— Значит, одобряешь? — весело поинтересовалась девушка.
— Целиком и полностью, — торжественно ответила ее мать.
У Татьяны отлегло от сердца.
Близнецы в это время решили проверить, действительно ли Змей их различает, или ему просто повезло. Они выходили из комнаты, бегали друг вокруг друга и вокруг коляски Кирилла, чтобы его запутать, даже переодевались, но все было без толку. Парень безошибочно определял, кто есть кто. И пока Татьяна вытирала посуду, до нее доносилось монотонное:
— Никита… Митька… Митька… Никита… Митька…
Наконец, девушка вызволила Змея из плена братьев, уведя его в свою комнату.
— Ну как? — полюбопытствовал парень. — Я произвел впечатление?
— Неизгладимое, — засмеялась Татьяна. — Особенно на мальчишек.
— А ты боялась.
— Я же не знала, что ты можешь быть таким… обходительным.
— Наверное, это ты на меня так благотворно влияешь.
Кирилл обнял девушку и усадил к себе на колени.
— Раньше мне было безразлично всё и вся, — откровенно сказал он. — А теперь я чувствую, что это не так. Жаль, что я не могу этого показать, но это правда.
— Сегодня ты это показал, — с благодарностью признала Татьяна и поцеловала его.
— Смотри-ка, целуются, — донесся до них шепот.
Девушка обернулась. В приоткрытую дверь за ними наблюдали смеющиеся близнецы.
В другое время она бы засмущалась, покраснела, накричала бы на братьев, чего они от нее и ожидали. Сейчас же она преспокойно повернулась обратно к Кириллу и снова приникла к его губам. Никита и Митька еще некоторое время ошеломленно глазели на них, но потом им это надоело, и они ушли.
Оторвавшись от Змея, Татьяна тихонько засмеялась.
— Похоже, ты тоже благотворно влияешь на меня.
— О чем ты?
— Я стала спокойнее. Более безразличной — в хорошем смысле этого слова.
— А что, в том, чтобы быть безразличным, есть и хорошие стороны?
— С моими братьями — да.
— Что ж, я рад, что смог помочь тебе.
— О да, еще как, — пробормотала девушка и вернулась к своему прерванному занятию.
Приближалась осень, а вместе с ней — начало занятий, поэтому влюбленные старались по максимуму использовать оставшееся время. Они прекрасно сознавали, что во время учебы будут видеться гораздо реже, и стали почти неразлучны. Парень, верный своему обещанию, теперь, что ни день, дарил ей цветы и разные безделушки, так что комната девушки напоминала цветочный магазин. Мать Татьяны была в полном восторге.
В этот день Татьяна пришла к Кириллу. К ее удивлению, Ирина Генриховна была дома. Оказалось, что сегодня должен приехать брат Сергея Алексеевича, поэтому она отпросилась с работы, чтобы его встретить.
— Это тот самый пресловутый дядюшка, который подарил тебе все это? — спросила девушка, обводя рукой комнату, завешанную "сувенирами".
— Угу, — ответил Змей, потирая лоб.
— Что с тобой? Ты не очень хорошо выглядишь.
— Я себя и чувствую не очень хорошо, — признался тот. — Голова болит.
— Выпей каких-нибудь таблеток.
— Пробовал — бесполезно.
— Давай я тебе виски помассирую, — предложила Татьяна. — Говорят — помогает.
— Хорошо.
Парень откинул голову и замер, наслаждаясь, пока девушка осторожно массировала ему голову.
— Чем сегодня займемся? — спросила она.
— Любовью, — последовал незамедлительный ответ.
— Я серьезно.
— Я тоже.
— Но ведь здесь твоя мама, а потом еще и дядя приедет. А у меня — близнецы.
— Как же меня все это достало! — внезапно зло воскликнул Кирилл.
Татьяна даже вздрогнула от неожиданности.
— О чем ты говоришь?
— О невозможности заняться со своей девушкой любовью тогда, когда мне этого захочется!
— Тише, не надо так кричать.
— Я, вообще-то, в своем доме! Хочу — и буду кричать!
— Да что с тобой такое?
Парень вдруг обмяк.
— Прости, — сказал он устало. — Не знаю, что на меня нашло. Эта боль просто сводит меня с ума.
— Бедненький, — погладила его по голове девушка. — Может, вызвать врача?
— О нет! Только не врача. Я им не доверяю. Толку от них никакого.
— Хорошо-хорошо, — быстро сказала Татьяна, опасаясь новой вспышки гнева.
"Что это с ним происходит? — подумала она. — Всегда такой невозмутимый, а тут… Странно".
— Давай тогда пойдем погуляем, — предложила она. — Свежий воздух всегда полезен, особенно когда голова болит.
— У меня нет сегодня настроения гулять.
Разочарованная девушка села в кресло. Змей повернулся к ней. Он и правда выглядел больным: покрасневшие, измученные глаза, дрожащие руки, блуждающий взгляд.
— Давно ты плохо себя чувствуешь?
— С утра. Как проснулся, так и заболел.
— И что же теперь делать? Таблетки не помогают, массаж тоже, гулять ты не хочешь, от врачей отказываешься. Даже и не знаю, что еще можно предложить.
— А ты попробуй…
Обычно бесстрастное лицо Кирилла вдруг исказилось судорогой невыносимой боли; не закончив фразы, он схватился за голову.
— О Боже, — простонал он. — Я сейчас умру.
— Не надо, не умирай! Может, мне позвать твою маму? — вскочила Татьяна.
— Нет… не надо… мне уже лучше…
Он поднял лицо.
— Уже почти все прошло.
Змей взял ее за руку и приложил ее ладонь к своему лбу, который, к ее удивлению, оказался прохладным.
— Сейчас все пройдет, — сказал он и улыбнулся, так, по крайней мере, сначала показалось Татьяне. Потом она поняла, что приняла за улыбку хищный оскал, превративший лицо Кирилла в одну из тех масок, что украшали стены его комнаты. — Сейчас все будет в порядке.
— Ты уверен? Может, все-таки позвать Ирину Генриховну?
— Я же сказал! Все хорошо! — выкрикнул парень. — Ты что, русских слов не понимаешь?!
Девушка выхватила свою руку и попятилась.
— Думаю, мне лучше уйти, — потрясенно пробормотала она. — Ты явно не в себе.
— Нет, нет, пожалуйста, не уходи, — умоляюще сказал тот и снова взял ее за руку. — Не надо. Прости. Я больше не буду.
Татьяне показалось, что в Кирилле происходит какая-то борьба, и победу попеременно одерживают то он сам, прежний, тот, кого она так хорошо знала, то нечто темное, страшное, что-то, чего она знать не желала.
— Голова просто раскалывается, — прошептал парень и облизнул губы. И еще. И еще.
Девушка зачарованно наблюдала, как его язык быстро мелькает между белыми, невероятно острыми зубами. "Ну Змей и есть, — пронеслось у нее в голове. — Странно, я раньше никогда не замечала, какие острые у него зубы…"
