в ее горле. Я был очень груб и ожидал, что она попросит остановиться, но нет.
Я вытащил в последнюю секунду и кончил ей на лицо и грудь – густые белые полосы заблестели на ее коже. Меня обжег дикий, горячий оргазм, уничтожая на своем пути все сомнения, и я смотрел жадным, наполненным страстью взглядом, как с подбородка Авы капает моя сперма.
Ее лицо покрывал нежно-розовый румянец возбуждения, и она неотрывно смотрела мне в глаза, когда ее язык слизнул каплю спермы с уголка губ.
Черт подери.
Мне приходилось бывать свидетелем или участником самых немыслимых и развратных половых актов, но возможно, это крошечное движение – самое сексуальное, что я видел.
– Иди на кровать, – приказал я хриплым от возбуждения голосом. – Вставай на четвереньки. Сейчас же.
Она едва успела опустить руки и ноги на матрас, когда я снял одежду, подошел сзади и развел руками ее бедра.
– Ты так намокла, моя прекрасная шлюшка.
Я слизал с ее кожи блестящие соки, наслаждаясь вкусом и нежным женским ароматом, сводящим с ума любого мужчину. Ввел палец в ее тугие, влажные складки и был вознагражден громким стоном.
– Хочешь, я отведаю твоей роскошной киски?
– Прошу, – выдохнула Ава, пододвигаясь ко мне. – Мне нужно… О боже.
Она уронила голову в подушки, заглушившие ее крик, когда я начал водить языком по клитору – то медленно и долго, то быстро и резко. Я был чертовски голоден – до нее, ее вкуса, ее невинности, которая рушилась подо мной в тот самый момент. Я вкушал ее как одержимый, моя рука погрузилась в ее плоть, и пальцы двигались внутри, пока я не нашел нужную точку. Она затрепетала, подалась назад. Я легонько прикусил ее клитор, поглаживая чувствительную выпуклость языком, и она взорвалась – ее крики отлетали от стен.
– Ты такая чертовски вкусная, – прорычал я, наслаждаясь каждой каплей, пока она тряслась и дрожала под моими прикосновениями. – Идеальный аперитив.
Ава повернула голову и посмотрела на меня с изумлением на раскрасневшемся от оргазма лице.
– Это аперитив? Я думала, ты…
– Солнце, это ужин из двенадцати блюд, – я натянул презерватив и провел уже твердым членом по ее влажным складкам. – И мы только начали.
Я схватил ее за шею, резко вошел внутрь, и все разговоры прекратились, если не считать ее стонов и моего рычания. Она казалась раем для моего ада, и я никогда не был ближе к спасению, но все же хотел затащить ее в глубины преисподней. Я трахал ее так жестко, что боялся сломать, но при малейшей приостановке Ава начинала тихо, недовольно ворчать, и я удовлетворенно, восхищенно улыбался.
Мой милый невинный ягненок оказался грязной маленькой шлюшкой, и я никогда так не радовался собственной ошибке.
Я перевернул Аву на спину, когда она задрожала вновь, и ее остекленевшие от наслаждения глаза и вздохи заставляли меня двигаться все быстрее и глубже, пока я тоже не разразился оргазмом, мощным, как ураган пятой категории.
Когда мое дыхание замедлилось, и я спустился с небес на землю, Ава смотрела на меня со странным выражением лица.
– Что такое, солнце? – Я прижался губами к ее губам, уже готовясь к следующему раунду. Если я отправлюсь за это в ад, то все равно буду наслаждаться каждым мгновением.
– Никаких поцелуев и контактов лицом к лицу во время секса, – пролепетала она. – Я думала, у тебя такие правила.
Я замер. Она была права. У меня были такие правила – я создал их, когда повзрослел и понял, что эмоции никак не связаны с сексом и чувствам нет места в спальне. И никогда не нарушал – до сегодняшнего дня. Сегодня я совершенно про них забыл, пока не напомнила Ава. Мне нравилось брать женщин сзади – это дарило ощущение отстраненности, – но на нее я хотел смотреть. Смотреть, как она реагирует на малейшие перемены в движениях, смотреть на ее лицо, когда она рассыпается на кусочки и кричит мое имя.
И в этот момент я понял, что конкретно, по-настоящему влип.
– Ты права, милая, – сказал я, прижавшись к ней лбом и обреченно вздохнув. Так. Влип. – Но к тебе правила не относятся.
Когда мы с Алексом закончили, я совершенно обессилела и знала, что наутро все будет болеть, но мне было плевать. Алекс не сдерживался, а я хотела именно этого. Остро нуждалась.
Я полностью отдалась ему, но почему-то никогда не чувствовала себя столь могущественной. Сила в слабости, контроль в подчинении.
– Ты не устал? – зевнула я, глядя на Алекса из-под полуприкрытых век. По ощущениям, прошло уже много часов, и я была готова отключиться, но он казался бодрым и оживленным, как всегда.
– Если ты спрашиваешь, утомлен ли я, то пожалуй, – ответил он непривычно игривым тоном. – Но хочу ли я спать – нет.
– Как такое возможно? – пробормотала я в подушку.
– Бессонница, солнце. Ночью я сплю лишь несколько часов – если повезет.
Я нахмурилась.
– Но это… – еще один зевок, – нехорошо.
Людям нужен сон. Как Алекс выживает, если спит всего по несколько часов за ночь?
– Нужно как-то это исправить. Ромашковый чай. Медитации. Мелатонин…
Мой голос стих. Если бы голова не была такой тяжелой, а кровать такой удобной, я бы сделала ему чай или нашла руководство по медитации на «Ютубе».
– Обсудим позже. Ты очень устала, – он погладил меня по голове, и я замурлыкала, наслаждаясь прикосновением. – Спокойной ночи.
Мое дыхание замедлилось, и я провалилась в забытье. Мне показалось, я почувствовала, как меня обнимает за талию и притягивает его рука, но, возможно, это уже был сон.
В ту ночь, впервые за долгое время, я спала спокойно, без кошмаров.
Остаток выходных мы с Алексом провели в номере, чередуя заказы еды с оргазмами и осеняя каждую поверхность – впрочем, не уверена, что «осенять» подходящее слово, если учесть, сколь развратны были наши действия.
У меня никогда не было такого секса, как с Алексом. Грубого. Животного. Опустошающего в самом лучшем смысле. Он разбивал на кусочки все мои субъективные представления о себе, пробуждая нечто более темное и извращенное. Он называл меня солнцем, а через мгновение – своей шлюхой.
И мне это нравилось.
Даже в самые холодные моменты за пределами спальни Алекс всегда обращался со мной уважительно, но в спальне я стала его игрушкой. Он трахал и использовал меня как хотел – в душе, прижимая к окну,
