– Мама! – позвал он. – Мама, это Филипп. Могу я войти?
Нет ответа. Но она точно была там. Я слышала тихие стоны Роммеля.
– Мама!
Папа подергал ручку, но дверь была заперта изнутри. Папа тяжело вздохнул.
Понятно, почему он теперь вздыхает. Он потратил весь день, старательно разрушая бабушкины блестящие планы. Это было трудно. Но теперь ему выносить еще и это?
– Мама! Открой дверь.
Нет ответа.
– Мама! Это становится просто смешным. Я хочу, чтобы ты немедленно открыла дверь. Если не откроешь, я вызову горничную, и мы сделаем это с ее помощью. Ты хочешь, чтобы случилось так?
Я знала, что бабушка скорее предпочтет предстать перед нами без косметики, чем позволит кому-нибудь из персонала отеля лицезреть семейную ссору. Я взяла папу за руку и сказала:
– Пап, можно я?
Папа вздрогнул и с легким поклоном отошел в сторону. Давай, мол, если хочешь.
– Бабушка! – позвала я. – Бабушка, это я, Миа.
Сама не знаю, чего я ожидала от своего поступка.
Конечно, я не горела желанием разговаривать сейчас с бабушкой. Если она не открыла дверь даже Виго, который, похоже, был ее любимчиком, и даже папе, который как раз не был ее любимчиком, но, по крайней мере, он хотя бы ее единственный ребенок, то с какой стати открывать дверь мне?
И ответом было молчание. Если не считать стенаний Роммеля.
Но я не сдавалась.
– Бабушка, я хочу извиниться за маму и мистера Джанини. Но согласись, я же предупреждала, что она не захочет этой свадьбы. Помнишь? Я же говорила, что она хочет устроить все по-другому, тихо. Ты же видела, что не было ни одного гостя со стороны мамы. Пришли только твои друзья. Кроме бабули и дедули. И родителей мистера Джанини. Ну, бабушка! Мама же не знакома с Имелдой Маркос! И с Барбарой Буш! Я уверена, что они очень милые дамы, но они не мамины подруги!
Тишина…
– Бабушка! – закричала я, обращаясь к двери. – Я удивляюсь тебе! Ты всегда учила меня, что принцесса должна быть сильной! Ты говорила, что принцесса, независимо от ситуации, в которую она попала, должна быть твердой и непреклонной и идти вперед с приветливой улыбкой на лице, а не прятаться за свое богатство и привилегии. А сама ты что сейчас делаешь? Разве тебе не надо быть там, в зале, и притворяться, что все так и задумано, так и надо, и поднимать бокалы за счастливую пару? Правда, отсутствующую.
Я отскочила, когда замок щелкнул и дверь медленно отворилась. Вышла бабушка, в пурпурной накидке и бриллиантовой диадеме.
Она покровительственно оглядела нас и проговорила:
– Я испытываю неимоверное желание вернуться к гостям. Мне было необходимо освежить макияж.
Мы с папой посмотрели друг на друга.
– Да, бабушка, – сказала я, – конечно.
– Принцесса, – продолжала бабушка величественным голосом, – никогда не бросает своих гостей одних.
– Ага, – сказала я.
– А вы что здесь делаете? – Бабушка оглядела нас с папой.
– Мы тут… решили тебя навестить, – объяснила я, честно глядя ей в глаза.
– Все понятно, – сказала бабушка.
Затем она отмочила тот еще номер. Просунула свою руку мне под локоть и, не глядя на папу, велела ему:
– Присоединяйся.
У папы от удивления округлились глаза.
Но он не испугался, как испугалась бы я в такой ситуации.
– Да ладно, бабушка, – сказала я.
И сама просунула папе руку под локоть. Так мы и стояли в огромном длинном пустом коридоре втроем… связанные друг с другом… хм, мной.
Бабушка как-то не по-принцессински шмыгнула носом, а папа улыбался.
И вот что я скажу. Я, конечно, полностью не уверена, но это был, пожалуй, впечатляющий момент. Для всех нас.
Ну, по крайней мере, для меня.
1 ноября, суббота, 2 ночи
Ну и вечерок, нечего сказать. Полный Хэллоуин. Долго не забуду. Рассказываю по порядку.
По-настоящему веселились немногие, в том числе Хэнк. Он появился как раз к ужину, что ему свойственно. В костюме от «Армани» он выглядел – полный улет.
Даже бабуля и дедуля прониклись. Они прямо в восторг пришли. Миссис Джанини (мама мистера Джанини), обалдев от его вида, смотрела на него с восхищением. Я-то считаю, что это все благодаря его манерам. Видимо, воспитание Лилли так подействовало на Хэнка, что он буквально преобразился. Говорит почти совсем чисто, разве что изредка проскользнет какое-нибудь словечко. Ничего не скажешь, Лилли талантлива во всем, за что ни возьмется.
Когда начались танцы, Хэнк пригласил бабушку на второй вальс. Первый с ней танцевал папа. И бабушка, подозреваю, уже решила, кто станет моим консортом.
Слава богу, браки между кузенами в Дженовии запрещены с 1907 года!
Но самые счастливые виновники торжества в нем не участвовали. Около 10 часов Ларсу кто-то позвонил на мобильник. Он передал трубку мне, я сказала «алле», думая, кто бы это мог быть… А это – мама! Ее было плохо слышно, голос все время пропадал, и в трубке страшно что-то шуршало. Мне не хотелось громко кричать «мама», а то бабушка непременно бы услышала. Ой, не знаю, простит ли она их когда-нибудь за сегодняшнее…
Я забежала за колонну и зашептала:
– Мама! Привет! Ты теперь у нас миссис Джанини?
– Да!!!
Они поженились около шести часов вечера, а потом сидели на пляже и пили кокосовый коктейль. Прямо из распиленного кокоса. Со льдом. Я перепугалась и заставила маму пообещать, что она больше не будет пить что-либо со льдом, замороженным в Мексике.
– Во льду могут быть паразиты! – втолковывала я ей. – Такие же живут в глетчерах Антарктики, мы по биологии проходили. Они существуют там уже много тысячелетий. И даже если вода заморожена, они все равно могут в ней быть. И ты можешь подцепить какую-нибудь заразу. Ты должна требовать только лед, замороженный из бутылочной воды. Так, дай-ка мне мистера Джанини, я ему все объясню, что делать…
– Миа, – перебила меня мама, – а как… Хм, как там моя матушка?
Я отыскала глазами бабулю. Бабуля ловила кайф, самый большой в своей жизни. Она вовсю играла роль матери невесты. Только что потанцевала с принцем Альбертом, представителем королевской семьи Монако, и с принцем Эндрю, который тоже был чей-то там представитель…
– Э-э-э, – неуверенно протянула я, – знаешь, она так на тебя злится.
Конечно, это вранье. Но это вранье наполнило мамину душу блаженством. Ее самое любимое занятие – доводить до бешенства своих родителей.
– Да? – переспросила она, и слышно было, как она довольна.
– Ага, – говорю, глядя, как дедуля кружит бабулю в вальсе вокруг фонтана с шампанским. – Они, наверное, никогда больше с тобой не захотят разговаривать.
– О! – воскликнула мама в полном восторге. – Что, все так плохо?
Ах, как полезно иногда соврать.
