— Ма, сейчас девять утра, — засуетился папа. — И мы собираемся идти в кабинет твоего кардиолога. Ты действительно хочешь появиться там, провоняв виски?
Она нахмурилась в ответ.
— И что он собирается делать со мной, Джимми Байрн? Посадит меня в карцер? Мне восемьдесят пять, и я выпью, если захочу.
Она обернулась и кивнула Сторми, которая сдержала улыбку и налила солидную порцию виски.
Нана выпила жидкость так, словно это был яблочный сок, затем повернулась к нему лицом.
— Ладно, давайте начнем это шоу.
Никто не захотел спорить. Я кивнул Сторми, чтобы она не мешала, и мы выбрали достаточно большой стол, чтобы за ним поместилась наша группа, и поставили стулья.
— Мы не ждем Орана? — Спросил Коннер.
Мой отец выжидающе посмотрел на меня, его любопытство разгорелось. На семейных собраниях обычно присутствовали главы каждой ветви семьи. Из трех родных братьев Байрнов Броуди уже умер, а Талли, который был наименее активным из троих, редко принимал участие в собраниях. Торин, хотя и был самым младшим из детей Талли, взял на себя руководство этой ветвью. Коннер стал представителем единственной сестры Байрнов, Миррен, и мы с отцом часто работали вместе, поскольку он еще не был готов передать эстафету. Таким образом, линия Броуди осталась неучтенной на нашей встрече.
— Я не пригласил Орана, потому что он — тема нашей встречи, и по той же причине я не счел разумным звать Шай.
Как единственная женщина Байрнов, принимавшая активное участие в семейном бизнесе, она также была младшей сестрой Орана.
Мой отец сел обратно, глаза сузились.
— О чем именно идет речь, сын?
Четыре пары голубых глаз уставились на меня. Я продолжил.
— Мои опасения начались в день смерти дяди Броуди.
Папа хмыкнул.
— Только не это дерьмо снова.
Мои плечи поднялись, и в нехарактерном для меня порыве я хлопнул рукой по столу.
— Мне это нравится не больше, чем тебе, но это нужно сказать, и ты, блядь, будешь слушать.
Напряжение наполнило комнату яростным потоком.
Я сделал медленный, ровный вдох и рассказал своей семье все, что узнал за последние недели. О том, что Оран был единственным человеком, который знал, где будет Броуди в ночь его смерти. О женщине, с которой я его видел, и ее исчезновении. И, наконец, о краденом оружии, которое снова оказалось в руках русского.
Я не должен был удивляться, когда первой ответила Нана, ее поджатые губы плотно сжались.
— Это очень серьезные обвинения, Кейр.
— Согласен, поэтому я и хотел обсудить это всей семьей, прежде чем принимать какие-либо решения.
— Да, и именно так и следует поступить, — кивнула она и скрестила руки на груди. — Оран — член семьи, такой же, как и все мы, и ему нужно дать возможность все объяснить. Ты бы хотел по крайней мере того же, будь ты на его месте.
— Я планировал сделать именно это, — сказал я ей. — Но я думаю, что мы все должны быть на одной волне в том, как к нему подойти.
— Скорее раньше, чем позже, — сказал Торин, добавив остроты в свой обычно сухой тон. — Если есть причины для беспокойства, я бы не хотел, чтобы он узнал о наших подозрениях.
— Я согласен, — подхватил Коннер. — Я предлагаю сделать это сегодня утром. Подождем его наверху. Это наш лучший шанс получить честные ответы.
Мой отец нахмурился.
— Я не могу присоединиться к вам, но я полагаю, что лучше вам троим разобраться в ситуации. Он твой кузен, — неохотно сказал он.
Папе было нелегко отпустить ситуацию. Если бы рядом не было Наны, я не знаю, что бы он сделал.
— Что мы скажем Шай, когда она спросит, почему ей не сообщили о ее брате? — Спросил Коннер. — Я тот, кто должен работать с ней, и я не хочу провести следующие шесть недель, вынужденный прикрывать свою спину в своем собственном чертовом офисе.
Я думал об этом и у меня был ответ.
— Папа приставил её нянькой к Девлину, парню, приехавшему из Дублина.
— Какой парень из Дублина? — Спросил Коннер, садясь выше.
Я обменялся взглядами с отцом.
— Разве тебе никто не сказал?
Коннер только что вернулся из медового месяца и проводил большую часть времени со своей молодой женой.
Папа пожал плечами.
— Не стоило беспокоить молодоженов.
Я дал краткое объяснение.
— Сейчас это не имеет значения, но этот парень появился неожиданно. Говорит, что его прислали из Дублина, чтобы проверить албанские проблемы.
Коннер усмехнулся.
— Этот вопрос был решен несколько недель назад.
— Именно. Вот почему Шай поручили следить за этим парнем. На всякий случай.
— На случай чего?
Коннер перевел взгляд с меня на отца.
Папа снова пожал плечами.
— Кто знает. Люди из старой страны делают все немного по-другому. Мы в основном независимы от них, но некоторые старые соперничества все еще живы.
— Как раз то, что нам нужно, — пробормотал Коннер.
Торин хмыкнул.
Нана усмехнулась.
— Прямо как в старые добрые времена. Это было настоящее удовольствие, ребята.
Она встала, фактически прекратив нашу встречу.
— А теперь иди поговори со своим кузеном и разберись с этим. Я никогда не терпела, чтобы мои мальчики дрались, и не собираюсь начинать сейчас.
Она стукнула своими ходунками по соседним стульям и, шаркая, направилась к двери.
Папа просто смотрел ей вслед, качая головой в знак поражения.
— Позвони мне, когда все закончится, — добавил он тихо.
Я наклонил подбородок. Возможно, бабушка и не переживала из-за того, что узнала, но я не была столь оптимистична. Я также намеренно избегал упоминания о связи между Ораном и Роуэн, потому что не хотел обсуждать возможные последствия в присутствии Наны. Она была суровой старой женщиной, но ей было бы больно узнать, что я планирую сделать, если Оран попытается утаить информацию. Я никогда не верил в блудного сына. Люди были либо друзьями, либо врагами, и не было пути назад, когда эта черта была перейдена.
Оран занимал кабинет напротив моего над Moxy, хотя к самому клубу он имел мало отношения. Как и его отец до него, он взял на себя роль лица нашей организации. Если мой отец был организатором, то дядя Броуди был прикрытием. Он общался с влиятельными людьми из всех слоев общества. Оран пошел по его стопам, убедившись, что у него есть связи со всеми, кто был кем-то.
Эта схема всегда работала на меня. Меньше всего мне хотелось с кем-то разговаривать, не говоря уже о том, чтобы быть дружелюбным. Однако, поскольку большую часть моего времени занимал стриптиз-клуб, а Коннер управлял нашим клубом Bastion, контроль над семейной империей в целом постепенно переходил от моего отца к Орану. Я не думал, что эта власть дойдет до головы моего кузена, но, похоже, я ошибался.
Мы втроем удобно устроились в большом угловом кабинете. Коннер сел на кожаный диван, а мы с Торином заняли по креслу. По дороге мы молчали, но Коннер начал разговор, как только мы уселись.
— Похоже, я многое пропустил во время медового месяца. Я слышал, ты успел сыграть свадьбу, пока меня не было.
Взгляд Коннера требовал объяснений.
Я наклонил подбородок, признавая его скрытый укол.
— Я рад, что ты об этом заговорил, потому что нам нужно поговорить и об этом.
— Я знал, что дядя Джимми хочет быть вместе с губернатором. Это было последнее, что я слышал.
— Он хотел, но это не было частью моей причины жениться на Роуэн. Это сложно, но причина, по которой мы так быстро двигались, в том, что Роуэн в опасности. Дамион каким-то образом связан с другом семьи. Роуэн обнаружила, что у этого друга в доме была женщина, закованная в цепи, и теперь они с Дамионом знают, что она видела эту женщину.
— Господи, да у нее на спине будет мишень размером с остров Род.
Тор хмыкнул в знак согласия.
— Я в курсе, — выдохнул я. — Как я уже сказал, это была сложная пара недель.
Коннер на секунду замолчал, но, судя по тому, как его глаза были устремлены на меня, он еще не закончил.
