Ознакомительная версия.
— Тебе чего?
Дверь открыла девица модельной внешности с начесанным пучком белокурых волос, сильно подведенными глазами и надутыми до неприличия губами, накрашенными ярко-красной помадой. А уж наряд у девицы… Да, в этом случае Женька подумала о приличиях. Неприлично так нахально одеваться!
— Че тебе надо, спрашиваю? — Девица смерила ее оценивающим взглядом.
— Ты кто? — спросила Женька, смутно подозревая Евгения во всех смертных грехах одновременно.
Как только Женя ушла, он начал беспокоиться. В голову полезли разные мысли. В основном о том, что Женя могла обидеться на что-то и больше не вернуться. Евгений зашел в ее комнату — разумеется, только для того, чтобы проведать устроившуюся на балконе Матильду. В комнате Жени оказалось чисто и уютно, каждая вещь лежала на своем месте, словно прилежно ждала возвращения своей хозяйки. Евгений сел на Женину кровать и задумался. Могла ли она обидеться на то, что он полез целоваться? И тут же решительно отмел эти сомнения. Не могла! Девушка, которая не хочет, чтобы ее целовал мужчина, не станет отвечать на поцелуй. Истина, как ни крути. Значит, он ей нравится. Значит, она к нему тоже неравнодушна.
И что тогда в результате имеет Евгений? То, что бабулин замысел осуществился! Она подселила к нему первую попавшуюся девчонку, и он в нее влюбился. Как последний кретин!
Евгений снова выскочил на балкон, где сном обиженного ребенка спала Матильда. Лишь только он появился, кошка потянулась и зевнула, всем своим видом как бы говоря: «Достали вы меня! Оставьте в покое благородную особу, которая сама отлично знает, что, когда и как ей делать!»
— Привет, Женька, — на соседнем балконе, облокотившись на перила, стоял Гавриил.
— Привет, — кивнул он. — Как дела?
— Нормально, больше не ставлю экспериментов со стиркой, — вздохнул сосед. — Белье снова в прачечную ношу. Не рискую жизнью. Хотя, Женька, разве ж это жизнь?!
— Да уж, — согласился с ним Евгений.
— А ты что, тоже в нее того? — встревоженно заинтересовался Гавриил.
— Нет, — отмахнулся Романовский, не совсем понимая, что он и в кого.
— А-а-а, я понял, — продолжил развивать свою мысль сосед. — Нет, я, конечно, могу сам к ней подойти. Но не могу! Не могу, и все тут. Ступор. Тебе легче, ты с ней живешь. Вот если б я жил в кондитерской… Но это невозможно, сам понимаешь.
— У тебя выдуманные проблемы, — нахмурился Евгений, сообразив, что Гавриил завел речь о прекрасной продавщице. — Нужно взять себя в руки, подойти и сказать ей…
— Что? — тоскливо поинтересовался Гавриил.
— Что-нибудь! Что делаешь, как поживаешь, чем занимаешься…
— Что делает? — усмехнулся Гавриил. — Да известны все ответы. Со мной болтает. Как поживает? Без меня — отлично. Чем занимается? Конфетами торгует. Все ж ясно, дружище. Я ей не нужен.
— А вдруг она, как и ты, пишет стихи? Тогда у вас найдутся общие темы.
— Вдруг, — кивнул Гавриил. — А вдруг не найдутся?
— Тогда просто возьмешь ее за руку и поведешь гулять по улицам! — преувеличенно бодро произнес Евгений. — В театр сводишь, в филармонию, и если она там не уснет, то, считай, тебе сильно повезло.
— Вот видишь, и у тебя такая же проблема.
— Да нет у меня никаких проблем. — И Евгений вспомнил, как он совсем недавно целовался с Женей. — Матильда только разбила цветок. Но я уже собрал осколки и вымыл пол.
— Ты какой-то суматошный, — покачал головой Гавриил.
— День такой, — развел руками Евгений.
— Да, такой сегодня день. И уже вечер… — меланхолично изрек Гавриил.
— Скоро ночь, — констатировал Евгений. — Вот и поговорили.
Он подхватил недовольную Матильду, вышел из комнаты Жени, прикрыл за собой дверь, усмехнувшись, покосился на замок и прошел на кухню.
— Сейчас, — произнес он торжественно, — Матильда Батьковна, я вас буду кормить. Чего желаете сожрать, ваше кошачье величество?
Но Матильда, словно в ее кошачьем мозгу отключили функцию получения удовольствия от принятия пищи, вздыбила шерсть на спине, выгнулась дугой и в таком состоянии понеслась в коридор. Евгений пошел за ней, не понимая, что произошло. Кошка тем временем запрыгнула на полку для шляп и приняла охотничью стойку. Евгений не успел удивиться дальше, как в дверь позвонили.
— Так вот в чем дело, — усмехнулся он. — Ты почувствовала, что Женя возвращается! Только странно ты ее встречаешь…
На пороге стояла не Женя.
На пороге стояла его первая большая и незабываемая школьная любовь.
— Привет, Жека, — сказала большая любовь, тряхнула длинной гривой белокурых волос, чмокнула воздух рядом с ним пухлыми губами и прошла мимо него в коридор.
— Здравствуй, Стелла, — точно робот произнес Евгений, который меньше всего на свете ожидал появления в своей жизни именно этого персонажа. — Какими судьбами?
Любовь по имени Стелла лучезарно улыбнулась и пояснила:
— Я тут проездом. Ты, конечно, слышал, я в Милане теперь обосновалась. Звонила твоей бабуле, искала тебя. Она сказала, что ты уехал в заграничную командировку — в Антарктику, спасать пингвинов от обморожения. Спасатель ты мой. — Стелла плотоядно улыбнулась и бросила сумку на телефонную тумбочку. — Как я рада тебя видеть, Романовский!
Она повернулась к Евгению и распахнула объятия, в которые спикировала со шляпной полки Матильда. Стелла взвизгнула от неожиданности, брезгливо сбросила кошку и принялась отряхивать свой белоснежный брючный костюм.
— Это что за исчадие ада?!
— Стелла, это Матильда, любимая кошка бабули, — представил их друг другу Евгений. — А это, Матильдочка, Стелла. Моя давняя приятельница.
— Фи, как ты можешь так выражаться? — сморщила личико Стелла. — Давняя приятельница?! Еще скажи про старую любовь. Я что, так плохо выгляжу?
С этими словами она подошла к зеркалу, поправляя на глубоком декольте оборки блузки.
— Изумительно выглядишь, — искренне признался Евгений. — Теперь я понимаю, почему по тебе с ума сходили все парни нашей школы!
— Только теперь понимаешь? — удивилась Стелла, проходя в комнату. — Брысь! Брысь! Ненавижу кошек, от них столько пыли, грязи и блох! А что же было раньше? Или это была не любовь? Чистая, платоническая, до гроба. Романовский, ты клялся, что будешь любить меня до гроба!
— Я был кретином, — хмыкнул он. — На данный момент умирать не собираюсь, с тобой или без тебя.
— Да фиг с ней, с любовью, — отмахнулась Стелла. — Ты знаешь, что сейчас в Европе повсеместно практикуют дружеский секс для поддержания здоровья? А еще… Слушай, Жека, ты ведь не женат! Я в «Одноклассниках» узнавала. Но тогда откуда столько женских тапок? Только не ври, что они бабушкины. Ольга Геральдовна ни за что не обует вот эти меховые с помпонами!
Ознакомительная версия.
