— В самом деле, непонятно, зачем я им понадобилась. Мне ничего не известно. Я далее не знаю, кто этот Мэтьюз.
— Неважно, — вздохнул Грант, отхлебнув кока-колы, и, пристально изучая банку, добавил: — Главное, что Мэтьюз уверен в обратном. Или подозревает, что у вас есть кое-что… Маленькая игрушка, от которой зависит его судьба. Он не оставит вас в покое, пока ее не заполучит. Видите ли, три года назад по его заказу убрали сенатора Роулинза. При необходимости столь незначительную особу, как вы, прихлопнут с легкостью фокусника. — Грант внезапно впился в нее взглядом. — Ну а теперь, миссис Прескотт…
— Да прекратите называть меня миссис Прескотт! — взорвалась Холли. — Можно подумать, что не знаете моего имени, — прибавила она уже поспокойнее, гадая, сколько еще будет продолжаться эта идиотская игра в допрос.
— Вы были знакомы с Джезмин Тернер? — как ни в чем не бывало продолжал Грант, не спуская с нее глаз.
Холли тут же сникла. — Встречались однажды.
— Когда?
— Около полугода назад, когда мы только перебрались в Лос-Анджелес.
— А как насчет Ника Хардистера?
Холли закусила дрожащую губу. Ловушка! Она отрицательно покачала головой и, подтянув колени к подбородку, уперлась в них лбом.
— Понятия не имею, кто это.
— Где вы были, когда… — внушительно начал Грант, но Холли перебила его:
— Слушайте, я не желаю об этом говорить, — тихо произнесла она.
— Придется… — Грант лишний раз пожалел о том, что бросил курить. — Полиция разыскивает Хардистера. Он подозревается в убийстве Джезмин Тернер. До сих пор его так и не смогли найти. Но готов поставить последний доллар, что Эдвин Мэтьюз тоже за ним охотится, как, впрочем, и за вами.
— Но почему? Клянусь, я ничего не знаю, — с искренним недоумением оправдывалась Холли.
— Неважно. Мэтьюзу это неизвестно, — покачал головой Грант. — Итак, миссис Прескотт, советую рассказать все подробно. С самого начала.
В ответ последовало демонстративное молчание.
— Как считаете, способен был ваш муж убить Джезмин Тернер? — вкрадчиво допытывался Грант. — Какие отношения были между ними? И почему Ник Хардистер тоже замешан в это дело?
Холли вызывающе вскинула голову. Их взгляды скрестились.
— Предпочитаю ни о чем не откровенничать. Особенно с вами.
У Гранта не осталось и тени сомнения: даже под угрозой статьи за отказ сотрудничать с представителями закона сейчас ничего не добьешься. Ничего, завтра все будет по-другому. Кстати… сколько мужчин, кроме него, постарались утешить опечаленную вдову?
Обозлившись на себя за неуместные мысли, Грант тяжело вздохнул. Может, она потому и не хочет ничего говорить, что все еще любит Прескотта? Или боится огорчить его родителей? А может, рана еще слишком свежа и сознание того, что муж предпочел другую женщину, до сих пор терзает душу?
В дверь очень тихо постучали. Холли мгновенно вскочила. Выразительным жестом Грант велел ей запереться в ванной, прикидывая, как действовать в крайнем случае.
— Открой же, супермен, — чуть слышно прошипел Харрис.
При виде друга Грант не удержался от улыбки. Из-за двух огромных коробок с пиццей и упаковки баночного пива едва выглядывала его небритая физиономия.
— И нечего веселиться, — обиженно буркнул тот. — Легавые иногда хотят есть!
Сгрузив на стол свою ношу, Сэм насторожился.
— А где миссис Прескотт?
Грант показал на ванную.
— И ее зовут не миссис Прескотт, — громко объявил он, — а просто Холли.
— Кажется, слежки нет. А у тебя успешно? Узнал что-нибудь? — осведомился Сэм.
— Отказывается говорить. Твердит, что впервые слышит о Мэтьюзе и Хардистере. Завтра попробую допросить еще раз.
— Так или иначе, наша леди — единственная приманка для этих крыс. Особенно если кассета действительно у нее.
Грант разрешил Холли покинуть укрытие. Наконец-то настал черед пиццы «пепперони»! Никто из усевшихся за стол не жаловался на отсутствие аппетита. Атмосфера явно потеплела, стала куда более дружелюбной. Теперь, расслабившись, они могли позволить себе совершенно невинную болтовню.
Но перемирие внезапно закончилось, когда Сэм, потягивая пиво, объявил, что снял отдельный номер и Холли придется провести эту ночь наедине с Грантом.
— Вы не имеете права… я не… — потерянно лепетала Холли.
— Мне очень жаль, но надо потерпеть, — перебил Сэм, укладывая пустые картонки рядом с корзинкой для мусора. Пришлось согнуться в три погибели, чтобы спрятать предательскую ухмылку. Ведь какие искорки проскакивают между этими голубками!
Холли попыталась было возразить, но тут же поняла, что только зря время потратит. Она просто не в силах находиться рядом с этим человеком, не испытывая безумного желания. А уж если вспомнить о волшебстве, которым была напоена та ночь… Она сама не заметила, как присела на кровать.
Мужчины вышли в коридор, тихо переговариваясь. Сквозь полуоткрытую дверь до Холли доносились невнятные голоса. Вернувшись, Грант тут же закрыл дверь на ключ и задвижку. Охваченная паникой, Холли мгновенно вскочила. Грант с деланно беззаботным видом направился к ней и, прежде чем Холли успела прийти в себя, рывком притянул ее к груди. Сама не сознавая как, она оказалась в стальном кольце его рук. Словно завороженная, Холли не могла пошевелиться. Лишь провела языком по пересохшим губам и зачарованно, охваченная предвкушением чуда, наблюдала, как Грант медленно наклоняет голову. Едва их губы соединились, послышался странный щелчок. Холли испуганно вздрогнула. Но Грант тут же отступил, и она в ужасе уставилась на свое запястье. Этот мерзавец приковал ее к себе наручниками!
И прежде чем Холли успела осыпать его всеми грязными ругательствами, какие только против воли осели в памяти, Грант потащил ее к постели и свободной рукой откинул одеяло.
— Можете сидеть или лежать, — бросил он, устраиваясь на краю кровати и сбрасывая туфли, — но я чертовски устал, и неплохо бы выспаться.
Грант растянулся на постели, увлекая Холли за собой, и выключил лампу на столике.
Выхода нет. Так или иначе, а придется делить с ним постель.
Холли нехотя последовала примеру Гранта, стараясь держаться от него как можно дальше.
— Ублюдок проклятый! — прошипела она сквозь зубы при мысли о ласках, которыми он осыпал ее в прошлую встречу.
Грант слегка улыбнулся, заранее смиряясь с бессонницей. Его тело упрямо напоминало, как сильно он желает эту женщину.
Пытаясь урезонить Гранта, Холли повернулась к нему лицом.
— Все это совершенно необязательно. Что за мелодраматические жесты — наручники, слежка… — как можно ироничнее постаралась произнести она.
