– Я думаю, они отдали бы за это все на свете. Абсолютно все на свете. Но они еще маленькие – простят его и все забудут. Гораздо труднее прощать, если ты старше.
– Что они говорят о Хелен? – Хелен не могла оставить в покое вопроса о себе самой.
– О, они ее не выносят. Во всяком случае, так они мне говорят. Судя по их словам, она к ним вполне равнодушна.
Они отправились домой вместе в такси до станции метро «Камден-Таун». Хелен заявила, что дальше поедет на метро, но Софи настояла на том, что проводит ее до дому. Они так по-дружески общались, что Хелен почти забыла, кто она, и позволила Софи довести ее до двери, как она настаивала. Мэтью, конечно, не было дома – он был на Бартоломью-роуд с девочками, – не было и его машины, но все равно она поступила глупо и рискованно. Что, если Софи, зная, где она живет, заявится к ней в один прекрасный день без приглашения? Нет… о таком лучше и не думать. Она пролагала себе путь через толпу, выходящую из «Электрик Баллрум», вспоминая все подробности вечера. Не считая того, что она узнала о себе много нового и не всегда приятного, она хорошо провела время. Странно, но приятно. Странно, приятно и более чем безрассудно. Может, ею движет инстинкт саморазрушения?
Она осознала, что чувствует себя виноватой из-за девочек. Не ее вина, что они очутились в эпицентре их отношений. После выпитой водки Хелен стала необычайно благодушной. Мне нравится Мэтью, мне нравится Софи, так почему бы мне не постараться и не поладить с их отпрысками. На самом деле она уже готова их полюбить – теоретически, в принципе. Когда Софи говорила о них, это звучало интригующе – уязвимые, сложные, уникальные, неиспользованный потенциал, еще не пресытившийся отказами. Как трудно соотнести такие рассказы с двумя хмурыми, необщительными созданиями, с которыми она проводит каждое воскресенье! Они сидят и разглядывают ее из-под своих длинных челок. Повернув на Джеймстаун-роуд, она дала себе слово, что постарается найти к ним подход.
– Давай заведем котенка, – сказала Хелен в тот вечер. Мэтью как раз перестал ныть о том, что Софи пришла домой поздно и снова под мухой.
– Что?
– Я не шучу. Съездим в приют для бездомных животных и возьмем котенка, или взрослую кошку, или собаку. В общем, заведем домашнего любимца.
– Вы что с Рейчел, напились? – спросил он, смеясь, но Хелен видела, что он польщен, что она в хорошем настроении.
Тянулся сырой и темный февраль. Хелен с трудом заставляла себя ходить на работу. Она сидела за столом, стараясь не обращать внимания на смешки и косые взгляды. К ее громадному облегчению, сотрудницы вскоре решили совершенно игнорировать ее. Мэтью упорно заходил к ней по нескольку раз на дню, хоть она и говорила, что он тем самым лишь усугубляет ее положение. Когда он уходил, бросив всем присутствующим бодрое «Пока, девочки!», Хелен утыкалась в экран монитора, чтобы не видеть ухмылок. К четвергу она стала надевать за столом наушники. В обеденный перерыв она выходила на улицу в любую погоду, даже в дождь, и съедала бутерброд, сидя на скамейке в скверике. Так было и в пятницу: отсыревшие волосы, отсыревший бутерброд в отсыревшей обертке… Вдруг она увидела Софи. Та была не одна; она шла в обществе довольно симпатичного мужчины.
Хелен изумленно воззрилась на них, когда те оказались совсем рядом. Первой ее мыслью было сбежать, но это было слишком рискованно. К тому времени, как Софи заметила ее, она успела кое-как причесаться и откусить кусок, как будто обед на улице, под проливным дождем, через дорогу от здания «Глобал пиар» – самая обычная вещь на свете.
– Привет!
– Элинор! Ради всего святого, что ты здесь делаешь?
– У меня встреча на Дин-стрит и… а потом следующая, тоже неподалеку. В перерыве наслаждаюсь прекрасной погодой.
К счастью, и Софи и мистер Привлекательный рассмеялись. Хелен смотрела на них во все глаза. Чтоб мне провалиться, он действительно отлично выглядит – высокий, немного непривычное сочетание темных волос и невероятных бледно-голубых глаз, морщины от улыбки, хорошо сложен. Она ненавидела тощих мужчин. Одни только локти и колени, и всегда они, похоже, одеваются так, чтобы подчеркнуть свою костлявость, как будто этим гордятся. В тесных джинсах они похожи на цапель. Впрочем, если бы пару лет назад ее спросили, неужели ей нравятся лысеющие мужчины с заметным брюшком, она бы ответила: «Разумеется, нет». Ей так давно не попадались по-настоящему симпатичные, обаятельные мужчины, с которыми приятно просто поговорить! Хелен не сразу опомнилась. Неприлично так долго глазеть на незнакомого мужчину; тем более он может оказаться другом или даже бойфрендом Софи.
На секунду, на нее словно затмение нашло. Она понимала, что все дело в гормонах, просто ненадолго вернулась в прошлое. Впервые за много лет ей кто-то понравился! Неужели она падет настолько низко, чтобы отбить у Софи и этого красавца? Нет уж, хватит!
– Это Сонни, – представила своего спутника Софи; почему-то оба рассмеялись. – А это Элинор… кстати, она тоже пиарщица. Как забавно, правда? – Софи повернулась к ней. – Сонни недавно открыл ресторан на Притти-стрит; я как раз говорила ему, что он должен нанять себе пиарщика, и вдруг мы встречаем тебя! Дай ему свою визитку.
– Я… э… они у меня кончились… потому что я переехала, и все такое, и мне нужно отпечатать новые, так что…
– Ну, тогда я дам ему номер твоего мобильного. Ты ведь сейчас не слишком загружена работой?
Хелен наскоро прикинула все за и против.
За:
Я практически безработная, а здесь смогу заработать денег;
Я умею проводить рекламные кампании; Возможно, я – на пороге новой карьеры.
Против:
Я не пиарщица; Меня зовут не Элинор;
Я не могу вспомнить свою выдуманную фамилию.
Каким-то образом за долю секунды она решила, что доводы за победили, и услышала собственный голос:
– Нет, вовсе нет. Это было бы отлично. Позвоните мне. Расскажите мне о ресторане, – попросила она.
– Ресторан испанской кухни. Я решил назвать его «Верано». У нас подают тапас. Все ингредиенты привозные. В общем, у нас будет настоящая каталонская кухня. Шеф-повар раньше работал в ресторане «Гауди» в Барселоне. Слышали о таком?
– Нет, простите. А давно вы в ресторанном бизнесе?
Он был полон энтузиазма; такой ресторатор без труда очарует прессу.
– У меня было крошечное бистро в Ричмонде. Оборот небольшой, зато и риска мало. Если честно, сейчас я немного боюсь.
– Я всегда говорила, что он сумасшедший, – сказала Софи. – По статистике девять из десяти ресторанов разоряются в первый год. Поскольку он вошел в десятку, есть куда падать.
