— Дай мне взглянуть. — Фил запустил в чрево сумки липкие от мороженого пальцы. Джим шлепнул его по руке.
— Ты только все перепачкаешь.
— Но я ни разу не видел сто пятьдесят… — Он нагнулся, чтобы заглянуть внутрь, но Брукс быстро отодвинул сумку, и бандиты с размаха стукнулись лбами, словно горные козлы. Зажженная сигарета выпала из разинутого рта Фила прямо в глубокую щель между пачками стодолларовых бумажек.
— Да ты просто идиот, — завопил Джим. — Это надо же — деньги хочешь поджечь!
Фил потел лоб.
— Я тут ни при чем. Ты сам треснул меня по башке.
— Это ты меня треснул, — возразил Брукс, сжимая кулаки. Фил набычился.
— Тише, мальчики, — всполошилась Лора, тревожно поглядывая на сумку, из которой узкой струйкой вился дымок. Лора проворно столкнула сумку в воду. Ошеломленные гангстеры смотрели, как она опускается на медные и серебряные монетки, брошенные в фонтан туристами.
— Зачем ты это сделала? — недоумевал Фил.
— Теперь все деньги промокли, — взвыл Джим Брукс.
— По крайней мере, не сгорели, — самодовольно ответила Лора.
Джо схватил ее за руку и, невзирая на протесты, потащил прочь от фонтана и гангстеров.
— Мы уходим, — сказал он сердито. — И немедленно.
Лора упиралась как могла.
— С чего ты взял, что имеешь право приказывать? — Но тут на ее лице появилось странное выражение. Джо молчал, и она кивнула головой. — Хорошо, я иду с тобой.
— Тогда иди быстро — но только не беги, — негромко предупредил он. Джо обнял Лору за талию, что придало им безобидный вид туристов, гуляющих в парке, и увлек вдоль аллеи к выходу. Когда они достигли ограды парка, Джо отважился обернуться. Фил за пояс держал дружка, а тот, перегнувшись через край фонтана, пытался выудить сумку. Оба не обращали ни малейшего внимания на полицейского, который, заподозрив что-то неладное, медленно приближался к ним.
— Извини, что я снова раскомандовался, — сказал Джо, когда они благополучно вышли из парка. — Спасибо, что послушалась меня.
— Я решила, что у тебя должна быть веская причина, раз ты начал отдавать приказы, вот и пошла за тобой. — Она пожала плечами. — Полагаю, сейчас последует убедительное объяснение.
Джо сказал ей о полицейском. Лора тут же захотела вернуться и заступиться за гангстеров, по крайней мере, за Фила.
— Он исправился бы, если бы удалось вырвать его из-под влияния Джими. Из Фила выйдет хороший телохранитель.
— Тебе не нужен телохранитель, — осторожно заметил Джо. Пока у тебя есть я, закончил он про себя.
— Да, наверное… — Лора просияла. — Но, возможно, мне удастся устроить Фила на прежнее место Вилли. Вышибалой в клуб. Я познакомилась с Вилли, когда он выдворял нашу компанию за то, что, выпив шампанское, мы разбили бокалы. И пару зеркал, кажется.
Они шли по тротуару вдоль ограды парка.
— Ага! Твой дворецкий служил вышибалой? Меня это нисколько не удивляет.
— Он был менеджером в английской вокально-инструментальной группе «Ливерпуль бойз» во время их последнего турне по Северной Америке. Его рассчитали после глупейшего недоразумения с какой-то гитарой за сорок тысяч долларов. И Вилли застрял в Штатах без средств, и тогда — ох, мне вообще-то не следовало об этом рассказывать…
— О Господи! Ну-ну…
— Пока он выпроваживал из клуба подвыпивших богатеньких детишек, его таланты пропадали зря, — бодро продолжала Лора. — Я тогда только что купила дом и пригласила Вилли к себе дворецким. Ведь каждой сумасбродной миллионерше непременно нужен английский дворецкий.
— О Господи, значит, Вилли — незаконно проживающий иностранец?
— Это легко исправить, — лукаво улыбнулась Лора. — Я хочу отправить его в Лондон к леди Эмили. В качестве живого благодарственного подарка.
Джо остановился как вкопанный в самом оживленном месте и расколол людской поток надвое.
— Мне кажется, Вилли не будет против, но за что ты собираешься благодарить леди Эмили?
— Ох, об этом тоже я не должна говорить. По крайней мере пока…
— Не говори, не говори, я абсолютно ничего не желаю знать.
— Ты сам скоро узнаешь, и, поверь мне, тебя это заинтересует. — Она суеверно скрестила пальцы. — Я очень надеюсь.
Джо поднял к небу умоляющий взор.
— Кто-нибудь, пожалуйста, спасите меня от этой женщины.
Лора привстала на цыпочки и чмокнула его в ямочку на подбородке.
— Не получится, малыш. От сумасбродной миллионерши не скроешься ни в раю, ни в аду.
Джо подарил ей ответный поцелуй, надеясь, что правильно угадал женское желание.
— Кому нужно это шампанское? — Лора не заметила, как высказала свою мысль вслух. Джо снова заставлял ее кровь стремительно нестись по жилам, бурлить и играть, и искрометное возбуждение, как от дорогого вина, охватывало все клеточки тела.
— Лора! — Джо покрепче сжал ее талию, немного отстраняя ее от себя. — Лора!
— Да? — Она снова потянулась к нему, прижалась щекой к груди, упиваясь сладостной близостью.
Джо откинулся на подушку, закрыл глаза.
— Ты хочешь уморить меня. Неужели обязательно во всем доходить до крайности?
— Конечно. По крайней мере со счета я еще не сбилась. — Она блаженно вздохнула.
— Прежде чем ты окончательно меня прикончишь, — пробормотал Джо, — что там такое ты говорила насчет шампанского?
— Только то, что я пьяна тобой, милый. — Лора уперлась подбородком в его грудь и улыбнулась во весь рот улыбкой охмелевшего от счастья человека. — Это истинная правда.
Она снова легла щекой на его грудь и принялась слушать утихающий ритм сердца. С Кеном Лора никогда не испытывала ничего подобного. Сразу после близости он немедленно уходил к себе и оставлял ее одну в постели, и она чувствовала себя опустошенной и, невзирая на все его «я люблю тебя», безнадежно нелюбимой.
В устах Джо эти слова доставляли ей небывалую радость. Но он также заставил Лору понять, как мало они значат, если за ними не стоят мысль, действие и искреннее чувство. И хотя Лора надеялась, что сможет ответить ему полной мерой, все же абсолютной уверенности у нее не было. Что-то сдерживало ее. Или она сама что-то сдерживала в себе.
— Зная, насколько ты любишь шампанское, я расцениваю твои слова как огромный комплимент, — пробормотал Джо.
— Но я лучше буду упиваться тобой, дорогой. До тех пор пока запасы не кончатся.
— На Ближнем Востоке, в пустыне не слишком много шампанского, — сказал Джо, исподволь приступая к важному для него разговору.
— Я так и думала.
— А на самих раскопках едва ли приходится даже говорить о самых простых человеческих удобствах…
