на службу. Да и из-за постоянных переездов я так и не смогла обзавестись настоящими друзьями. Единственной подругой в студенческие годы для меня стала Алла. Но мы с ней жили в разных городах. И даже когда я встречалась с Ильёй, мы Новый год всегда отмечали порознь. Потому что проводил это время с родителями. А я ведь только сейчас понимаю, как это странно выглядело, мы готовились к свадьбе, а все большие праздники отмечали отдельно друг от друга. Я так его любила, что даже не замечала этого. Получается, что он меня никогда и не любил.
Но ведь и Приозерский меня не любит, но, тем не менее, сейчас я стою в его доме, для того, чтобы встретить с ними Новый год. И хоть я понимала, что Приозерский, его сын и мама не моя семья, я все равно хочу почувствовать как это, отмечать праздники с семейном кругу.
И сейчас у меня на душе одновременно стало и радостно и грустно, что я тут же попыталась скрыть. Но видимо у меня это не совсем получилось, потому что Приозерский спросил:
— У тебя всё в порядке? — прошептал он мне на ухо.
— Да, всё хорошо. — Ответила я, понимая, что мои переживания ему не интересны, да и ни к чему грузить его ими.
— Точно? — не унимался Максим Леонидович. — Просто у тебя слёзы на глазах. — Он взял меня за руку и отвёл в сторону. — Может я тебя чем-то обидел? Я ведь могу что-то сказать и даже не заметить. — Стал припоминать он.
— На этот раз вы здесь абсолютно не при чём. — Успокоила его я.
— Тогда в чём дело? — вот ведь дотошный, так и хочет докопаться до истины.
— Просто здесь так тепло, уютно, по домашнему. У меня никогда не было таких праздников. Я даже не знаю, как это, отмечать Новый год в кругу семьи. — Неожиданно для себя разоткровенничалась я. — Простите, вам наверняка это не интересно. — Тут же прекратила я.
— Влада, мне теперь всё о тебе интересно. — Ответил он, подмигнув мне.
Возможно, мы и дальше продолжили бы этот разговор, но на моё спасение к нам подошёл Артёмка.
— Влада, — обратился он ко мне, — а ты теперь с нами навсегда останешься?
— Малыш, — присела около него, взяв его ручки в свои, — я просто коллега твоего папы, не более, поэтому остаться у вас точно не смогу, а вот приезжать и навещать тебя, вполне. Если твой папа будет не против.
Я подняла глаза и посмотрела на Приозерского, ожидая от него хоть каких-то действий. Но он просто стоял и внимательно слушал наш разговор.
Я прекрасно понимала, что то, что сейчас происходит со стороны Приозерского ко мне, это разовая акция. Пройдёт Новый год, волшебство праздника развеется, и он снова превратиться в серьёзного босса. Но и сразу сказать Артёмке о том, что я с ними не смогу остаться, я тоже не смогла.
— Максим, сынок, ну что ты гостью нашу у двери держишь? — начала отчитывать сына Элеонора Михайловна. — Будь джентльменом, помоги девушке снять верхнюю одежду и проводи в гостиную. Артём, малыш, помоги мне, пожалуйста, накрыть на стол.
После чего, Приозеский помог мне галантно снять пальто, затем повесил его на вешалку и убрал в шкаф, а Артём послушно последовал за бабушкой.
Сейчас я видела Максима Леонидовича совершенно с другой стороны. Передо мной предстал не строгий и властный босс, а любящий отец и сын. И таким он мне нравился гораздо больше. Интересно, а как он ведёт себя с женщиной, если безумно любит её. Наверное, на руках носит, раз так бережно и аккуратно обращается со мной, с простой его сотрудницей. А то, что он способен любить, я знаю. Это видно по тому, как он относится к сыну и маме.
Как бы мне хотелось, чтобы хоть капелька этой любви досталась и моему крохе. И едва я вспомнила о малыше, как он тут же дал о себе знать, резко пошевелившись у меня в животе. Что я снова неожиданно ойкнула.
— Что? — глаза босса снова сделались большими и испуганными.
Боже, он такой забавный становится, когда так смотрит. Большой, сильный, мужественный, а глаза испуганные и большие, словно у ребёнка.
— Всё в порядке, — успокоила я Приозерского, положив руку на живот, — просто малыш снова пошевелился.
— Можно? — спросил он и, не дожидаясь моего ответа, положил руку на мой живот.
И в этот раз малыш, словно чувствуя папу, начал усиленно пинаться. Срок ещё не такой большой и я не уверена, чувствует ли босс шевеление своего чада. Но мне это безумно приятно, просто от того, что Максиму Леонидовичу не безразличны эти шевелюшки.
— Чувствуете? — спросила я, положив свою руку поверх его руки, посмотрев при этом в его глаза.
— Да, — ответил он, — привет малыш, — сказал Приозерский, присев около меня, — я твой папа.
И в этот момент малыш затих. Никаких шевелений, тишина.
— Не бойся, кроха, я тебя не обижу. — Тихо прошептал он, практически вплотную прижавшись к животу.
От его слов я почувствовала, как на глазах навернулись слёзы, тут же предательски побежавшие по щекам.
— Что с тобой? — увидев это, Максим Леонидович тут же встал.
— Всё хорошо, — улыбаясь, ответила я, — гормоны.
Сейчас я не хотела рассказывать ему, что просто рада за своего малыша, за то, что Приозерский признал его. Может быть потом, не сейчас, когда пойму, как ко мне относится Максим Леонидович, я смогу быть с ним более откровенна. Но не сейчас, пока не сейчас.
— Ты уже знаешь, кто будет? — спросил Приозерский, в ответ я отрицательно покачала головой.
— УЗИ после новогодних праздников. — Ответила я. — Возможно тогда и узнаю.
— Ты не против, если я пойду с тобой? — спросил босс, шокировав меня в очередной раз.
Максим
После того, как я поделился с мамой новостью о том, что Влада ждёт от меня ребёнка, мне стало намного легче. Прежде всего, потому, что я больше не держал это в себе, а ещё, потому что мама дала мне очень правильный совет. Мне нужно определиться и понять, что для меня значит Влада.
И
