Ознакомительная версия.
Петя с сомнением посмотрел на него, потом вздохнул, тщательно вымыл руки и принялся за дело. Через некоторое время он выложил свое произведение на тарелку, понюхал и с опаской выставил ее на стойку для готовых блюд. Проследил глазами за официантом, который оживленной рысью понес заказ клиенту. Клиентом оказался молодой человек приятной наружности – свежий, как полевой тюльпан, с влажными после душа волосами. Он намазывал джем на ломтик хлеба и явно чувствовал себя замечательно.
Через некоторое время тот же официант снова возник возле окошка. И довольно весело сообщил:
– Кажется, у нас проблемы.
– Что такое? – забеспокоилась Тамара.
– По-моему, с фирменным омлетом что-то не так.
Тамара выглянула в зал и увидела, что молодой человек приятной наружности, заказавший фирменный омлет, сидит со стеклянными глазами, держа вилку и нож на весу, и не шевелится.
– Я же говорил! – плаксивым тоном простонал Петя, обращаясь к Тамаре и складывая руки перед собой. – Я говорил, что у меня не получится.
– Спокойно, – осадил его официант, – орать будешь на стадионе, когда твоей любимой команде гол забьют. Не высовывайтесь, я попытаюсь все утрясти.
* * *
Когда Угольщикову принесли фирменный омлет с помидорами, мелко нашинкованным красным луком и ветчиной, он поспешно вооружился ножом и вилкой, но перед тем, как приступить к дегустации, с плотоядным видом огляделся по сторонам. В тот же миг взгляд его наткнулся на разрумянившуюся Марьяну, устроившуюся за столиком в дальнем уголке зала. Выглядела она слегка обалдевшей и глупо улыбалась. Впрочем, оно и понятно – рядом с ней сидел мужчина и нежно держал ее за ручку. Профиль мужчины показался Угольщикову знакомым. Сердце его сначала легонько встрепенулось, но тут же – на пике узнавания – взмыло ввысь и, задержавшись там на несколько секунд, буквально рухнуло в пятки. Маркетолог тяжело сглотнул набежавшую слюну. Марьяну Туманову держал за ручку не кто иной, как главный редактор «Увлекательной жизни» Андрей Кайсаров.
Когда же корреспондентша, которую он до сих пор считал всего лишь симпатичной вертихвосткой, наклонилась и поцеловала главного редактора в губы, Угольщиков окостенел на стуле с занесенными над тарелкой приборами. Мозг его лихорадочно перебирал последние события. Выходит, недаром про эту девицу судачили в редакции – будто она соблазнила своего бывшего босса и случился страшный скандал… И вот теперь выходит, что Кайсарова она тоже соблазнила, прямо тут, в командировке, под носом у Угольщикова. А он-то, дурак, в поезде намекал, что не против весело провести вместе время. Не ляпнул ли он, кстати, что-нибудь лишнее? Может, ругал кого-нибудь из боссов или жаловался на зарплату? Кажется, ничего такого не было, слава богу. А может быть, эта Туманова соблазнила главного еще в Москве? Может, ее и в командировку отправили не просто так? «Господи, во что это я вляпался? Как бы выпутаться и остаться невредимым?!»
Включив на полную мощность слух, Угольщиков попытался разобрать, о чем там, за дальним столиком, идет разговор, но, конечно же, ничего не услышал, кроме ласково произнесенного Марьяной имени Андрюша. «Андрюша! – внутренне возмутился маркетолог. – И ведь не стыдно же паразитке. А прикидывалась такой, блин, правильной, прямо воспитанница пансиона благородных девиц. Допрашивала меня про систему конвертиков. Обманула! Провела!»
Пока он размышлял, Кайсаров повернул голову и рассеянно посмотрел в окно. Угольщикову уж точно не хотелось попасть в поле его зрения. Босс может подумать, что он ненужный свидетель его легкого романчика с подчиненной и – фьюить! – подмахнет заявление о переводе маркетолога в какой-нибудь Беловетровск. Поэтому, чтобы уйти с линии огня, он согнулся пополам, делая вид, будто разыскивает что-то под столом.
В этот момент перед его глазами возникли ноги официанта в ботинках, по-детски стоптанных внутрь.
– Может быть, вам таблеточку от спазмов? – спросил он участливым тоном.
– Не надо, – ответил Угольщиков, осторожно разгибаясь и воровато глядя в ту сторону, где босс кормил со своей вилки нахалку, устроившую в поезде истерику по поводу тотальной мужской безнравственности.
– Если блюдо не легло, можно принять меры. Для этого я здесь.
Угольщиков наконец разогнулся и увидел перед собой поднос, на котором стоял огромный стакан, наполненный чем-то мутным.
– Меры? – переспросил он, нахмурившись. – Что это такое?
– Рвотное, – охотно пояснил официант.
Угольщиков некоторое время молчал, переваривая информацию. Потом изумленно спросил:
– Вы хотите, чтобы меня вырвало?!
Официант, стоявший перед ним с совершенно невозмутимой физиономией, ответил:
– В общем, да. Я был бы рад.
– Это что, такое местное развлечение? – рассердился Угольщиков. – Уйдите и перестаньте привлекать ко мне внимание.
– Тогда честно ответьте на один вопрос.
– Какой такой вопрос?
– У вас, случайно, не двоится в глазах? Сколько пальцев я вам показываю?
– Я тебе сейчас свой палец покажу, – начал было закипать Угольщиков, но тут же спохватился и снизил голос сразу на два тона. – Зачем вы принесли мне рвотное?
– Ваш омлет готовил местный практикант, так что это всего лишь мера профилактики.
– Так, – сказал Угольщиков, осторожно положив приборы на стол. – Где ваш шеф-повар?
– Лежит на мешках в подсобке. Пьяный в хлам. Шутка. Так вы хорошо себя чувствуете?
– Теперь уж и не знаю. – Угольщиков уставился в одну точку, мысленно ощупывая свое тело и проверяя, не подает ли какой несчастный орган сигналы бедствия. Потом неожиданно спохватился: – Слушайте, да ведь я еще даже не приступил к завтраку!
– Ха-ха, – сказал официант с довольным видом. – Вас снимала скрытая камера.
– Какая скрытая камера? Где она?
– Не важно. Вашу запись сотрут. Ведь вы вели себя совершенно банально. Не бегали по залу с высунутым языком, не плевались и вообще оказались очень скучным. Так что по телевизору вас вряд ли покажут. Ешьте свой омлет и ничего не бойтесь.
С этими словами официант удалился, а Угольщиков сначала хотел вскочить и устроить тарарам, но тут же передумал и вжался в стул, потому что Кайсаров в этот момент снова посмотрел в окно. Маркетолог прикрыл лицо рукой, отчаянно мечтая стать невидимым, ну, или хотя бы темно-зеленым, чтобы полностью слиться со скатертью.
Пытка продолжалась по меньшей мере пятнадцать минут до тех пор, пока Кайсаров с Марьяной не закончили завтракать и не удалились, нежно прижимаясь друг к другу. За эти пятнадцать минут Угольщиков спрогнозировал несколько вариантов развития событий, каждый из которых сулил ему ужасный конец. Как добру молодцу, увидевшему на распутье камень с точным описанием того, что его ждет, сверни он хоть направо, хоть налево.
Ознакомительная версия.
