Гулкий топот его ковбойских сапог прозвучал в ушах Миранды музыкой. Она чувствовала себя здесь дома и к тому же получила шанс — если только не побоится им воспользоваться — превратить этот дом в семейный очаг для своего любимого и детей, оказавшихся под их опекой.
Миссис Битл появилась из спальни Буббы, по-прежнему под руку с Хрустиком и со всех сторон окруженная детьми.
Миранда открыла было рот, но не произнесла еще ни слова, как снизу раздался знакомый голос, гневно вопрошающий:
— Вы Сайкс? Броди Сайкс?
— Да, это я, а кто вы?..
— Где Миранда?
Она обвела взглядом всех пятерых внимательных слушателей. Ей хотелось сейчас же сбежать вниз и все уладить, но она боялась, как бы неожиданный скандал не повлиял на усыновление.
Миранда повернулась к Хрустику, одними глазами умоляя понять скрытый в ее словах намек:
— Мм, похоже, там что-то личное. Может, спуститесь вместе с детьми по задней лестнице?
— Нет вопросов, миссис Сайкс. — Хрустик повел за собой всю группу.
Как только они скрылись за поворотом узкого коридора, Миранда развернулась и, чувствуя, что сердце готово выпрыгнуть у нее из груди, поставила ногу на верхнюю ступеньку главной лестницы.
— Послушай-ка, парень. Я понятия не имею, кто ты такой и какого черта тебе нужно, но это мой дом, и ты не имеешь никакого права врываться сюда подобным…
Миранда слетела по лестнице в надежде остановить все раньше, чем разговор зайдет слишком далеко. Но ее ноги оказались недостаточно резвыми.
— Мое имя — Конрад Хармон, и я требую встречи с Мирандой.
— Требуешь?
— Вот именно, требую. И в твоих же интересах, ковбой, позвать ее, поскольку я ее адвокат и твое противодействие моей встрече с ней сослужит тебе плохую службу в суде, во время слушания дела о разводе.
— Разводе? — Это слово сорвалось с губ Броди стоном раненого зверя. — А кто подавал на развод?
Конрад нетерпеливо провел ладонью по коротким черным волосам и, заметив Миранду, поспешно шагнул ей навстречу.
— Слава Богу, с тобой все в порядке. Ты же должна была позвонить мне и сообщить необходимые сведения, чтобы я мог подготовить нужные бумаги. Прошло уже две недели, и я начал беспокоиться.
— И поехал сюда? Как ты меня вообще разыскал? — Она лихорадочно пыталась сообразить, как из всего этого выпутаться, но ни одна разумная мысль не приходила ей в голову.
— Не так уж это было и трудно, Миранда. Я нашел по карте район Затерянной Реки, а потом спросил в почтовом отделении, не знает ли кто-нибудь тебя. — Он растянул губы в неловкой, напряженной улыбке. — Как выяснилось, тебя знают все.
— Рэнди, какого черта, кто он такой? — На лице Броди застыло угрюмое выражение, а на шее от сдерживаемого гнева задергалась жилка.
— Ну, скажи ему, Миранда, — мягко подтолкнул ее Конрад.
Миранда судорожно сглотнула, но так и не избавилась от горького комка, застрявшего у нее в горле, когда она подняла глаза на своего мужа. Она знала, что до конца своих дней не забудет тот немой крик боли, что рвался из глаз Броди, когда она, вскинув подбородок, ответила слабым, тонким голосом:
— Он сказал тебе правду. Это Конрад Хармон. Адвокат, которого я попросила помочь мне с разводом.
Развод. Это слово эхом пронеслось в его голове.
Миранда приехала на Затерянную Реку, чтобы получить развод. Логически вполне понятно, и он даже догадывался об этом, но его сердце не желало смириться с этим фактом. Он смотрел на нее, не в силах думать ни о чем другом, кроме как о ее предательстве. Она ему не сказала.
— Ты и адвоката успела нанять? — В его скрипучем голосе она уловила едва заметную дрожь.
— Нет, я имела в виду… — она взглянула на человека рядом, у которого был такой вид, будто это служащий некой фантастической суперсовременной адвокатской конторы, сошедший к ним прямо с экрана телевизора, — что я познакомилась с адвокатом. Адвокатом, который предложил мне помощь в деле о разводе.
Заливистый детский смех, донесшийся до них из коридора, оборвал ее.
Миранда натянулась как струна, лицо ее посерело. Она повернулась к Конраду Хармону:
— Адвокатом, который даже при желании не смог бы выбрать для своего появления более неудачное время. Послушай, Конрад, давай-ка я провожу тебя до машины, и там мы во всем разберемся. А ты пока… — (Броди переступил с ноги на ногу, словно ему нужна была поддержка, чтобы выдержать ее взгляд.) — А ты останься здесь и постарайся занять миссис Битл, пока я не вернусь, — закончила она.
— О? — Он опустил голову. — Хочешь сказать, что намерена вернуться?
Если она сейчас влепит ему пощечину, то это будет заслуженно. Вот, пожалуйста, она пытается спасти шаткое положение детей, их будущее, а он вытаскивает наружу старые обиды.
Но она не подняла на него руку. Не подняла на него даже глаза. Просто стояла рядом, опустив голову и прижав ладонь к сердцу.
Броди бы так и не узнал, что заставил ее плакать, если бы вдруг не увидел, как одна слезинка упала на кончик пальца и скатилась к запястью. Он чувствовал себя ужасно. Ему было так плохо. Оттого, что он ранил ее; оттого, что она ранила его.
Если бы только он смог найти слова, чтобы выразить это; если бы только знал, как описать ей ту боль, что преследовала его всю жизнь. Как он мечтал, чтобы Господь наделил его властью всегда жить рядом с любимыми людьми и сохранить его семью. В детстве он был лишен всего этого. Он пытался заставить себя произнести те слова, которые ей было так нужно услышать, которые бы не позволили ей выйти из двери его дома и пойти своей дорогой. И вдруг понял, что никакие его слова не совершат чуда. Если Миранда любит его, она останется.
— Ну же, Миранда, пойдем, ты хотела проводить меня до машины, — напомнил Конрад.
Кивнув, она пошла вслед за адвокатом, все еще не поднимая головы. Но у двери расправила плечи, решительно откинула волосы. Интересно, гадал, глядя на нее, Броди — наверное, точно так же она поступила и в прошлый раз? Уронила безмолвную слезу, а потом, вскинув подбородок, ушла, не оглядываясь.
Этот горький образ отравлял его мысли, даже когда он, вернувшись на кухню, сделал вид, что в его владениях все спокойно — лучше не бывает.
— Юноша отправился искать девушку и нашел ее на другом берегу Ручья…
Взгляды всех присутствующих оторвались от Буббы, который, вне всяких сомнений, пересказывал легендарную историю Ручья Поцелуев, и выжидающе обратились на Броди.
— Мм… там один адвокат приехал к Рэнди, поговорить о… мм… о землях ее родителей. — Довольно неуклюжая ложь, и все это прекрасно поняли.
