Лёгок на помине.
Я провожу пальцем по экрану.
— Привет, Ронан.
— Привет, невестка. — его игривый тон высвобождает часть страха, поселившегося у меня в груди.
— Сейчас не время шутить.
— Кто сказал, что я шучу? Отец только что сказал, что я женюсь на тебе. Я сорвал джекпот! Подумай о том, сколько у нас будет секса втроем, Элли. Даже Кимми будет рада присоединиться, если ты будешь моей женой. Le paradis est juste ici — Рай прямо здесь.
Я прищуриваюсь, будто он может меня видеть.
— Почему у тебя такой счастливый голос?
— Потому что я счастлив! Я представлял себе выражение лица Кинга, когда он узнает, что ты моя невеста. — он напевает. — Думаешь, я смогу заснять выражение его лица на камеру, прежде чем он отрубит мне голову топором?
Я невольно улыбаюсь.
— Вероятно, нет.
— Тогда я попрошу Найта или Нэша. Я оставлю после себя наследие. Ох, и целое состояние. Ты будешь одной из тех смертельно богатых вдов, которые одеваются в черное и имеют трех черных кошек.
Я смеюсь, останавливаясь на углу.
— Ты такой придурок.
— Видишь? Брак со мной не так уж плох. Нам будет весело.
— Будь серьезен, Ронан. — я вздыхаю. — Почему бы тебе не сказать своему отцу, что ты не хочешь жениться?
— Я ничего не могу сказать своему отцу. Его слово закон в этом доме.
— Так ты согласишься?
— Уже. Я единственный ребенок и наследник Графа, Элли. В моем свидетельстве о рождении написано, что я вступлю в брак по договоренности. Мне повезло, что он с тобой, а не с каким-то снобом, которая высосет жизнь из моих костей. Знаешь, как это чертовски страшно?
Я делаю паузу, обдумывая его точку зрения. Я никогда не думала, что у Ронана такие заботы. Он всегда такой игривый и беззаботный, никто не видит, какой груз он несет на своих плечах.
— Но я...
— Я знаю. — он обрывает меня. — Кинг, счастливый ублюдок, пришел первым. Мудак. Однако мне запрещено отказаться от помолвки с моей стороны. Ты должна стать той, кто вонзит свой меч прямо в мое девственное сердце.
— Ты такой кретин. — я смеюсь.
— А у тебя такой ужасный вкус на парней, — насмехается Ронан с оттенком драматизма. — А теперь, если ты меня извинишь, я собираюсь залечить свое разбитое сердце травкой и девушкой — или двумя.
Я вешаю трубку с улыбкой.
Улыбка исчезает, при понимании, что Ронан полностью отошёл, и я должна стать той, кто положит этому конец. Я издаю стон. Неужели нет другого способа, кроме как причинить боль папе?
— Ты собираешься согласиться? — я подпрыгиваю от тихого голоса Тил.
Я даже не заметила, что она здесь.
— Ты знаешь об этом? — я спрашиваю.
— Агнус упомянул. — она изучает свой черный маникюр, не встречаясь со мной взглядом. — Тринадцатый уже согласился жениться на тебе.
После того тренировочного матча Тил часто называет всадников номерами их майки.
— Я думала, ты с одиннадцатым?
— Да... вроде того, — говорю я. — Я не выйду замуж за Ронана. Мне просто нужно найти подходящий способ сказать папе.
Тил встречается со мной взглядом, но продолжает молчать.
— Папе необходим этот союз с семьей Астор. У Эрла Астора лучший титул среди членов комитета, и, если он пообещает папе, все остальные последуют его примеру.
— Я знаю.
Вот почему это так больно, и мой мозг работает с перегрузкой.
— Если ты знаешь, почему не действуешь? — спрашивает она с искренним любопытством, будто все это слишком просто.
— Я не могу заключить брак по договоренности, когда в моем сердце уже кто-то другой.
— Вот почему лучше, чтобы в твоем сердце никого не было. Те, кто проявляет слабость, проигрывают.
— Это зависит от того, кому ты показываешь эту слабость, Тил.
Она резко кивает и отводит меня в сторону, проходя в свою комнату.
Меня так и подмывает последовать за ней и спросить, почему она сегодня в таком расстроенном настроении — больше, чем обычно, — но решаю оставить ее в покое.
Кроме того, я сейчас слишком погружена в мысли.
Мой телефон вибрирует.
Сердце подпрыгивает от радости при имени Эйдена.
Эйден: Выходи через черный ход.
Я даже не думаю об этом. Я бегу по коридору и прямиком к задней двери, которой пользуется персонал.
В тот момент, когда я выхожу на улицу, сильная рука обхватывает мой рот. Я задыхаюсь, но звук тонет в коже.
В жесткой, крепкой коже, которую я узнаю.
Мой взгляд встречается с Эйденом на самую короткую секунду, и возбуждение пронизывает до костей.
Я едва успеваю взглянуть, как он поднимает меня и перекидывает через плечо, как пещерный человек.
Взвизгнув, я вцепляюсь ему в спину обеими руками.
— Ч-что ты делаешь, Эйден?
— Похищаю тебя, милая. Это давно надо было сделать.
Глава 26
Эльза
Меня похищают.
Как кто-то реагирует, когда его похищают?
Не похоже, что у меня есть руководство или что-то в этом роде. Учитывая мои отношения с Эйденом, мне, наверное, следовало приобрести эту вещь.
В глубине души я знала, что когда-нибудь он это сделает. Я знала, что он покажет миру средний палец и увезет меня на своем черном коне.
Как старомодный похититель, Эйден связал мои руки впереди, так что они лежат у меня на коленях. Он также накрыл мои руки покрывалом, чтобы никто не увидел его проделки.
Я должна быть благодарна, что он не заклеил мне рот скотчем. Но опять же, это привлечет внимание людей, а Эйден слишком умен для этого.
Машина мчится вдаль, как разрушительный шар. Эйден полностью сосредоточен на дороге. У него не дергается челюсть и не дергается левый глаз.
Если бы я не знала его лучше, я бы сказала, что он выглядит безмятежным. Даже мирным.
Ох, кого я обманываю? С Эйденом нет ничего мирного. Не тогда, когда я уверена, что он все слышал о помолвке.
В течение последнего часа или около того я думала о том, что сказать, но меня отвлекает его запах и само присутствие.
Я теряюсь в том, как его темные джинсы облегают мускулистые бедра и как серый пуловер подчеркивает металлический цвет его глаз. Его волосы растрепаны в сексуальном стиле, хотя некоторая усталость портит выражение его лица.
Я слышала, что перелет из Китая в Англию занимает более двенадцати часов. Он, должно быть, устал. И все же я наслаждаюсь тем фактом, что он приехал ко мне в первую очередь.
Он пересек океаны ради меня.
Несмотря на обстоятельства, я делаю глубокий, чистый и такой чертовски раскрепощённый вдох.
Желание обнять и поцеловать его пузырится, как одержимость. Я хочу запустить пальцы в его волосы, ощутить его легкую щетину на своей щеке и дать ему овладеть мной.
Всем моим телом.
У меня произошло прозрение во время разлуки и последующего предложения руки и сердца с Ронаном. Я всегда принадлежала Эйдену, а он всегда принадлежал мне.
Это началось десять лет назад и продолжается по сей день.
Я была просто слишком упряма — и напугана — чтобы признать это.
Тот факт, что Эйден ничего не говорит о помолвке, выводит меня из себя.
Молчание Эйдена намного хуже, чем его слова. Его молчание это затишье перед бурей и ветер перед ураганом. Это ощущение, когда твои конечности дрожат прямо перед землетрясением.
Чем дольше мы едем, тем пустыннее становится дорога. Я думала, он отвезет меня в The Meet Up, но мы уехали из Лондона.
— Куда мы направляемся? — я спрашиваю.
— Похититель не говорит своей жертве, куда он направляется.
Я сопротивляюсь желанию закатить глаза.
— Ты же знаешь, что я не имею никакого отношения к помолвке. — тишина. — Папа только спросил мое мнение.
— Каков был твой ответ?
— Я ему еще не ответила.
— Значит, ты обдумываешь это.
