– Слабак и трус.
Правда с идеальной выдержкой. Вот как так получается? В один момент я нахожусь в полной уверенности, что я ему небезразлична как девушка, в другой – ни капли сомнений в том, что ему на меня наплевать.
Еще несколько минут назад мне хотелось вдарить ему со всей силы за его слова, сейчас же я снова смотрю на его профиль и отчетливо понимаю, что хочу совершенно другого. Хочу, чтобы он меня поцеловал. Снова. Только уже будучи трезвым. Хочу, чтобы обнял меня своими ручищами. Много чего хочу. Очень хочу. Ярко представив себе эту картинку, снова улыбнулась, почувствовав себя очень счастливой. И в этот момент Миша перевел на меня взгляд. Моментально теряюсь и все на что меня хватает – это показать язык.
Резко отворачиваюсь, не желая знать, что об этом думает Медведев. Да что уж там, я сама знаю, как это выглядит. Бескультурщина. Фу! Идиотка. Одно спасение – мы подъехали к его дому.
Молча выходим из машины и в такой же тишине поднимаемся в квартиру. И стоило мне только снять верхнюю одежду, как Миша изменился в лице.
– Ни слова. Молча пошла в комнату. И чтобы я тебя до утра не видел, – грубо бросил Медведев и как будто специально, проходя рядом, толкнул меня плечом.
* * *
Меня хватило ровно на час. Знаю, что Миша не спит. Равно как и знаю, что надо сидеть в своей временной комнате и не рыпаться. Но не могу. И не хочу. Переодевшись в сорочку, взглянула на себя в зеркало. Макияж еще на мне, я все такая же красивая как была в клубе. Улыбнулась собственному отражению в зеркале и все же вышла из спальни. Увидев свет, направилась в гостиную.
Я скорее могла бы представить обнаженного Медведева, танцующего какой-нибудь зажигательный танец с топором в руках, но уж точно не сидящего на диване с… сигаретой в руках. Заметив меня, он ничуть не смутился. Не рявкнул «пошла вон» и не скривил лицо. Более того, он мне подмигнул, выпустив дым изо рта. Подошла ближе к нему и встала как вкопанная, смотря на его руку. От него никогда не пахло сигаретами.
– Выспалась, Машенька?
– Я не спала. Ты куришь?
– Нет. Так, по праздникам. Последний раз было больше пяти лет назад. Курить вредно, так что не советую тебе никогда даже и пробовать.
– У тебя так давно не было праздников?
– Только ты могла задать такой вопрос, – усмехнувшись, произносит Миша.
Затушил сигарету о стеклянный стакан и протянул руку к моей сорочке. Приподнял вверх, оголив мои ноги.
– Красивые колени, – едва заметно улыбаясь, произнес он.
Сначала хотела обрадоваться, понимая, что это первый и единственный комплимент от Медведева, и только спустя несколько секунд до меня дошло. Это снова издевка с его стороны. Он открыто намекает на то, что мои коленки имеют зеленовато-желтоватый оттенок после падения.
– Я вся красивая. Тебе так не кажется? – одергиваю его руку и сажусь рядом на диван.
– Ты напрашиваешься на комплимент?
– Я всего лишь констатирую факты.
– Красивая. И что с того?
– А скажи полную фразу.
– Ты о чем вообще?
– Ты сказал про красивую, как будто не обо мне. Скажи, кто именно красивый.
– Моника Белуччи. Красивая. Ты тоже ничего.
– Я говорила, что ненавижу тебя?
– Да, только что. Как сильно?
– Я пошутила. Уже прошло.
– Гормоны поди шалят, – насмешливо бросает Медведев.
– А у тебя? Шалят?
– У меня нет. Я им строго-настрого запретил.
– Миша?
– Что?
– А ты никогда-никогда не влюблялся?
– Никогда, – спокойно произносит Медведев, ни на секунду не задумавшись. Но в глаза не смотрит.
– Тогда я теряюсь в догадках, почему ты такой.
– Какой?
– Вот такой. Ты был влюблен в какую-нибудь девушку, а потом она тебя обидела?
– Ты что такое употребила, что до сих пор не выветрилось?
– Ты ответил вопросом на вопрос.
– И?
– Я читала несколько статей по психологии.
– Зачем?
– Чтобы лучше понять себя. Точнее тебя.
– И?
– Ничего непонятно, но очень интересно.
– Супер.
– Я не договорила. Вопрос на вопрос означает, что ты, возможно, хочешь перехватить на себя инициативу. То есть власть надо мной, дабы манипулировать.
– Мимо, я еще не начинал тобой манипулировать. Это все?
– Нет. Не только. Этот прием еще применяется, когда человек не хочет отвечать на вопрос. Потому что ему это неприятно. То есть он задевает человека. Думаю, у нас последний вариант.
Миша наконец переводит взгляд со своих ладоней на меня. Точнее на мои губы. Сглатываю, когда он медленно тянется ко мне. Ну все, сейчас точно поцелует, воплотив в реальность одно из моих хочу. Машинально закрываю глаза и тут же ощущаю его дыхание на своей щеке. Чувствую запах сигарет и, кажется, впервые мне не кажется этот запах противным.
– Любовь, – прошептал мне в губы, от чего я моментально открыла глаза.
– Что?
– Лучше читай книги про любовь. А в психологию не лезь. Не твое это, – резко откидывается на спинку дивана.
Спокойствие. Терпение. И снова спокойствие.
– Миша?
– Что?
– Выполни, пожалуйста, одну мою просьбу.
– Какую?
– Потанцуй со мной, – вижу, как глаза Медведева расширились от такой просьбы.
– Обязательно. Тридцатого февраля две тысячи пятнадцатого года.
– Трус и слабак.
Судя по напряженным мышцам, Медведева все же тронули мои слова. В следующий момент он схватил меня за затылок и притянул к себе.
– Уйди в свою комнату, я тебя еще по-хорошему прошу.
– А по-плохому это как? – Господи, что я творю?
– Не провоцируй. Ты не можешь не понимать, что слабее меня. Я встану и отряхнусь, а ты останешься лежать. Понимаешь разницу между нами?
– Ты хочешь уронить меня на пол?
– Притворяться дурой – это искусство, у тебя это иногда получается, но не сейчас, – резко отпускает руку. – Для твоего же блага – иди спать.
Глава 26
Вот сейчас я точно «красавица». Просто загляденье. Смотрю на свое отражение и вдруг четко осознаю, что ненавижу себя. Чувство какой-то неполноценности зашкаливает. Если бы желания сбывались, я бы однозначно загадала стереть вчерашний день.
От злости на саму себя, плеснула в собственное отражение оставшейся в стакане водой. И тут же пожалела. Теперь не осталось даже ни глоточка воды, не говоря уже о еде. А я голодная, черт возьми! Половина двенадцатого, как никак. Почти сутки ничего не ела. А Медведев как будто специально не покидает квартиру. И тут уже мое «трус и слабак» относится к прячущейся в комнате мне, но никак не к нему.
Господи, как можно было так открыто его провоцировать, да еще и дважды назвать трусом и слабаком? А может быть, я говорила это еще чаще? Нет. К сожалению, я помню все события вчерашнего дня.
Какой позор, мамочки. Прикладываю ладони к щекам и начинаю усиленно тереть опухшие от слез глаза. А что меня реально больше гложет? Собственное поведение или то, что я не привлекаю Медведева как девушка? Кто бы подсказал, как теперь себя вести и что вообще делать.
Вернулась в кровать и, приняв позу эмбриона, закрыла глаза. Голодный желудок не дает окунуться в царство Морфея. Ну, когда уже Миша уйдет из дома? Как будто специально гремит чем-то в гостиной, ясно давая мне понять, что он никуда не ушел.
– Ты собираешься выходить из комнаты?
Резко вскакиваю с кровати от уже хорошо знакомого громкого голоса. Сто лет будет жить, гад!
– Я приболела. Так что лучше отлежусь, чтобы тебя не заражать.
– Снова сопля из какой-то ноздри?
– Из двух.
– Даю тебе минуту, чтобы ты вышла из комнаты. Иначе вытащу тебя сам.
– Я не одета.
– Значит вытащу голую, – и правда, какая для него разница одета я или нет? Я для него пустое место.
Нехотя встала с кровати и подошла к зеркалу. Взяла тушь и мазнула ею по верхним ресницам. Так хоть глаза стали немного больше. Распустила волосы и, мазнув гигиеничкой, направилась к выходу. Не смотреть ему в глаза. Только не смотреть. К счастью, когда я открыла дверь, Медведева рядом не оказалось.
