Ничего подобного. Когда он бросился на нее, жадно сминая ее губы свои ртом, с кипящей кровью, он понимал, чего им не хватает.
Она проснулась утром одна и, чувствуя его запах на остывающих простынях, подумала, что им всегда будет мало.
«Неплохо», — думала Ванесса, слушая, как Энни, пыхтя и останавливаясь, играет одну из своих любимых композиций Мадонны. Мелодия была хоть и запоминающаяся, но играть ее начинающим было непросто, и потому ей пришлось упростить оригинал, чтобы неумелые пальцы Энни могли справиться с исполнением. К чести Энни, она была самой усердной среди учеников Ванессы и за последнее время сильно прибавила в технике. Ванесса не могла не признать, что ее отношение к преподаванию изменилось. Она и не думала, что ей понравится учить детей музыке. У нее было чувство, что она делает что-то полезное — небольшое, но важное дело. В занятиях с детьми была еще одна положительная сторона: они отвлекали ее от мыслей о Брэди. По крайней мере на час или два в течение дня.
— Молодец, Энни, — похвалила девочку Ванесса, когда та закончила.
— Я до конца сыграла, вы слышали? — Удовольствие на лице Энни стоило нескольких фальшивых и пропущенных во время исполнения нот. — Я могу повторить.
— На следующей неделе. — Ванесса услышала, как хлопнула входная дверь. — Занимайся дома. Привет, Джоани.
— Привет! Я слышала музыку. — Джоани поудобнее взяла Лару, сидевшую у нее на руках. — Энни Крэмптон, это ты играла?
— Да, — ответила Энни, сверкая брекетами. — Я сыграла все от начала до конца, и мисс Секстон сказала, что я молодец.
— И правда. Я тебе просто завидую. Меня-то она ничему не смогла научить.
— Миссис Найт ленилась заниматься, — пояснила Ванесса.
— А я не ленюсь. И мама говорит, что за три недели я выучила больше, чем раньше за год. — Энни собрала свои ноты. — До свидания, мисс Секстон.
— Она и вправду хорошо играет, — сказала Джоани, когда за Энни закрылась дверь. — А как другие твои ученики? Сколько у тебя их, кстати?
— Учеников у меня под завязку — двенадцать человек. — Ванесса взяла Лару за руку и потерлась носом о ее носик. Лара захихикала. — Все они довольно неплохо учатся. Представляешь, я проверяю их руки, прежде чем они сядут за инструмент, а то Скотт Снукс на днях пришел весь в зеленке и измазал клавиши.
Джоани рассмеялась.
— У тебя, наверное, следующий ученик на очереди?
— Нет, спасибо ветрянке. Пойдем в гостиную. Дай-ка мне ее. — Ванесса взяла на руки Лару.
— Я на минутку. Забежала узнать, как ты, не нужно ли чего-нибудь. Наши отпускники сегодня возвращаются, ты не забыла? Я-то все утро за Ларой по дому пробегала. За ней теперь не уследишь. — Джоани плюхнулась на стул. — А как я радовалась, когда она стала делать первые шаги! Теперь только держи ее, а мне сегодня столько всего надо купить!
— Слушай, ты поезжай за покупками, а ее оставь здесь. — Ванесса осторожно отвела ручку Лары, зажавшую цепочку у нее на шее. — И купи мне заодно ноты. Названия я тебе сейчас напишу.
— То есть ты хочешь сказать, что я могу одна прошвырнуться по магазинам? — Глаза Джоани загорелись.
— Ну да, у тебя есть пара часов.
Джоани с воплем подскочила и расцеловала по очереди свою дочь и Ванессу.
— Лара, детка, я тебя люблю. Пока!
— Стой! Я не написала тебе, что мне нужно.
— Ах да! — Джоани остановилась и вздохнула. — Я, наверное, ужасная мать. Я ведь рада до безумия бросить собственного ребенка. Ты не представляешь, как мне надоело таскаться по магазинам с коляской и упаковкой памперсов наперевес. Я просто чудовище.
— Перестань, — рассмеялась Ванесса, — тебе просто необходимо отвлечься.
— А вы тут без меня справитесь? — Она обвела взглядом гостиную. — Хорошо бы кое-какие вещи убрать повыше, а лучше прибить их гвоздями к стене.
— Не беспокойся, мы не пропадем. — Ванесса опустила Лару на пол и дала ей на растерзание журнал мод.
— На всякий случай оставляю вам вместе с памперсами бутылку яблочного сока. А ты сумеешь поменять памперс?
— Ну, я видела, как это делают. Думаю, справлюсь.
— Что ж, если ты уверена, что у тебя нет других дел…
— Вечером я совершенно свободна. Когда приедут наши молодожены, я зайду к ним, вот и все.
— Брэди, наверное, тоже приедет.
— Понятия не имею.
— Вы с ним, случайно, не поссорились? — спросила Джоани, не сводя глаз с Лары, которая ковыляла к кофейному столику.
— С чего ты взяла?
— На днях я его видела и обратила внимание, что он какой-то грустный и рассеянный, будто сам не свой.
— Он сделал мне предложение.
— Ух ты! Здорово! — Джоани бросилась обнимать подругу, а Лара завизжала и забарабанила по столику. — Видишь, как ребенок за тебя рад?
— Я ему отказала.
— Что? — Джоани пораженно отшатнулась. — Но почему?
Ванесса смотрела в сторону, чтобы не видеть ее огорченного лица.
— Это все слишком скоро, Джоани… Я не успела вернуться, а тут такие события… Наши родители… — Она убрала на полку фарфоровую вазу, подальше от Лары. — Когда я приехала, я не знала даже, надолго ли я тут задержусь. Я думала, недели на две или, может, на месяц… А следующей весной я планирую отправиться в турне.
— Но это не значит, что у тебя не должно быть личной жизни. То есть если ты, конечно, хочешь, чтобы она была.
— Я не знаю, чего я хочу. Брак… — она беспомощно оглянулась, — я даже не понимаю, что это такое. Как я могу выйти замуж за Брэди?
— Но ты ведь любишь его?
— Люблю… наверное. Но мне не хочется повторять ошибок своих родителей. Нам нужно сначала выяснить, совпадают ли наши желания.
— А какие у тебя желания?
— Я пока не знаю.
— Тебе лучше побыстрее с этим определиться. Зная моего братца, могу сказать, что долго тянуть он тебе не даст.
Ванесса не собиралась спорить с ней на эту тему.
— Если ты хочешь успеть до возвращения наших родителей, то поторапливайся, — напомнила она.
— Да, ты права. — Джоани направилась к двери, но на полпути обернулась и сказала: — Хоть мы и сестры, я все-таки надеюсь, что у меня будет и невестка.
Подходя к дому Ванессы, Брэди понимал, что напрашивается на неприятности. В последнюю неделю они почти не виделись. Когда тебе отказывает любимая женщина, понятно, что это задевает твое самолюбие. Ему хотелось верить, что это простое упрямство, что если он поднажмет, она сдастся, но внутренний голос подсказывал, что причины ее отказа гораздо глубже.
Так или иначе, он должен был ее увидеть. Он постучал в дверь, но ему никто не ответил. Внутри что-то падало и гремело. «Наверное, она злится на себя, потому что упустила свой шанс, и потому крушит мебель и бьет посуду», — подумал Брэди. Эта мысль ему так понравилась, что он едва не засвистел от удовольствия. Дверь, как обычно, была незаперта. Он толкнул ее и вошел.
