Запрет на тебя - Амира Ангелос

- Макс! – шиплю, чувствуя, как к бедру прижимается горячий и твердый орган. – В квартире твоя мама. Пожалуйста, не надо…

- Мне очень надо, Ангел, - разводит широко мои ноги, накрывая своим телом.

Проникает в меня одним движением, заставляя задохнуться. Даже не подготовив, едва коснувшись, но я уже очень мокрая, готовая для него. Не понимаю, как он умудрился возбудить меня до чертиков парой фраз.

- Ма-акс, - выдыхаю жалобно, проглатывая отчаянный стон.

- Я осторожно. Тихонечко. Маме завтра номер в гостинице сниму. Блядь, ты такая горячая, моя девочка…. Хочу трахать тебя сутки напролет.

Вцепляюсь в его плечи, скольжу по широкой мускулистой спине, а затем, осмелев, ниже, на бедра. Притягиваю его к себе, отвечая на его страсть так же пылко, отчаянно. Макс начинает двигаться мощнее, жестче. Извиваюсь под ним, тело дрожит от восторга, жаждет еще.

- Скажи, что хочешь, - приказывает свистящим шепотом.

- Хочу тебя, Макс… Только тебя.

Его движения становятся медленными, толкается с оттяжкой, с невероятной чувственностью, а потом снова срывается на бешеный ритм. Наши тела пропитаны потом, горячие, скользкие. Макс переворачивает меня на живот, задирает ягодицы выше. Заполняет резким толчком до предела, вырывая жалобный всхлип.

Комнату наполняют непристойные шлепки. Уткнувшись лицом в подушку глушу собственные стоны и вскрики. Крюгер превращает меня в жадное до удовольствий бесстыдное животное. Это что-то запредельное.

Еще несколько глубоких движений и я чувствую уже знакомую пульсацию внизу, узел закручивается до предела и рвется. Мы кончаем одновременно. Макса ведет, и он придавливает меня к постели, оставаясь во мне, переполняя меня спермой. Мое лоно все еще сокращается. Легкие остаточные судороги пробегают по телу. Так и отключаюсь, едва дыша от тяжелого веса, и наслаждаясь тем, что мы – единое целое.

****

- Идем, мама приготовила завтрак. Это тебе, - Макс кидает на постель упаковку. С любопытством открываю ее. Там оказывается симпатичный спортивный костюм, мягкий, велюровый, кремового цвета.

- Ты вчера купил? – спрашиваю удивленно. Сложно представить себе Крюгера, в испачканной кровью одежде, на адреналине, совершающего такую покупку в магазине женской одежды. Кстати, его голова обработана, крови больше нет, к моему огромному облегчению. Он все же позаботился о себе. Или Арслан заставил его это сделать.

- Неа, - отвечает лениво. - Еще в тот первый раз, когда ты у меня ночевала, сладкая. Но увы, ты свалила, так и не узнав о моей щедрости.

Моя улыбка растянута до ушей. Он уже тогда заботился обо мне. Я же… наговорила ерунды, сделала ему больно. Он мог уйти не оглядываясь. А я снова попала бы в лапы садиста.

- Я ужасный человек, - глаза щиплет.

- Не смей так говорить. Ты – Ангел, и точка.

Костюм слегка мне велик, но этот подарок все равно делает меня невероятно счастливой.

- Только не знаю, как это носить с туфлями, - кручусь перед зеркалом.

- Значит, придется отправиться за покупками.

- Нет! Не нужно. У меня все есть. В той квартире… Прости, я зря сказала про обувь, не к месту. Не хочу сегодня никуда идти. Не заставляй меня, пожалуйста.

Одна только мысль о том что придется покинуть это уютное место, где я под защитой, заставляет вздрогнуть. Тем более – поехать в тот самый двор. Не представляю, как смогу. Мне нужно время…

Макс берет телефон.

- Мариш, привет. Не разбудил? Можно тебя попросить об услуге? Отлично. Приезжай как сможешь.

- Кто это? – спрашиваю, нахмурившись.

- Ревнуешь? – выгибает бровь Крюгер.

- Есть повод?

- Детка, да ты огонь, - усмехается. – Не думал, что ты настолько собственница, но мне приятно. Впервые свои чувства проявила.

Я смущаюсь, сама от себя не ожидала такой реакции. И все еще жду объяснений кто же такая Марина.

- Это моя домработница. Приходит два-три раза в неделю. Она соберет твои вещи, привезет сюда, все четко сделает. Успокойся. Ты ведь уже поняла, что никуда не уедешь? Никакого переезда. Захочешь, вернешься на прежнее место работы. Я с отцом поговорю. Или можешь дома сидеть. Ребеночка тебе сделаю, чтоб не скучно было. Идем уже завтракать, мать заждалась.

Наговорил столько, всю жизнь нашу расписал, и как ни в чем ни бывало на кухню тащит. Там уже Ольга вовсю хлопочет, блинчики жарит, ароматы на кухне потрясающие. Мне ужасно неловко, лицо пунцовое от озвученных Крюгером планов, как и от того, насколько бесстыдно и бесконечно я в данный момент счастлива.

Стол, оказывается, сервирован в столовой. Яичница, блинчики, свежие овощи, несколько сортов ветчины, апельсиновый сок. Свежая и бодрая, Ольга завершает последние штрихи, ставит на стол корзинку со свежим хлебом.

- Ну наконец вы появились! Думала, звать придется.

- Мама, ты совершенство, - Макс подходит и целует мать в щеку.

- Все так красиво. Потрясающе, - добавляю следом.

- Я вас не дождалась, позавтракала. А теперь еду на маникюр, если конечно вы соблаговолите выпустить меня из плена, - заявляет Ольга.

- Прости, мам. Ты меня вчера очень выручила. Серьезно, - Макс чмокает ее в щеку. – Люблю тебя.

- Вижу. Ты вообще весь излучаешь любовь, - треплет ласково сына по плечу. – Пока, Ангелина. Береги его. И держи на коротком поводке, - добавляет, немного подумав.

- Спасибо… Ольга, - больше не знаю что ответить.

Макс лишь хмыкает и идет провожать мать до двери.

После завтрака нас снова охватывает безумие страсти. Не думала, что могу быть такой жадной, ненасытной.

Потом немного прибираюсь, мою посуду. Раздается звонок в дверь, Макс идет открывать. Знакомит меня с домработницей, которая забирает ключи от моей квартиры, и уже под вечер возвращается со всеми моими вещами, упакованными в коробки. Они занимают половину коридора, благо он тут очень просторный.

Похоже, Крюгер и правда не собирается никуда меня отпускать.

********

Две недели спустя

- Готова?

В кожаной куртке и потертых джинсах, высокий и смуглый, Макс выглядит настолько неотразимо, что у меня пересыхает в горле.

- Я все равно ужасно трушу, - признаюсь искренне.

Мы дали друг другу обещания, никогда ничего не скрывать. Тоже пугающие намерения. Кто знает, получится ли у нас? Быть всегда максимально откровенными. Открытыми друг для друга.

Если бы я сразу поделилась с Максом своим жутким прошлым,