двигались так слаженно, будто были партнерами всю свою жизнь.
Трудно сказать, случайно ли выбор Вадика пал на эти костюмы, но было очевидно одно – все присутствующие, зачарованные волшебной музыкой, не могли отвести глаз от такой красивой пары. Морская романтика, умноженная на красоту Вадика, на умение выпускников балетной школы двигаться, танцевать, плюс изумительная музыка – все это превратило выступление в волшебство. Когда же музыка стихла, зал зачарованно молчал, потом наконец выдохнул – и раздались крики «Браво!». Вадик и Александра этого не слышали, они, не сговариваясь, поднялись к себе.
– Саша, давай никуда не пойдем вечером, а ужин закажем в каюту. – Вадик стоял в одних джинсах, на его загорелой груди блестели капли воды. Он только что вышел из душа. Александра, услышав это «Саша», внимательно посмотрела на него.
– Почему?
– Потому что я хочу побыть с тобой. Вдвоем. И потому что хватит играть. Ты же все понимаешь.
Александра все понимала. Она все поняла еще тогда, когда они в первый день танцевали в ресторане. Ей было ясно, что и он, и она влюбились друг в друга. Влюбились, не загадывая наперед и не оглядываясь на «некие» обстоятельства. Влюбились, словно понимали, что это чувство предопределено, а потому и не потратили на него много времени. И оба они хотят, чтобы эта их влюбленность имела продолжение. Сейчас, когда они танцевали вальс, Александра взглянула в лицо Вадику, и ее обожгли его глаза. Она почувствовала, что руки, которые ее обнимают, это не руки партнера, а мужчины, для которого она желанна. Страх и неловкость ее покинули, как покинули воспоминания о муже, о том, как она покупала эту путевку – исчезло все, что могло спугнуть то жаркое чувство, которое затопило ее. Они не пошли ужинать и не заказали ужин в каюту. Они весь вечер и всю ночь провели в постели, куда Вадик на руках отнес Александру Тихоновну, Сашу.
И утро было замечательным, наполненным радостью, другим человеком и необычайной свободой, которая наступает тогда, когда человек сам себе разрешает освободиться. Александра Тихоновна лежала с открытыми глазами, слушала дыхание Вадика и пыталась отыскать в памяти хоть еще одно такое счастливое утро. Но то ли память подводила, то ли не хотелось всерьез копаться в прошлом – настоящее утро казалось единственным и неповторимым.
Поскольку о них сплетничали с самого первого дня, Александру совсем не волновало, что будут говорить об их отсутствии за столом, ее не волновало, что Вадик теперь не спускал с нее глаз, держал за руку. Перемену в них, безусловно, заметили и с удвоенной силой принялись обсуждать разницу в возрасте, обстоятельства их связи и прочее. Капитан, как полагается, пыхтел трубкой, бросал на Александру многозначительные взгляды и вздыхал.
Так в атмосфере праздничной суеты, любви, романтики и людской зависти прошло несколько дней. Близился вечер литературных шарад и самое главное событие – новогодний бал. Про бал Александра старалась не думать – чтобы не сглазить. Она все-таки успела купить в Москве платье. И именно такое, какое хотела, – совершенно сумасшедшее, как раз и предназначенное для встречи Нового года. «Это будет мой бенефис!» – думала Александра и интересовалась у Вадика:
