не успеваю, когда одним махом он сметает во со стола, быстро подхватывает меня под руки и усаживает на него, становясь напротив. От этого движения у меня аж дух перехватывает, но я не думаю сбегать. Он не обидит меня.
Мы с тигром находимся на кухне ночью в совершенной тишине. Мы одни, и между нами пропасть длиною в целую жизнь, но сейчас мне все равно. Я хочу быть с ним сейчас, хочу, чтобы он касался меня. Нежно и трепетно. Так, как я мечтала об этом все эти дни.
Точно завороженная смотрю, когда моей голой ноги касается огромная рука мужчины. Смело, нагло и напористо, быстро пробираясь от колена к бедру. Не дышу даже. Не могу просто. Нельзя. Одним движением тигр разводит мои бедра, вклиниваясь между них.
– Хочу тебя. Сейчас.
Он яростно сминает мои губы в болезннном поцелуе и кажется, даже кусает меня. Его щетина очень жесткая, она царапает мое лицо, но я готова терпеть это, ведь само понимание, что Всеволод Генрихович так близко, дурманит мне голову.
Я понимаю, что что-то не так, когда вместо ожидаемой ласки Арбатов просто жадно набрасывается на меня, больно целуя в губы. Жестко, напористо и так…по-взрослому.
Господи, я же мечтала об этом все эти дни и ночи, однако теперь почему-то резко пугаюсь. Мужчина просто пьян, а значит, не контролирует себя. Совершенно.
Кажется, ему просто все равно, кто сейчас перед ним. На моем месте сейчас могла быть обычная шлюха, которую он бы поимел в таком состоянии. Или же он и дальше просто считает меня шлюхой, и обходиться точно также.
В груди что-то больно колет. Я не хочу так. По-пьяни. Не стану. У меня тоже есть гордость.
– Остановитесь. Всеволод Генрихович. Не надо так…
В один миг я осознаю, что тигр не осознает что делает, ведь он чертовски пьян, а я… просто попалась под руку. Очередная «никто», как он меня назвал в прошлый раз. Ничего с тех пор не изменилось, а я, наивная дура, посмевшая мечтать о невозможном. Он просто вещь свою хочет использовать. Жестко и бесцеремонно. Так, как сам того хочет, и это ранит мое сердце острым осколком стекла.
Я пытаюсь оттолкнуть мужчину, но это все равно, что гору каменную с места сдвинуть. Он жадно целует меня в губы и шею, проходясь руками по плечам, спине, больно сжимая грудь.
Вскрикиваю, когда одним рывком он разрывает на мне майку, превращая ее в жалкие ошметки. Я остаюсь перед Всеволодом Генриховичем до пояса обнаженной, чувствуя холод спиной. Его взгляд в этот миг пугает меня до чертиков. Он просто звериный и дикий.
Мужчина жадно и пьяно смотрит на мою грудь, и я понимаю, что мне некуда бежать. Хищник везде меня догонит. И сожрет.
– Умоляю, я прошу вас, не надо. Мне страшно так…
Сама не замечаю, как начинаю плакать. Дрожь в теле такая сильная, что я уже не могу ее контролировать. Я не кричу, шепчу ему тихо, стараясь достучаться до затуманенного сознания зверя, но он не слышит меня. Или не хочет слышать.
Тигр закрыл глаза и крепко обхватил меня руками за талию. В его движения вовсе нет ласки. Только дикая жажда моего тела, которое он сминает до боли, до красных следов на теле.
Не выдерживаю и срываюсь. Это все неправильно, и я так не хочу. Начинаю орать и колотить его руками, царапать грудь, но ничего не помогает. Тигр поймал свою добычу, и никуда не собирается отпускать.
– Нет! Хватит, я так не хочу! Пожалуйста!
– Чш…, не брыкайся, и больно не будет. Я так хочу тебя, сладкая. Не могу больше. Ты мне мозги все выкрутила.
Я понимаю, что выхода нет, когда его рука грубо накрывает мою промежность через шортики. Мне впервые становится настолько страшно. Мы в доме одни. И никто мне не поможет спастись от зверя. Ни одна живая душа.
Впервые я пугаюсь Арбатова настолько сильно. Я думала, что он никогда меня не обидит, но ошибалась. Он опьянел от своей злости, и теперь не отступиться. Все происходит слишком быстро, напористо и резко. Я ору уже в голос, умоляя его отпустить меня, но он не слышит. Его зверь выбрался наружу. Он не пощадит меня. Он слишком зол на меня.
Резко подхватив меня под попу, тигр прижимает меня к себе, и несет прямо в свою комнату, не обращая внимания на мои мольбы и слезы. Он отпускает меня уже внутри, когда я отскакиваю от него, пытаясь добраться до двери, но слишком поздно. Хищник захлопывает ее прямо перед моим носом.
Всхлипываю, быстро хватая ртом воздух. Тигр готов наброситься на свою добычу, и я читаю прямо сейчас это в его глазах. Похоть и желание отражаются не только в его зверином оскале, но и в паху.
Я вижу огромный бугор у него в брюках. Мне страшно. Я отхожу от него. Мое сердце так сильно колотится, что трудно сделать нормальный вдох. Мужчина не обидит меня, не сделает этого, только не он…Нет.
В полутемной комнате раздается щелчок от замка. Зверь закрывает дверь на ключ, и идет ко мне. Словно дикое животное мужчина идет прямо на свою добычу. Он все ближе. Я не верю в то, что происходит. Только не так. Не так!
Вскрикиваю и отползаю подальше на кровати, но понимаю, что выхода просто нет. Он сильнее меня, больше, он зол и совершенно не контролирует себя.
Не помню, как включаюсь в сознание, но происходит это просто дико отвратно. Голова жутко гудит, словно я не спал месяц или же вчера был просто мертвецки пьян. С трудом открываю глаза. На улице день давно. Двенадцать уже.
Оглядываюсь по сторонам. Я один в постели, и это уже хорошо. Вспомнить бы, как я добрался вчера домой только надо. Ни хрена, кажется, не помню. Последнее что мелькает перед глазами – Маша. Крутиться на шесте этом проклятом, а я…глотаю коньяк. Много коньяка.
Устало провожу рукой по лицу. Побриться бы точно не мешало. Одеяло на полу у кровати валяется, простынь белоснежная скомкана вся, а ней алые следы виднеются, размазанные, кровавые. Что за?
Сажусь на кровать, по сторонам оглядываюсь. В комнате вроде культурно все, вот только стул один перевернут да подушки разбросаны, но мое внимание сразу же цепляет входная дверь, а точнее девочка, лежащая под ней. Маша. Моя Маша.
Во рту тут же становится сухо. Сердце пропускает
