— Тридцать первого я праздновал с родителями по большой части. Ну а в первые дни нового года начинались посиделки с друзьями или партнерами. Не было смысла заморачиваться.
Кира тихо вздохнула и сама покрепче обняла Сергея, а затем неосознанно погладила его по спине, желая развеять появившуюся в темно-карих глазах печаль. Затевать подробный разговор о его семье она не решилась, потому спросила о другом:
— Тебе и завтра куда-нибудь нужно?
— Нет, — Сергей покачал головой и, продолжая отвечать, провел кончиками пальцев по ее щеке, накрутил на палец один из локонов у виска и с лукавыми искорками во взгляде отпустил. — Сегодня и завтра я полностью твой.
С картинным раздражением сдув упавший на глаза завиток волос, Кира с самым серьезным выражением лица и пафосом в голосе произнесла:
— Какое щедрое предложение, — и захохотала, когда Сергей, реагируя на подначивания, дернул ее ближе к себе и защекотал.
— Не слышу радости в голосе, милая, — прошептал он грозно, и Кира снова рассмеялась. — М-м-м?
— Хорошо-хорошо, — взмолилась она. — Я рада. Очень!
Характер прикосновений мужских ладоней к ее бокам и животу тут же изменился, став ласковым и легким, успокаивающим.
Сияя улыбками и иногда посмеиваясь, Кира и Сергей смотрели друг другу еще несколько секунд.
— Выпьешь шампанского? — предложил он. Кира с энтузиазмом закивала, едва представив прохладный вкус искристых пузырьков на языке. — Праздничный ужин скоро привезут, а пока у меня есть закуски.
— От Тимура… Артемовича? — вспомнила она имя шеф-повара самого знаменательного ресторана в ее жизни.
Сергей обернулся на полпути к кухне, куда они шли, держась за руки. Не инициатива Киры, но сопротивляться она не стала, хотя казалось немного странным, как много в их отношениях теперь тактильного контакта. Наверное, Сергей попросту был к такому привычен, а она чересчур внимательна к незначительным мелочам.
— Нет. — У него загадочно дернулся уголок губ.
— Неужели ты сам готовил?
— Балуюсь иногда. Ничего серьезного.
— Сейчас узнаем.
На отрывшемся Кириному взгляду обеденном столе в самом деле не обнаружилось ничего диковинного. Несколько красивых тарелок с тарталетками и брускеттами (кажется, основная часть была с ее любимыми морепродуктами) и большая бутылка шампанского незнакомой марки в набитом льдом ведерке. Зная род деятельности Сергея, можно было с большой уверенностью предположить, что в магазинах, даже самых люксовых, такого найти не удастся.
— Ну как? — поинтересовался он спустя несколько минут.
Кира успела сделать пару глотков из своего бокала и с аппетитом прикончить одну тарталетку.
— Вкусно, — заверила она, не скрывая гастрономического блаженства. — Очень вкусно.
Даже взгляды Сергея, пристальные и будто бы… нежные, ничуть не смущали, пусть где-то в закоулках сознания сейчас и перетаптывалось слабое беспокойство: кажется, Кира не помнила, чтобы от него прежде исходило настолько искреннее и приметное тепло.
К счастью, с нежелательной рефлексией было легко справиться благодаря шампанскому. А потом очень кстати привезли ужин и потребовалось накрыть на стол в гостиной.
Заморачиваться они не стали. Избрали в качестве праздничной поляны низкий и довольно длинный и широкий журнальный столик у дивана и заставили каждый его сантиметр тарелками с едой, с трудом выискав место для свечей и рождественского венка из веток натуральной ели — пахло от него сказочно.
Единогласно согласившись, что слушать ежегодную лживую речь, не входит в их планы, последние минуты перед наступлением нового года Кира и Сергей потратили на выбор фильма. Впрочем, договориться не успели, да и не слишком стремились: не верилось, что самую сказочную ночь в году они потратят на киносеанс.
— Готова? — Одной рукой Сергей пытался не глядя разлить по бокалам шампанское, а другой — наощупь найти на телевизионном пульте кнопку включения.
— Да, — Кира подхватила свой бокал, едва не притопывая на месте от нетерпения. — Включай, а то пропустим!
— Но-но, — возмутился он. — Все под контролем.
Плазменный экран засветился, а спустя полминуты наконец раздался и долгожданный бой курантов.
— Не забудь загадать желание, — подсказал Сергей, чему-то таинственно улыбаясь.
— И ты не забудь.
— Не в этот раз. — В его словах Кире почудился намек, но размышлять о том было некогда.
Двенадцать ударов спустя бой курантов умолк, сменившись звоном бокалов и доносящимися через приоткрытое окно криками «Ура!» и грохотом взрывающихся во дворе фейерверков.
— С Новым годом! — сказала Кира.
— С Новым годом! — повторил Сергей.
Вокруг них разливался теплый свет многочисленных гирлянд, на заставленном блюдами столике горели свечи, в комнату все также залетали звуки празднующего на улице народа, а Кира вдруг разволновалась и даже не сразу поняла почему.
— Подарки! — воскликнула она резко, чем напугала саму себя. — Пора, — договорить получилось уже спокойнее.
Наверное, для собственного душевного равновесия ей и правда стоит скорее вручить Сергею пластинку и перестать подсознательно трястись в ожидании его реакции.
— Что ж, — вот уж кто, кажется, ничуть не волновался. — Тоже думаю, что пора. Я до спальни — оставил твой подарок там.
— Хорошо, — Кира кивнула. — Я пока тоже возьму твой.
На прогулку до прихожей и возвращение ушло не больше минуты. Сергей уже стоял у сверкающей ели, спрятав обе руки за спину. В прежде больше озадаченной тем, какие эмоции вызовет выбранный ее подарок Кире наконец родилось понимание, что для ее тоже ждет сюрприз. Любопытство не заставило себя ждать и вспыхнуло мгновенно.
— Кто первый? — весело подразнил Сергей.
— Давай я? — Кира быстро пересекла комнату и протянула ему сверток без лишних слов.
Если одну руку Сергей мог освободить с легкостью, то вторая все равно была занята.
— По очереди не получится, — хмыкнул он, посмеиваясь (неужели тоже волновался?). — Так что это, — перед Кирой появилась небольшая плоская квадратная коробочка глубокого синего цвета, обернутая серебристой лентой, завершающейся изящным бантом на крышке, — тебе.
— Спасибо. — Голос неожиданно сел.
— Я очень надеюсь, что угадал, — добавил Сергей серьезно, и Кира подняла взгляд от подарка к нему.
— Уверена, что да. Со мной все довольно просто, а вот с тобой… — Она вздохнула. — Если честно, я едва придумала, что бы тебе такого подарить и теперь ужасно боюсь, что промахнулась…
— Т-с-с, — Сергей аккуратно приложил указательный палец к ее рту, и от растерянности Кира сразу замолчала. — Не накручивай себя. Я счастлив уже тем, что ты заморочилась да еще настолько. — Он улыбнулся и, прежде чем убрать палец, напоследок обвел им контур ее губ и затем кивнул в сторону синей коробочки. — Открывай.
Не найдясь со словами, Кира с особенным трепетом развязала серебристый бант под шорох упаковочной бумаги — Сергей тоже распаковал свой подарок, и подняла крышку.
— Ох, — вырвалось у нее восторженно, стоило заметить главную деталь. — Ты запомнил? — Неверие в голосе переплелось с нервно-счастливым хихиканьем.
Внутри оказался браслет, — и если к украшениям самим по себе, какой бы стоимости те ни были, Кира испытывала мало интереса, то украшения, за которыми стояло что-то личное, она бесконечно любила, — и преподнесенный Сергеем браслет был из второй категории.
— Нравится? — спросил он.
— Конечно! — Кира часто заморгала. Не хватало еще слезу пустить! — Бесконечно нравится!
На секунду она оторвалась от изучения браслета, чтобы посмотреть на Сергея, на лице которого читались облегчение и радость; оберточную бумагу с собственного подарка он сорвать еще не успел.
— Давай помогу примерить?
Кира отрицательно покачала головой, украдкой продолжая любоваться украшением: серебряная (хорошо бы серебряная, а не платиновая!) цепь тончайшего плетения со свисающими на таких же звеньях маленькими сверкающими камнями (Кира хотела верить, что фианитами) и единственной, наверняка выполненной на заказ подвеской в виде мультяшного Стича с инкрустацией черными камешками в длинных ушах и умилительно распахнутых огромных глазах.
