Тихо посмеиваюсь, бабушка в своём репертуаре. Морщусь от боли в рёбрах. Смеяться пока что не могу.
— Смотри, что я тебе принесла, — достаёт из сумки термос, — это отвар полезный, специально для заживления переломов. Гадость, конечно, несусветная, то ты терпи и пей. В прошлом году Степановна сломала шейку бедра, сказала, что если бы не эта хре…календула, до сих пор бы с костылём ходила б. По трети стакана раз в сутки. Ты нос не морщи. Я сегодня все рынки оббегала, пока нашла нужную календулу. Не доверяю я аптечным.
— Ба, чтоб я без тебя делала, спасибо, — тихо посмеиваясь забираю маленький термос.
Немного походив по больничному парку, мои родительницы провожают меня до палаты, ну и без замечаний. Ба, про то, что полдник пропускать нельзя, я вновь остаюсь одна.
Спать мне сегодня совсем не хочется, и я решаюсь вновь посидеть на лавочке. Спустившись, занимаю лавочку недалеко от центрального входа.
Солнечные лучики приятно греют. Подставляю лицо и жмурюсь.
— Привет.
Открыв глаза, вижу перед собой девочку лет шести. Она мне улыбается и присаживается рядом.
— Привет.
— А я тебя знаю.
— Откуда? — пытаюсь вспомнить, видела ли её где-то, но в голове кисель.
— Я видела твои фотографии, ты красивая. Тоже заболела как и я? — вытягивает ноги пред собой и показывает забинтованную эластичным бинтом правую, — танцевала и связки потянула, так врач говорит. Теперь хожу с бабушкой на процедуры.
Девчушка так легко со мной общается, улыбается щербатой улыбкой, косички смешные на голове, тонюсенькие и длинные, с ярко-розовыми резиночками с единорогами. На ногах такие же яркие кроксы с кучей фигурок.
— А где ты видела мои фото?
— У Дени, он мне дал поиграть в фишдом, а я залезла в галерею. Не рассказывай только, лады? Бабуля мне телефон не даёт, — горестно вздыхает, — а Деня всегда даёт.
Пытаюсь сопоставить рассказ со своими знакомыми.
— Катя, Катюша, ты зачем убежала? Господи, мы всю больницу обежали. А ты тут… — запыхавшаяся женщина причитает, усаживаясь рядом.
— Я же сказала подождать меня у кабинета, зашла оплатить, выхожу, а тебя нет. Позвонила твоему дяде, пока бегала… Извините, — спохватывается она, — к вам пристать успела, егоза, а не девочка, — обмахивается журналом.
— Ничего я не приставала, и тётю эту знаю. У Дени видела, — обиженно. — Ну куда я убегу бабуль, села и жду тебя тихонечко, подумаешь, забыла сказать, что на улицу пошла. Но я же нашлась. Ты только Дене не жалуйся а… — умоляет актриса маленькая.
— А поздно Катенок… — а вот от этого голоса мурашки по моим плечам рассыпаются в разные стороны со скоростью света.
Поднимаю голову и встречаюсь с глазами суровыми и не обещающими ничего хорошего.
— День, ну я увидела твою подружку и присела с ней, жарко в больнице было. Куда я от вас сбегу? Родненькие мои, — и так комично заливает эта мадам в уши.
Денис переводит глаза с меня, на девочку, потом на женщину. И до моего сознания начинает доходить кто это.
— Мы с тобой Катя дома ещё поговорим, — многообещающе и строго, говорит Деня. А девчушка складывает ладошки в умоляющем жесте. Губешки в умилительной улыбочке растягивает, бровки домиком, глазки кота из Шрека.
Не могу сдержать усмешки, но от болезненных ощущений морщусь и шиплю.
— Вика, — а это уже мне. — Все хорошо, где болит?
— Денис, это Вика? А ты почему молчал, что она тут лежит? При таких обстоятельствах встретились. Приятно познакомиться, — выражение лица женщины моментально меняется, — балбес, ничего не сказал мне. Я мама Дениса, Ирина Сергеевна.
— А я Катенок, ой, Катя, — тянет ладошку девчуля.
— Катя, вставай, домой поехали, мне ещё ужин готовить. Вика, очень приятно было познакомиться, поправляйтесь, — засуетилась женщина.
— Мам, я такси вам вызову. Катенок, бабушку слушайся, хорошо?
— День, ну что ты, я взрослая. Вика, а можно я к тебе завтра опять прибегу, когда мы с бабулей опять сюда приедем?
— Конечно, забегай, палата тридцать пять.
И мы остались вдвоём…
— Как ты?
— Уже лучше, спасибо за цветы и…я, Денис, я… — нерешительно мнусь, встаю с лавочки, пальцы рук холодеют. А он просто заключает меня в крепкие и надёжные объятия, утыкается мне в макушку носом и шепчет, шепчет о том, как скучал, как переживал, как злился на себя. Шепчет мне прости. И я обвиваю его торс руками, крепко-крепко. Жмусь как котёнок и всхлипывать начинаю. Денис отстраняет меня, шарит глазами по лицу, в мои глаза заглядывает обеспокоенно.
— Вика, прости меня, хорошая моя, ты только не плачь.
— Не буду, если больше от меня не уйдёшь. Я дура такая Денис, наговорила тебе в бреду глупостей страшных. Испугалась потому, что ты больше не придёшь ко мне. А ты и не приходил. Цветы одни присылал.
— Приходил и цветы приносил. Просто кто-то очень любит поспать утром, — тихонечко смеётся, — практически каждую ночь у тебя был. Сидел и смотрел, как ты спишь.
Глава 61
Последние дни в больнице пролетели значительно быстрее первых. В моей палате по-прежнему стоит три букета ароматных пионов. Теперь в дополнение к ним, Денис приносит вкусняшки. То круассаны, то клубнику в шоколаде, то замысловатые авторские десерты из ресторана его друга Ярослава. С ним я не знакома так как он недавно вернулся из Европы, обучался там.
Маруся с Мишаней заглядывали ко мне вчера. Парня не видела всего лишь полтора месяца, а он уже подрос.
Мишаня с заботой кормил меня черешней и малиной.
— Столько цветов в палате. Признавайся дорогая, кто-то ограбил ради тебя цветочный магазин? — любопытство Машки всё же взяло верх.
— Я как в оранжерее живу, но, не скрою, что это намного приятнее, чем запах хлорки и лекарств. Цветы мне приносит Денис.
— Судя по количеству букетов, он делает это регулярно?
— Да, каждый вечер, — смущённо всё же признаюсь.
— Вот ты партизан, хоть раз бы по телефону поделилась. Ну что ты за подруга такая? — журит шутливо.
— Я просто не знаю, как обозначить наше общение, понимаешь. Боюсь чего-то.
— Чего? Вик, посмотри какой мужик пороги твоей палаты обивает. Настырный, щедрый.
— Ну, настырности в нём достаточно. Я всё же решилась Маш, шанс ему дать, нам.
Да, это решение в моей голове созрело достаточно быстро, не сказать, что я в один миг перестала бояться, но он мне очень нравится и я хочу ему верить, доверять. И счастливой быть хочу. Безумно как.
Машка подскакивает со стула и крепко меня обнимает.
— Я так буду рада, если ты позволишь себе стать счастливой. Вика, ты достойна. Прими это, прими, что тебя могут любить не за что-то, а просто так, за то что ты есть. Забудь прошлый опыт, он тебе много несчастья принёс. Ты зациклилась на муже и себя потеряла. Давай, приходи в норму, восстанавливайся.
Обнимаю подругу крепко-крепко, слёзы опять на глаза наворачиваются.
— Так, ты реветь переставай. Тебе это не на пользу. А вот то, что я тебе приготовила, точно в норму приведёт быстро.
— Что ты там приготовила Маш? Ну блин ты и так многим мне помогла.
— Да ничего особенного, — встаёт и лезет в свою сумку необъятную, — Я тут с теть Настей встречалась, — достаёт из пакетика что- то голубое и…
— Ты что костюм мой привезла?
— И не только его, ещё и купальник твой тренировочный. Давай дорогая моя, побеждай свои страхи. В зале тебя ждать буду.
— Ой, бабуль, посмотри кто тут… — прерывает нас детский тоненький голосок.
Мы поворачиваемся синхронно и видим Катю. Она сегодня вновь эпатажная. Взрыв радуги, по-другому не описать. Ярко-оранжевый цвет ее платья глаз режет.
— Мария Владимировна, а что вы тут делаете? — удивлённый девичий голосок обращается уже к моей подруге.
— Здравствуй Катя, а Вика моя подруга, мы пришли её навестить.
Вот так новость.
— Миша, знакомься, это моя ученица Катя, Катя — это Миша, — ребята, робко взглянув друг на друга засмущались, возраст такой.
