– Но Курбаленко сказала, что это ты велел мне близко к тебе не подходить! – прошептала Гараева, чувствуя, как в голове у нее все путается от невероятности такого предположения. Вот как? Выходит, что во всем виновата она, а не Павел со своими странными фантазиями и закидонами?
– Дура, – легко бросил Павел, и Лера вздрогнула, приняв это ругательство на свой счет, но говорил он не о ней. – Лизка, – уточнил он. – Прицепилась ко мне около школы – расскажи да расскажи. Я от нее отвязаться никак не мог. Так и ходила за мной весь день. А что, ты нас видела?
Гараева чуть не упала от такого вопроса. А кому она утром «Привет» сказала? Стенке?!
– А, ну да, видела! Ну, мы же в школе друг к другу не подходим. – Он долго смотрел в сторону и, наконец, легко произнес: – Наверное, я был неправ. Вечером, после шести, я буду ждать тебя около дома. Выходи.
– А как же Курбаленко? – прошептала Лера, чувствуя, как все обиды и огорчения словно вымываются из ее души силой этого взгляда, который вновь стал таким внимательным.
– Забудь. Фигня все.
На секунду Гараева почувствовала досаду – она волновалась, столько слез выплакала, а он говорит, что все это неважно. Что же это получается – он будет вести себя, как хочет, а она должна ходить и делать вид, что ничего не происходит? Да что он…
Додумать Лера не успела. Павел сделал шаг вперед, одним движением заставив ее позабыть обо всем.
– Я вдруг почувствовал себя совершенно свободным, – быстро зашептал он. – Абсолютно свободным! Это, наверное, и есть любовь. Не знаю, раньше я такого не ощущал. Странное чувство. У тебя не так? – Ответ ему и не нужен был. Он словно говорил сам с собой. – Наверное, все это и должно быть только так. До вечера! – Быковский порывисто обнял Гараеву, отчего она задохнулась, и побежал прочь по коридору, на ходу пряча плеер в карман. – Мне надо будет вечером тебе кое-что сказать! – полуобернувшись, крикнул он и исчез за поворотом.
Лере хотелось ответить ему, что она тоже его любит, что для нее это тоже необычное и удивительное чувство, но его топот уже стих в гулких школьных переходах. Ей даже показалось, что хлопнула на первом этаже дверь на улицу.
Гараева как зачарованная смотрела в ту сторону, куда убежал Павел. И вдруг заметила, что на нее тоже смотрят.
Не давая возможности человеку, стоявшему за углом, опомниться, она помчалась вперед.
Глава двенадцатая
Взлеты и надежды
Поняв, что ее заметили, Курбаленко повернулась было, чтобы скрыться, но потом сделала резкий шаг навстречу Лере.
– Я тебя предупреждала, – прошептала Лиза, некрасиво ломая лицо в злой гримасе. – Можешь готовиться к выселению из этой школы! Как приехала сюда, так отсюда и вылетишь!
Что там говорила Нинель Михайловна? Надо бороться за свою любовь! Что же, время пришло. Действительно, хватит прятаться от неприятностей по углам.
Решение пришло молниеносно. В Махачкале они любили прыгать с покатых высоких крыш в сугробы. Здесь этот фокус можно легко повторить. Правда, с сугробами пока не густо, но и такого снега будет достаточно. Хорошая получится проверка на глубину чувств!
– Идем! – Гараева прошла мимо шипевшей и буквально извивавшейся от злости соперницы. – Второй этаж – нормально?
Она стремительно пробежала по лестнице, прошла по коридору, окинула взглядом окна холла второго этажа.
– Это подойдет!
– Эй, ты что? – По дороге Курбаленко слегка подрастеряла свой боевой дух, но все равно была еще грозна. – Куда ты лезешь?
Лера легко справилась с нижними щеколдами окна, подергала фрамугу. Она шевельнулась, но не открылась. Пришлось забираться на подоконник, вставать на цыпочки, чтобы открыть верхние шпингалеты. Несколько сильных рывков, и окно распахнулось, осыпав головы девятиклассниц старой краской. С улицы пахнуло морозом.
– Высота небольшая. – Лера стояла на подоконнике, с любопытством глядя вниз: там была мягкая земля, прикрытая снегом. – Разбиться невозможно. Покалечиться – только если нырять головой вниз. Но мы же с тобой так делать не будем? – Гараева в упор посмотрела на заметно побледневшую Курбаленко.
– Ты что такое несешь? – Глаза у Лизы бегали.
– Если любишь – прыгни из окна. Если нет – не стой на моем пути!
– Сумасшедшая! – попятилась Курбаленко. – Жить надоело – прыгай сама.
– Значит, не любишь! А если не любишь, зачем ты мелькаешь передо мной? Что цепляешься за него?
– Идиотка! – завизжала перепуганная Лиза. – Окно закрой!
– Прыгай! Или слабо? – Лера была полна решимости. Курбаленко чувствовала ее настрой, чувствовала ее готовность идти до конца. Это-то ее и пугало – в таком состоянии человек способен на все.
– Самой слабо! – заорала Курбаленко, от страха теряя способность соображать.
– Я-то прыгну, – Гараева нагнулась, чтобы до Лизы лучше дошли ее слова. – Но если ты останешься здесь, то можешь прямым ходом бежать к своей компашке и передать ей от меня привет. И только попробуйте в следующий раз близко ко мне подойти! Я вас уничтожу!
– Кто это там шумит? – послышалось из углового кабинета.
– Ненормальная! Убирайся отсюда! – Курбаленко попыталась закрыть окно, рамой задела Леру, и та исчезла с подоконника.
В ушах застрял чей-то крик. Ноги у Лизы подкосились, и она сползла на пол к батарее. Остановившимся взглядом Курбаленко смотрела на нависающий над ней подоконник, на котором еще секунду назад стояла Гараева. Из распахнутого окна на нее валил снег. Лиза цеплялась за подоконник, за батарею в попытках подняться, но пальцы срывались, и она обваливалась обратно на пол.
От сквозняка хлопнула рама.
– Ну, и что это такое? – Распахнулась дверь ближайшего кабинета. – Вы что тут, с ума посходили?
– Это кто здесь так орал? – На лестнице послышались шаги. – Кто забыл, что находится в школе, а не на стадионе?
Стали приоткрываться двери других кабинетов.
Лиза на четвереньках отползла от окна, затравленно глянула на удивленные лица учителей.
– Оно открылось, – пробормотала она, не в силах справиться с дрожью во всем теле.
– Старшеклассники! – фыркнула первая учительница. – Ни днем, ни ночью от них покоя нет!
Двери одна за другой стали захлопываться.
В коридоре показалась завуч.
– 9 «Б»? – без всякого удивления спросила Алевтина Петровна. – Что произошло?
– Оно само открылось, – повторила Курбаленко, боясь посмотреть в сторону окна.
– Что-то у вас последнее время все само происходит! – Завуч была полна возмущения. – Стекол на вас не напасешься, прямо решетки везде вешай. – Она четким шагом подошла к окну, проверила нижнюю щеколду, выглянула наружу…
