— Корнев, — Саша внимательно на него посмотрела. — Просто поехали уже домой. Я капец как устала и хочу спать. Если ты собираешься разводить демагогию, я возьму такси.
Стас коротко рассмеялся и тронулся с места.
— Тебя стоит уважать только за это, — признался он. — За твою прямоту и простоту. Я уже обратил внимание, что ты не привыкла много рассуждать и зацикливаться на пустяках.
Саша закатила глаза и включила радио. Этим всё было сказано.
Всю дорогу Корнев поглядывал на дремавшую журналистку, прокручивал сегодняшний вечер в голове и удивлялся, насколько ему нравится немного грубый характер этой женщины. Таких он точно ещё не встречал. Кажется, она вообще не воспринимает романтику и всю эту сентиментальную чушь. Или слишком мудрая, или слишком уставшая от жизни…
На этот раз, Стас решил разбудить Сашу, а не тащить на руках, чтобы не было соблазна остаться.
— Доброе утро, соня, — ласково произнёс он и погладил по щеке. Журналистка вздрогнула.
— Очень смешно, — буркнула она, отстегнула ремень и растёрла лицо. — Пошли?
— Куда? — опешил Стас.
— Спать, — усмехнулась Саша. — Диван в твоём распоряжении, где постельное ты знаешь. Утром я поеду на работу, ты по своим делам, а в час заедешь за мной.
— Саша, я не…
— Послушай, — Калинина устало потёрла переносицу. — Я не хочу завтра выезжать на репортаж. «Корнев младший заколол свою мать вилкой и зашил ей рот». Выдохни. Подумай, как себя с ней вести, что говорить, а что нет. Решите свои вопросы на свежую голову. Я знаю, ты сейчас приедешь, и она сядет тебя на уши и просидит до утра, а завтра у нас благотворительность в больнице. Больные дети, помнишь?
— Помню, — усмехнулся Стас. — А если я начну к тебе приставать?
Саша хладнокровно выгнула бровь.
— Тогда съедешь к Инке на коврик. Она подвинется.
— Я просто уточнил, — дружелюбно заверил он и заглушил машину. Пожалуй, остаться у журналистки не самая худшая идея. Приятно, что она заботится, несмотря на всю свою колючесть.
Глава четырнадцатая
Саша проснулась с мыслью, что так и привыкнуть недолго: просыпаться под шуршание на кухне и доносящейся аромат выпечки.
Странно, что услуги будильника не понадобились. Проснулась легко и ощущала себя почти божественно, если не брать в расчёт, что на её кухне хозяйничает мужчина.
Да, он действительно хозяйничает и уже кажется, обжился. Блинчики жарятся, кофе варится, кошки едят, и кажется, боготворят нового «жильца».
Стас успевал не только ловко подкидывать блины, переворачивая, но и разговаривать с пушистыми предательницами. Саша привалилась к дверному косяку, наблюдая.
— Вкусно? — интересуется мужчина у кошек. — Хозяйка вас совсем не кормит? Кормит? Да, она хорошая, иначе вы бы не были такими пушистыми и красивыми, — поучительно заметил он.
Калинина не сдержала смешок, привлекая внимание.
— А, соня, — улыбнулся Стас, виртуозно свернул блинчик и макнул его в пиалу, видимо, со сгущёнкой. — Попробуй.
Саша смутилась, ведь ещё даже не умывалась, но выдохнув, решилась.
— Ум-м-м, это божественно! — прикрывая глаза, протянула она и вытерла уголки губ.
— Будешь так стонать… — многозначительно произнёс Стас, а его синие глаза потемнели. — Накажу.
— Понял, — пробормотала Саша. — Поняла… Ну, я пошла?
Корнев не сдержал улыбки.
— Иди, — щелкнул журналистку по носу и продолжил готовить.
Саша уперлась в раковину и стала пристально вглядываться в зеркало. Что это с ней? Почему вдруг так бросило в жар? Почему приятная нега внизу живота не проходит? Дефицит полезных витаминов для буйных гормонов?
Может быть, может быть…
Саша покачала головой и плеснула в лицо холодной воды. Лучше всё же принять душ, успеет.
Когда вышла в халате на кухню, (специально выбирала подлиннее и плотнее) Стас уже закончил и сидел в углу, наслаждаясь кофе.
— С лёгким паром, — произнёс он, переведя на Сашу взгляд. — У тебя классные волосы, — внезапно заметил он. — Давно хотел тебе это сказать.
— Спасибо, — Калинина кивнула и села, чувствуя неловкость. Стас тоже её чувствовал.
— Да, расслабься уже, — усмехнулся он. — Ты же у себя дома, будь проще.
Саша начала задумчиво размешивать напиток.
— Не знаю… Просто немного странно.
— Что конкретно? — Стас отодвинул чашку.
— Странно, что мы с тобой не встречаемся…
— Это можно исправить, — перебил он и выглядел абсолютно серьёзно, смутив Калинину ещё больше.
— Хочешь, чтобы я вообще работать не смогла? Все мысли и так разлетелись…
— Я был бы не «против», — протянул Корнев и откинулся на спинку «уголка».
— Не «против» чего? — опешила Саша.
— Я буду не «против», если ты уйдёшь с работы, — более доходчиво пояснил Стас и наслаждался изумлённым видом журналистки. — Странная ты.
— Почему?
— Потому, что хочешь семью, хочешь замуж, а стоит только намекнуть на серьёзные отношения, как сразу включаешь заднюю и ныряешь под защиту своего панциря.
Саша нахмурилась.
— Вовсе нет. Хотя да, ты прав. Но это только потому, что на «серьёзность» намекаешь ты: поп-звезда, любимиц женщин, двадцатичетырёхлетний ребенок, втянувший меня во все это… шоколадное нечто! — она слишком резко поднялась и опрокинула стул, не сразу осознав, что на этот раз перегнула палку…
Корнев упрямо поджал губы и шумно выдохнул, явно сдерживаясь.
— Ты меня совсем не знаешь, как бы банально это не звучало. И что, что я поп-звезда и любимиц женщин? За всё время, что я с тобой, я не позволил себе не единого взгляда «налево», лишь банальная вежливость. Ни намёком, ни взглядом, ни улыбкой, я не предал тебя, хотя мы даже не в отношениях. Потому что я тебя уважаю. Мне самому было бы стыдно, позволь я себе нечто подобное. Да, что уж говорить, я даже сексом заняться не смог, а ведь очень хотелось. Я знаю, что наше знакомство началось не очень удачно, но не я это начал. Так почему, ребёнок только я? А?
Калинина не нашлась с ответом. Да и что говорить, когда разумом управляет гнев? Надо просто переждать и побыть в одиночестве. Корнева не пришлось просить уйти. Он сделал это сам, хлопнув дверью в лучших традициях мелодрамы.
Калинина устало выдохнула и, минут через пять, пошла собираться на работу. Это уже второй их неудавшийся совместный завтрак. Неплохое начало…
Стас не спешил открывать дверь. Оставалось надеяться, что мать ещё спит. Утро и так не задалось…
К великому разочарованию, Марьяна не изменила своим привычкам и встала рано. Она всегда тщательно следила за собой.
Зарядка, маска на лицо, может и не одна. Вообще неизвестно, чем она мажется. Не исключено, что змеиным ядом, который давно впитался в кровь.
— Стас? — раздался голос из ванной.
Корнев обреченно прикрыл глаза и скинул туфли.
— А ты ждала кого-то другого?
Марьяна выплыла в коридор. Стас вздрогнул и поморщился.
— Господи! Ну, оденься ты нормально! Твой пеньюар ничего не скрывает.
— Ты слишком строг ко мне, мой мальчик. Это халат. И он длинный.
— Но прозрачный! — Стас, не открывая глаз, прошёл в комнату. Его жутко бесил тот факт, что мать не скрывает при нём своей наготы. То ли хвастается, то ли просто не воспринимает его как мужчину. И то, и то, одинаково противно.
— Где ты был? Почему не приехал и отключил телефон? Только не говори, что ночевал у этой… Саши, — пренебрежение в голосе скрыть не удалось.
Стас, не оборачиваясь, полез в шкаф. Развернулся и бросил в мать рубашку.
— Оденься. Я не потерплю в своём доме голую женщину.
Марьяна от удивления захлопала длинными, наращенными ресницами.
— Неблагодарный мальчишка, — со злостью выплюнула она и направилась в свою комнату — переодевается, проигнорировав предложенную рубашку.
Стас зря выдохнул и решил, что до обеда у него есть время заняться подготовкой к встрече с главой «Империала», которая состоится в конце этой недели.
