теперь стал женихом сестры. И все. Но по-прежнему остался в статусе жениха.
Горько усмехнувшись и сдержав новый приступ слез, я прошла на кухню. Удивилась тому, что ужасно хочу есть. Таким необычным образом мой организм реагировал на стрессовую ситуацию.
Из продуктов, имеющихся в холодильнике моего нового знакомого, можно было приготовить только яичницу. Этим я и занялась, рискуя вызвать недовольство Туманова за своевольное вторжение в его владения.
Только вскоре оказалось, что ароматные запахи яичницы разбудили аппетит и у хозяина квартиры. Потирая сонные глаза, он неожиданно возник на кухне. И, улыбаясь, с восторгом наблюдал за моими действиями.
Смутившись от его присутствия, я пробормотала извинения, что рискнула воспользоваться его кухней. На что он тоже извинился в ответ, отметив, что ему самому надо было подумать, чем накормить неожиданную гостью. Мы обменялись любезностями и приступили к трапезе.
Мой разгулявшийся аппетит несколько поубавился, так как присутствие Антона напомнило о необходимости покинуть временное пристанище. А у меня не было ни малейшего представления, ни планов относительно того, с чего я могу начать новую жизнь. Ясно было только одно: после завтрака надо уходить.
Все прелести этой новой жизни начались буквально сразу после завтрака. Я решила, что поступлю крайне неблагодарно, оставив после себя немытую посуду. Поэтому, не откладывая, приступила к наведению порядка на кухне. Предварительно предупредила Туманова, что намерена сразу же после этого покинуть его гостеприимное жилище.
Он посоветовал не торопиться, убеждая сначала обдумать, куда я пойду и что дальше буду делать. Именно об этом я думала весь завтрак. Эти мысли не покидали меня, пока я медленно мыла посуду. Почему медленно? Да потому, что вообще не представляла, что делать дальше.
Туманов вернулся в гостиную. Ему надо было собираться на работу. А я с ужасом думала, что придется вместе с ним выйти из временного убежища и окунуться в незнакомый и непонятный мир людей без определенного места жительства.
Мои упаднические размышления прервал неожиданный вопрос Антона:
— Ксения Данилова? — в руках его был мой паспорт.
— Да как Вы посмели?…
— Паспорт случайно выпал из сумочки, которая упала со стула, где ты вчера забыла ее, — опередил он мое возмущение. — Но почему ты назвалась чужим именем? Мне, в принципе, все равно. Однако не хотелось бы помогать человеку, который не в ладах с законом. Поэтому ты сейчас оставишь в покое посуду и все мне расскажешь.
Тон был требовательный и не терпящий возражений. Я поняла, что в обратном случае он просто сдаст меня полиции со всеми вытекающими из этого последствиями. Безысходность пролилась потоком слез, сквозь которые я сбивчиво пыталась заверить его, что не совершала ничего противозаконного.
Но Туманов был непреклонен. Он потребовал признаться, по какой причине я оказалась в ситуации, которая вынудила меня назваться Мартой.
Выслушав мой сбивчивый рассказ, он долго смотрел на меня. А я, сжавшись от страха под его внимательным взглядом, думала, что он не верит ни одному моему слову.
Однако, помолчав, Туманов спокойно сказал:
— Считаю своим долгом вернуть тебя домой. Это моя ошибка, и я должен ее исправить. Дальше поступай, как знаешь.
— Нет-нет, только не это. Мне нельзя домой… Вы же понимаете, — с мольбой в голосе прошептала я.
— И что же мне с тобой делать, Марта-Ксюша? Выгнать на улицу, понимая, что ты там пропадешь? Или оставить у себя в надежде, что не укрываю человека, преступившего закон?
— Я никого не убивала. Мне просто надо было раствориться, исчезнуть, чтобы не мешать счастью сестры и моего бывшего жениха. Если кто-то и пострадал во всей этой истории, то только я сама. Еще, наверное… мама.
— Ладно… Пока оставайся. Все равно тебе некуда идти и не на что жить. Раз уж ты так решила, я постараюсь помочь.
— Правда?..
— Правда-правда. Но только до тех пор, пока я не выясню всей правды…
Туманов, не объясняя, как он собирается это сделать, собрался и отправился в клинику. Я же осталась один на один со своими безутешными мыслями. С одной стороны, я была благодарна ему за такое решение. С другой, понимала, что надолго оставаться у него не смогу. Но и отказаться от помощи было невозможно, несмотря на его недоверие ко мне.
— Это даже хорошо, что он отнесся ко мне с недоверием и даже недоброжелательно. Значит, как женщина, я ему не понравилась. Следовательно, хотя бы по этому поводу я могу быть спокойна. Это не то же самое, что бомжевать под открытым небом, подвергая себя опасности. А ведь другого варианта у меня нет.
Так я успокаивала себя, оставшись одна в квартире Антона. Мысли роем набросились на меня в поисках единственно верного решения: стоило ли сбегать от прежних проблем, чтобы нажить новые?
Буквально через несколько дней после моего бегства из прошлой жизни стало понятно, что спокойно существовать даже здесь, на расстоянии более ста пятидесяти километров от дома, не получится.
Туманов, однажды вернувшись из ветклиники, огорошил меня известием, что меня разыскивают.
— А как же ты думала? Иначе и быть не мгло. Естественно, твои близкие обратились в полицию или в частное сыскное агентство. И те, и другие подали в розыск, разослали ориентировки. Так что теперь ты числишься в базе по розыску пропавших людей.
— Откуда такие сведения? — недоверчиво спросила я.
— Есть у меня один знакомый в полиции. Обращался ко мне по поводу лечения своей собаки. Вот он и сообщил.
— И что теперь?
— По-хорошему, надо бы тебе позвонить домой. И просто сообщить, чтоб тебя не искали и не беспокоились. В обратном случае тебе и на улицу выходить небезопасно. Все равно когда-нибудь наткнешься на внимательного полицейского.
— Ты прав, — согласившись с Антоном, я не знала, смогу ли сделать это. Однако высказала свое желание немного повременить, чтоб собраться с духом.
Жизнь потекла размеренно. Когда Туманов убедился, что я не преступница и разыскивают меня только в качестве пропавшей, он изменился по отношению ко мне. Это не особенно радовало, так как интерес, который он стал проявлять, явно свидетельствовал о его неравнодушии.
Это послужило поводом для серьезного разговора.
— Антон, ты не мог бы подыскать для меня квартиру? Не хочу стеснять тебя своим присутствием. Да и пора уже начинать жить самостоятельно.
— Как ты себе это представляешь? Чтобы снимать квартиру и жить отдельно, тебе придется устраиваться на работу. Но как только ты предъявишь свой паспорт, тебя сразу вычислят. Поэтому, если это тебя больше не беспокоит, то пожалуйста.
Он произнес это с обидой в голосе
