— Сёмк, а ты чего такой хмурый? — Гешка тоже прибавил свою курицу к общему столу.
— Не догадываешься? — Лицо Семёна стало каменным.
— Нет… — растерянно моргнул Гешка.
— Тогда вон туда посмотри. — Тополь кивнул на кромку леса, вдоль которой двигались какие-то люди.
— Ты думаешь… Да не может быть, нас никто не видел.
— Вот сейчас и узнаем, видел или нет.
— Чего теперь делать-то? — едва слышно промямлил Бяшка, и его губы задрожали.
— Раньше надо было думать, когда в курятник лезли! — Густо-синие глаза Семёна злобно сверкнули. — Где у нас лопата?
— Здесь… — Анатолий взял сапёрную лопатку и протянул её Тополю. — Ты чего, закапывать их собрался? Бесполезно, будет заметно, что слой свежий. Теперь уж чему быть, тому не миновать, всё равно придётся драться.
— Ты хоть видишь, сколько их?! — Взяв у Толика лопату, Тополь схватил кур за лапы и нырнул в палатку. — Быстро! Помогайте! Разрывайте лапник, закопаем, сверху прикроем и бросим спальники.
— Ты чего, за дураков их держишь? Они же знают, что москвичи в сарай лазили! — возразил Толик.
— Они вас видели? — Изо всех сил орудуя лопатой, Тополь вгрызался в землю.
— Говорят тебе — нет! — Встав на колени, Бяшка начал отгребывать в сторону землю.
— Тогда шанс есть. Мало ли здесь москвичей отдыхает? — Задыхаясь, Тополь копал, изо всех сил налегая на лопату, но земля оказалась достаточно твёрдой. — Бяшка останется со мной, остальные — на улицу! Димка, разводи костёр, Толик, вскрывай тушёнку, должны же мы чем-то ужинать, а ты, Гешка, дренькай на гитаре, ясно?! Да посмотрите, чтобы вокруг ни одного пера от курицы не валялось!
— Я не умею на гитаре, ты же знаешь! — испуганно выдохнул Гешка.
— Так научись!!! — Глаза Тополя озверело блеснули. — Или через пять минут ты будешь играть, как Паганини, или через шесть нас всех похоронят!
* * *
— Почему это мы должны доплачивать за билеты? — округлив глаза, изумлённо уставился на проводницу Бяшка. — Здорово у вас получается, прямо не государственный вокзал, а какая-то частная лавочка. Что значит, доплатите по двести за каждый? Где я возьму деньги, напечатаю, что ли?
— Но я тоже не могу везти вас за свой счёт.
По лицу женщины в синей форменной жилетке было видно, что ей приходится пускаться в подобные объяснения не впервые и что ей стоит немалых усилий, чтобы удержаться и не нагрубить столь непонятливым пассажирам.
— Нет, ну вы подумайте сами, куда же нам деться? Нам что, оставаться тут навечно? — Серёга возмущённо втянул носом воздух. — По-вашему, мы должны заночевать на платформе? У нас билеты, понимаете, би-ле-ты! — отдельно проговаривая каждый слог, со злостью произнёс он.
— Молодой человек, не нужно повышать на меня голос, я здесь ни при чём. Все вопросы — к администрации вокзала, а не ко мне. Билетные кассы работают в круглосуточном режиме, в любой из них вам обязаны обменять билет, как только вы произведёте соответствующую доплату.
— Да где я её возьму, эту доплату?! — От досады лицо Белова в один момент стало ярко-алым, словно панцирь рака, опущенного в кастрюлю с кипятком. Он с возмущением смерил взглядом проводницу, не пускавшую их в вагон, несмотря на то что билеты в плацкарт были куплены ими ещё десять дней назад. — Как вы не можете понять, нам нечем доплачивать, не-чем!
— Я вас понимаю, — стараясь держать себя в руках, проводница натянуто улыбнулась, — но поймите и вы меня. Если за билеты не будете доплачивать вы, то это придётся сделать мне. А я не могу возить пассажиров за свой счёт. Извините, — бесцветно произнесла она и переключила своё внимание на только что подошедших к вагону пассажиров. — У вас четвёртое купе, проходите, пожалуйста. Граждане провожающие, не задерживайтесь долго, через десять минут отправление состава.
— Значит, по этим билетам вы нас пускать не хотите? — обиженно протянул Бяшка.
— Моё желание здесь ни при чём. — Она бросила взгляд на часы, и Сергей понял, что проводница ждёт не дождётся момента, когда поезд наконец тронется.
— Слушайте, у вас совесть есть?! — Серёга повернул голову в ту сторону, где дожидались результатов его переговоров все остальные. — Поймите, у нас действительно безвыходное положение. Если бы у нас были деньги, мы бы уже давно заплатили, а не стояли бы тут перед вами с протянутой рукой и не канючили бы Христа ради!
— Я всё понимаю…
— Да чего вы понимаете? — взвился Бяшка. — У нас исключительный случай, непредвиденные обстоятельства! Неужели нельзя сделать на это скидку?!
— У меня тут после дефолта полный вагон таких исключительных, как вы, однако никто не скандалит. Постановление общее для всех.
— Какого ещё дефолта? — Понимая, что через пять минут доказывать что-либо станет уже поздно, Бяшка с отчаянием сжал кулаки. — Да человек вы или нет?! У нас правда нет денег!
— Я проводник!
Видимо решив, что с нищей компании станется заскочить в вагон на ходу, она встала в проёме двери, крепко ухватившись руками за поручни.
— Господи, что за отдых такой! — в сердцах воскликнул Бяшка. — Два дня назад деревенские нас чуть не отправили на тот свет из-за каких-то кур, вчера посреди леса у нас от палатки спёрли рюкзак, а сегодня и вовсе… — Не окончив, он махнул рукой, скрестив ноги, сел на асфальтовое покрытие платформы, и тут же, сообразив, что переговоры Серёги зашли в тупик, с места снялась вся его компания.
— Что вы делаете? — Проводница бросила обеспокоенный взгляд на подошедших молодых людей с огромными рюкзачищами за спиной. — Я всё равно не смогу пустить вас в вагон, даже если вы ляжете поперёк рельсов.
— А что, это идея! — Семён, серьёзно нахмурившись, скинул рюкзак и шагнул к краю платформы. Все остальные, переглянувшись, сделали то же самое.
— Да вы что, ненормальные?! — закричала проводница, как только пятеро парней уселись на край перрона и свесили ноги вниз. — Поезд же сейчас тронется! Вам же все кости переломает! Господи!.. — Спустившись на нижнюю ступеньку, она уцепилась за поручни и окинула взглядом платформу, но, кроме провожающих, как на грех, никого поблизости не было. — Да что же это такое? Где их всех носит-то?!
— Товарищ проводник! — Неожиданно один из хулиганов встал и подошел к ней вплотную. — А может, договоримся, а? По двести за билет у нас нет, а вот по сто будет. Может, мы скинемся и обойдёмся без кассы?
— Без кассы?.. — Проводница ещё раз бросила взгляд на перрон, потом на часы. И с сомнением произнесла: — Вы понимаете, что будет, если вас найдут? Меня же уволят.
— А если не найдут? — Семён полез в карман джинсов, и тут же вся компания как по команде поднялась на ноги. — Ну, так что, договоримся?
