— Точно, малыш. — улыбнулся Темников, следом за ними покидая особняк, теперь совершенно безмолвный. — давай знакомиться, я Стас.
— А я Наташа. — звонко представилась девочка, и юркнула в машину, нехотя разжав руки на шее у клоуна.
— Вот и славно. — криво усмехнулся Савелий, почесав под накладным носом настоящий, и снова водрузил пипку на место. — сейчас твоя сестричка обрадуется. Соскучилась, котеночек, по сестрице?
— Да. — серьезно кивнула Наташка, и прилипла к окну, глядя на исчезающий во мраке дом…
Лишь спустя несколько минут после их отъезда в спальне наверху электронные часы отсчитали последние секунды, и детонаторы привели в действие механизм взрывного устройства, моментально вспыхнул огонь, радостно пожирая всё на своем пути и скрывая следы пребывания незваных гостей…
* * *
Вася стояла у прикрытой двери, и никак не могла себя заставить уйти. Уложить Наташку спать удалось с большим трудом, она не умолкала, болтала, перескакивая с одного на другое, и Василина только кивала, не успевая вставить ни слова. Всего несколько дней минуло, а она будто вечность не видела сестрёнку. Обняла, и не хотела выпускать из объятий, так они и сидели на кровати, пока Стас не заглянул в комнату, настойчиво позвав их ужинать.
Картина Зверя умилила, и это было неожиданным. Девчонки смотрелись так гармонично, поглощенные друг другом, они, казалось, позабыли обо всём, и у него мелькнула странная мысль, что было бы здорово, вот так, вчетвером сидеть вечерами, его девчонки (Вика, Василёк и Натка) и он. Губы скривила усмешка. Хрень в голову какая-то лезет.
Он украдкой наблюдал за Васильком, за сменой эмоций на её хорошеньком личике, и чувствовал что-то незнакомое, растекающееся по нутру горячим потоком. Нежность? Он сроду её не испытывал к женщинам, разве что в далекие годы юности, когда только встретил Ларку.
Бред. Василина ворвалась в его жизнь вихрем со своими напрягами, не мог он испытывать к ней чувств. Вообще никаких, от слова, бля, совсем. Кто она, обычная девчонка, почти в дочери ему годится. Сколько ей лет, интересно? Он не припоминал, чтобы она называла возраст, или попросту не обратил на это внимания. Выглядела она молоденькой, на двадцатник, не больше.
Точно, совсем мелкая. В его-то тридцать пять не солидно зависать при виде малявки, которая недавно сидела за школьной партой. Чёрт, не солидно, да, а он, один хрен, запал на неё, и с этим сложно бороться. Зацепила-таки, сумела пробудить интерес. Чисто мужской, разумеется, в этом всё и дело, — пытался он успокоить сам себя, когда разошлись после ужина.
Щас он её проблемы разрулит, разберется с дядюшкой, и всё — пусть валит, куда хочет. Ну, трахнул он её, что особенного? Одной больше, одной меньше. Неопытная она, его такие цыпочки никогда не привлекали.
Но думать-то так было проще, чем убедить себя. И Зверь знал, что это самообман. Влекла его Василёк, еще как, бля, влекла. Сводила с ума просто своей искренней наивностью, воинственностью, дерзостью. Да он терялся, когда смотрел в её темные глаза, рассудок у него мутился от её поцелуев.
Резко встав с не расправленной постели, мужчина подошел к окну, и сдвинул штору. Прислонился лбом к холодному стеклу, невидящим взглядом обвел двор. И невольно прислушивался, не раздастся ли тихих шагов в коридоре, за дверью. Тишина была абсолютной, давила, вызывала дикое желание разорвать её. Чудилось, что она настолько густая и вязкая, словно протяни руку и отдери ломоть.
Стас двинулся к двери спальни, безошибочно ступая в полной темноте по мягкому ковру босыми ногами. Хотелось глотнуть коньяку, а за ним нужно было идти вниз, к бару. Едва оказавшись вне комнаты, он тотчас увидел Васю. Она неуверенно взялась за стену, стоя напротив него, и тоже молча взирала на него.
Она нервно закусила губу, не решаясь ничего произнести. Безмолвная беседа глазами длилась ровно до того времени, пока Стас не сократил расстояние между ними до одного шага. Всё это время он жадно, гипнотизируя, пожирал Василину взглядом. И она знала, что подчинится, она уже подчинилась.
Не хватало воздуха. Каждый раз, когда Зверь смотрел на неё, как изголодавшийся хищник, она теряла контроль над собой. Вот и сейчас…
Вот желанный мужчина стоит здесь, в одних джинсах, босой, и Вася безумно хочет его. Возбуждение нарастает, плавит вены, как огонь — пластик. Она шумно выдыхает, и делает к нему последний шаг. Чуть уловимый запах его парфюма смешивается с ароматом её шампуня.
— Произнеси это вслух, — насмешливо говорит Зверь, совсем как в ту ночь.
Но Василина больше не стесняется, к чертям условности. Когда он рядом, она бесстыдна до неприличия.
— Я хочу тебя. — тихо признается девушка, легонько скользя ладошками по его обнаженной груди, поглаживая пальчиками мягкие волоски, и выдыхает срывающимся голосом. — хочу-у-у тебя…
— Т-с-с, — шепчет он, увлекая её в темноту коридора. — будь тише, девочка. Мы не одни.
И жаркий поцелуй в шею, а руки властно снимают с неё майку, и тут же горячность прикосновений на груди, мимо занывших сосков, по талии. От этой незатейливой ласки её тело вздрагивает, ртом Вася судорожно хватает воздух. И это от одного лишь касания его пальцев.
— Не так быстро. Учись быть терпеливей, моя маленькая. Просто расслабься, следуй за мной, не спеши. — усмехается Стас, дразня губами за ушком, — сначала я тебя раздену.
Он медленно стаскивает с неё шорты, берётся за трусики. Сейчас на Васе не те, простенькие, а кружевные, она не смогла отказать себе в удовольствии, когда Зверь заставил её пойти по магазинам, и купила красивое белье. Конечно же, для него…
Секунду он комкает трусики в руке, потом подносит к лицу и у Васи бегут мурашки. Наконец, отбрасывает на пол. Быстро избавляется от штанов и боксеров, отшвыривает ногой к стене. Выпрямляется, блуждает глазами по девичьей фигурке, заставляя Василину краснеть. Но она не прикрывается руками. Пусть смотрит, ему ведь нравится её тело. Теперь она это знает.
— Иди ко мне. — зовет мужчина, и настойчиво подтягивает Васю ближе, кладет её ладошку на свою грудь. — не бойся меня, не бойся себя, мать твою! Рассла-а-абься же. Давай, потрогай меня там, где хочешь. Смелее.
У неё пересыхает во рту от его сексапильного хрипловатого тембра. Василина робко ведет пальцами вокруг его сосков, нежно сплющивает, и чувствует, как напрягается Стас. Вопросительно заглядывает ему в лицо, но у него закрыты глаза, и она чуть слышно вздыхает, продолжая путешествие по великолепному телу.
Отбросив страх, надавливает ноготками, очерчивая контуры впадинок, и улыбается, видя красные бороздки, тянущиеся вслед за её движениями. Мелькает шальная мысль — будь у неё сейчас на губах помада, она бы непременно оставила на его коже более яркие следы. Зверь оттесняет её к стене, смотрит, вроде бы невозмутимо, подбадривая, но Вася читает в его взгляде напряжение и… Ожидание? Желание? Восхищение ею?
Она дерзко оглаживает его впалый живот, и ощущает, как его дрожь передается и ей. Меж бедер вспыхивает жар, дыхание сбивается, смешиваясь с тяжелыми вдохами и протяжными выдохами Зверя. Он-то, в отличии от неё, умеет обуздать свое нетерпение. Но она готова учиться, пусть только он будет её ведомым.
— Здесь тоже поласкай… — хрипло приказывает он, и накрывает свой стержень её потной рукой.
Боже, как стыдно… Но она не станет убегать. Слишком свежи воспоминания о первой ночи, и тело предательски горит в адском вожделении.
— Смелее. Никому я не позволял делать со мной такое… Всегда был лидером. А щас хочу быть побежденным… — исступленно шепчет Стас, прислонившись спиной и затылком к стене.
Его доверие придает сил. Неужели…? Неужели он ей доверяет?
Вася послушно исследует член, уже в полной боевой готовности, и ей это чертовски нравится — чувствовать его гладкость, нежность головки, выпуклые жгутики вен. Её движения становятся уверенней, быстрей, и оба изнывают от возбуждения. Но девушка четко усвоила этот урок — не торопиться.
