Роберт и Камилла вышли из ворот замка и направились по тропе, по которой ходили в первый раз. Вечерело. В наступающих сумерках лес стал таинственным и загадочным.
Пройдя несколько шагов, Камилла и Роберт, не сговариваясь, остановились и обнялись. Они не целовались, просто стояли, прижавшись друг к другу. Им было так хорошо! Затем, так же одновременно, оба заговорили.
— Слушай, как же ты жил один, со своей сломанной ногой, кто за тобой ухаживал? — спросила Камилла.
— Бедная, что тебе пришлось вынести, когда ты отменяла свадьбу! — воскликнул Роберт.
— Слушай, если мы будем стоять, мы так никогда не дойдем до того места! — воскликнула Камилла. — А мне бы хотелось там побывать.
— Мне тоже, — поддержал ее Роберт.
— Так пойдем!
— Но для этого придется разомкнуть объятия! — возразил он.
— Но ведь это только на время, — утешила она его. — И потом, мы можем разговаривать!
Так они и поступили. Камилла, по просьбе Роберта, рассказала о том, как готовилась ее свадьба и как она ее отменила. Роберт рассказал, как он в тот же день, когда они поссорились, прогнал Джоан, как та пыталась еще и еще раз объясниться с ним, пока не поняла, что он действительно не хочет ее видеть. Это были тяжелые дни. Страдание от разлуки с Камиллой усугублялись нервными объяснениями с Джоан.
Наконец та уехала, а Роберту разрешили перебраться в Довиль. Он остановился в своем номере в отеле, нанял сиделку — очень почтенную и доброжелательную женщину — и время от времени ездил на завод. Под конец, когда приблизилось время салона, все изменилось: он фактически жил в ангаре, лишь изредка появляясь в гостинице, чтобы помыться и переменить рубашку.
— Понимаешь, — говорил Роберт, — я был очень благодарен и рад этой работе — она помогла мне на время забыть о тебе, о том, что мы с тобой в ссоре.
И еще он писал письма и ждал ответа на них. Ждал — но так и не дождался. Это было ужасно. Тогда он, как только сняли гипс, решил ехать сам. Будь что будет! Пусть ему в лицо выскажут все самое худшее, пусть она скажет, что она не любит его больше — все лучше, чем эта неопределенность, чем пустые надежды, от которых на душе остается такая горечь. И он поехал... Остальное она знает.
Да, она знала. И она понимала его страдания, когда они были в разлуке. Она словно была там, в пустом номере, когда некого ждать, кроме сиделки, когда тоска подступает к горлу. Как хорошо, что все кончилось!
Незаметно они дошли до ручья. Не останавливаясь, они перешли его и поднялись на ту возвышенность, где их впервые потянуло друг к другу.
Небо уже окрасилось в алый цвет, в лесу стало совсем темно, заливаясь, пел соловей. Внезапно Роберт одним гибким движением опустился на колени перед Камиллой.
— Здесь, именно здесь, где я так чувствую присутствие Творца, — сказал он, — я еще раз хочу спросить тебя, Камилла: согласна ли ты стать моей женой?
— Да, согласна, — ответила она, тоже опускаясь на колени и обнимая его.
— Ах, как жаль... — вырвалось у Камиллы, когда их губы наконец разомкнулись.
— Что мы не захватили с собой плед? — продолжил ее фразу Роберт.
Камилла, которая подумала именно об этом, напустила на себя неприступный вид:
— О чем вы говорите, месье?! И кому — своей невесте! Я хотела сказать: как жаль, что наша свадьба не завтра!
— Кстати, мы еще не назначили ее дату! — спохватился Роберт.
— Да, и есть еще одна проблема, — заметила Камилла.
— Какая?
— В какой церкви и по какому обряду мы будем венчаться — по католическому или по твоему евангелическому?
Хаген пожал плечами:
— Мне, конечно, дорога вера моих предков, но... В конце концов, я вовсе не такой верный кальвинист. А ваш обряд намного красивее. Так что я думаю, что не только Париж, но и парижанка стоит мессы! С этой проблемой мы покончили, но вот главная: когда?
Камилла была готова назначить свадьбу хоть на следующий день и провести ее в Довиле, вдали от родных, в узком кругу. Однако Роберт убедил ее, что им нечего скрываться, к тому же это будет нечестно по отношению к мадам Бриваль. Решено было справить свадьбу в субботу, в Париже.
— От меня свидетелем будет мой компаньон, господин Дюпре, — решил Роберт.
— А у меня есть на примете одна девушка, — задумчиво сказала Камилла, думая о Жанне.
Они еще долго обсуждали бы подробности свадебного обряда, состав гостей и даже меню, однако в лесу совсем стемнело.
— Надо идти, — со вздохом сказал Роберт. — А то хозяева, чего доброго, отправятся на поиски своей новой родственницы — решат, что ее похитили.
Едва различая дорогу, крепко держась друг за друга, они вернулись в замок. Их действительно ждали. Слуга сообщил им, что в столовой накрыт скромный ужин, но барон и баронесса велели ждать мадмуазель Камиллу и мистера Хагена.
За ужином барон развил планы дальнейшего знакомства Камиллы с ее новыми родственниками. Назавтра он предложил отправиться в Роман, в гости к потомкам Доменика де Шателлэ.
— Того самого, что погубил Марию-Луизу д’Аргонь? — с возмущением спросила Камилла.
— Да, это его потомки, но они очень милые люди, у нас прекрасные отношения, — возразил барон. — Мы им уже рассказывали о вас, и они очень хотели познакомиться. Я полагаю, мы могли бы пробыть там до пятницы, а затем нанести визит в замок Виньи, к графу де Руайе, другому нашему родственнику.
Камилла с Робертом переглянулись.
— Дорогой барон, дорогая баронесса, — волнуясь, начала Камилла. — Я хочу сделать одно сообщение, довольно для нас важное. Дело в том... — Она запнулась — впервые ей предстояло объявить другим людям о том событии, которое казалось ей самым важным в жизни, и голос ее дрогнул; однако она взяла себя в руки и повторила: — Дело в том, что мистер Хаген сделал мне предложение. И я ответила согласием. В эту субботу мы намерены сыграть свадьбу, на которую я счастлива пригласить вас. Так что завтра, по всей вероятности, мы уедем в Париж и не сможем нанести визиты моим новым родственникам.
Теперь настала очередь переглядываться барону и баронессе. Баронесса восприняла известие с откровенной радостью, барон тоже был доволен. Он приказал в честь жениха и невесты подать старинное вино из подвалов и сам разлил его по бокалам. Был поднят тост в честь Камиллы и Роберта. Барон и баронесса сообщили, что принимают приглашение.
Старинное вино с его необыкновенным ароматом было лишь первым приятным последствием объявления о помолвке. Следующим стало то, что теперь, отправляясь по своим спальням, они с Робертом совершенно открыто поцеловались, пожелав друг другу приятных сновидений.
Оставшись одна, Камилла буквально рухнула в постель. Этот день был поистине переполнен впечатлениями! Свидание и примирение с Робертом, известие о том, что она — баронесса, назначение срока свадьбы, объявление об этом... Каждого из этих событий хватило бы на целый день. Нет, сегодня она решительно не в силах что-либо обдумать! Вот завтра... С этой мыслью она заснула.
