— Это я.
— Кто ушел?
— Ну Лешка, конечно, кто же еще?
— Как — ушел?
— По-английски. Не прощаясь.
— Значит, все-таки решился, — усмехнулась Аня. — Надо было сразу гнать его поганой метлой.
— Я хотела сохранить семью. Хотела, чтобы у Машки был отец.
— А зачем ей такой отец? Чтобы учить навыкам из жизни животных? А ты знаешь, что у женщин, сдерживающих свои эмоции во время ссор с мужьями, риск умереть в четыре раза выше среднего? Вспомни, как ты прожила этот год! Хорошо тебе было?
— Плохо, — честно призналась Вера. — Чуть умом не тронулась. Думала, что хуже не бывает. Оказалось, бывает…
— Да, — задумчиво проговорила Аня, — знакомое состояние. Но, как говаривал мудрейший царь Соломон, «все проходит». Пройдет и это, уж поверь мне, соломенной вдове со стажем.
— Чувствую себя последним ничтожеством, — горько призналась Вера. — Как будто это я, а не он, совершила нечто постыдное и все теперь смотрят на меня с брезгливым отвращением…
— Все, Верка, хватит! — решительно прервала ее излияния Аня. — Я тебя быстро на ноги поставлю. Считай меня с этой минуты своим гештальт-терапевтом.
— Кем считать?
— Гештальт-терапевтом.
— А что это такое?
— Эх, Верунчик! Совсем ты отстала от жизни со своими проблемами! Это сейчас очень модное течение — последний психологический писк. Полная независимость от эмоций: плевать, что скажут другие, главное — жить в гармонии с собой и никаких чудовищ из прошлого. Мы твоего блудливого Лешку утопим в Лете, уроем в глубинах забвения, чтобы и духу от него не осталось.
— Нельзя его топить, — грустно сказала Вера. — Он нужен Машке. Представляешь, не разрешает мне на ночь дверь запирать на щеколду. Говорит: «А вдруг папа придет?» А вчера упросила купить ей плюшевого барана. Кормит его, гладит, спать укладывает, говорит: «Теперь папа всегда со мной».
— Хорошие у нее ассоциации с родителем, — похвалила Аня.
— Ну он же Овен по гороскопу. А у меня просто сердце от горя разрывается, на нее глядючи. Знаешь, я читала, что одна женщина даже тайно приплачивала своему бывшему супружнику, лишь бы только он хотя бы изредка навещал их ребенка.
— Да, — согласилась Аня, — это интересно. Я тоже иногда читаю хроники психиатров. Попадаются любопытные вещи.
— Ты что же, считаешь…
— Я считаю, что никогда и ничего не нужно доводить до идиотизма. Ребенок не бессмысленный чурбан и всегда чувствует фальшь. И если ты думаешь о Машке и хочешь, чтобы она была спокойной и счастливой, рядом с ней должна находиться спокойная и счастливая мать, а не закомплексованная неврастеничка с опущенной ниже плинтуса самооценкой.
— Тебе это, конечно, удалось! — язвительно произнесла Вера.
— Да, — с вызовом ответила Аня, — мне удалось. Не сразу, естественно, и не просто, но удалось. И у тебя тоже все получится! Ты же не убогая какая-нибудь! Помнишь, как у Дудинцева, что ли:
Будет солнце! Мы еще полюбим!
Мы еще поцарствуем вдвоем!
— Не знаю, — горько усомнилась Вера. — Сейчас мне кажется, что в моей жизни отныне будут только мрак и отчаяние. Если бы ты только знала, как мне сейчас плохо…
— Да знаю я, знаю! И вот что, Верка, нельзя тебе сейчас ложиться на дно и упиваться своими несчастьями. Надо барахтаться изо всех сил, выплывать на поверхность. Завтра же и начнем. Так что вот тебе моя установка: «День простоять и ночь продержаться». А в субботу пойдем с тобой заворачиваться в шоколадный кокон.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Вот, читаю рекламу: «СПА-программа под названием „Горький шоколад“ состоит из трех этапов: шоколадный пилинг, шоколадный массаж и шоколадное обертывание. Первый этап дает глубокую очистку кожи и эффект омоложения. Часовой шоколадный массаж позволит расслабиться, после чего вы погрузитесь в теплый кокон термоодеяла, где густая горькая шоколадная масса расслабит мышцы и придаст упругость коже, какао окажет антистрессовое и успокаивающее воздействие, а запах шоколада вызовет выплеск эндорфинов — гормонов счастья»…
…На следующее утро они отправились в фитнес-центр «Валери» и прямо с порога окунулись в другую жизнь, в иное измерение, в параллельный мир безмятежной праздности и красоты. За стенами пробирала до костей промозглая сырость и стылый осенний ветер швырял в лицо пригоршни колючей снежной крупы, а здесь царило ласковое тепло, играла тихая музыка и в роскошных интерьерах мелькали длинноногие девицы и отрешенные мужчины в распахнутых на груди банных халатах и шлепанцах на босу ногу. Где-то умиротворяюще журчала вода, струились ароматы парфюма, свежесваренного кофе и еще чего-то приятного, нежного.
— Чем это пахнет? — принюхалась Вера.
— Деньгами.
— А как же «деньги не пахнут»?
— Это маленькие не пахнут, — снисходительно пояснила искушенная Аня. — А большими, как видишь, так в нос и шибает.
Они выпили по чашечке кофе, утопая в мягких кожаных креслах, и разошлись по кабинетам. Аня отправилась следом за высокой худой брюнеткой. А Веру повела за собой улыбчивая голубоглазая блондинка — сущий ангел. Она безумолчно щебетала, растирая ее тело маленькими сильными руками, и вдруг сказала:
— А ведь что-то с вами приключилось невеселое. Глаза у вас грустные-грустные…
И Вера, которая терпеть не могла душевного стриптиза перед посторонними людьми (если, конечно, не считать Гену…), вдруг неожиданно для себя поведала этой чужой женщине все свои беды.
— Господи! — изумилась та. — Так вы из-за этого?! Вот нашли себе причину для печали!
— А по-вашему, это не причина? — в свою очередь, изумилась Вера.
— А вот я недавно прочитала в одном журнале… — Она помогла Вере подняться и провела в душевую кабинку смывать скраб. — Французские ученые установили, что женщины, оставшиеся без мужа после сорока лет, дольше живут, лучше выглядят, обладают отменным здоровьем и отличным настроением. И еще на долгие годы сохраняют свою привлекательность и сексуальность. В отличие от затюканных, заезженных замужних кляч. А уж французы в этом деле кое-что понимают, будьте уверены.
— Мы с ним прожили семнадцать лет, и у нас ребенок.
— А чему ж он от такого отца научится, ваш ребенок? Лгать да изворачиваться? Вы радуйтесь, что он от вас ушел по-человечески, по-людски. А то ведь как расходятся? И морды бьют, и делятся до последней ложки, да еще и живут в одной квартире — она с ребенком и он с новой кралей. Вот я вам свою историю расскажу, хотите?
— Хочу, — вздохнула Вера, возвращаясь на кушетку и вдыхая горький запах шоколада, горячей волной растекающегося по телу.
