- Конечно же, - внезапно вклинился Женя, хватая меня за руку, - мы не разошлись. Блог – это, конечно, было очень неожиданное известие, но любую неожиданность такого плана вполне можно пережить. Мне было б куда сложнее узнать, если б Маша была рецидивисткой, бежавшей из тюрьмы.
- Тоже мне, сравнил, - скривилась я.
- Ну, грехи разные бывают, - усмехнулся Евгений. – Так что, Василий Васильевич? Вы нам о чем-то сказать хотели?
- Конечно! – закивал Вась-Вась. – Мы скоро выберем из вот этого списочка следующего гостя, - он ткнул пальцем в стопку бумаг. – А ещё вам предстоит отличнейшее интервью на другом канале…
- Вот как, - скривилась я.
- Да! – заявил Вась-Вась. – И… В общем-то, ещё много чего, но, мне кажется, подробности можно обсудить и позже. Так ведь?
- Конечно, - расплылся в улыбке, далекой от искренней и естественной, Женя. – Потом мы обязательно поговорим обо всем.
- А пока идите, работайте, - закивал шеф. – Идите, идите. Голубки мои ненаглядные… Луч света в темном царстве. Счастье мое…
Женя почти силком поднял меня со стула и вывел в коридор. И уже там я, ведомая, очевидно, исключительно женской логикой и женским же упрямством, возмутилась:
- Ты что, с ума сошел, Антонов? Ты по какому праву за меня такие вещи решаешь?! С чего ты взял, что имеешь право вот так… - я сжала руки в кулаки. – Вот так вот распоряжаться? Просто взять и сказать: всё, мы дальше вместе?
- А ты против? – усмехнулся Женя.
- Может… может, и против! Ты же не удосужился меня спросить! Это что за неуважение?
- Мне кажется, не большее неуважение, чем то, что сделала ты. Или ты всё-таки другого мнения об этой ситуации?
Я, конечно, едва не задохнулась от гнева, но где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что Женя в общем-то абсолютно прав. Поступила я не лучше, скорее даже хуже. Но упрямство, доставшееся от мамы, вместо правильных слов заставило выдохнуть меня:
- Ну и гад ты, Антонов!
Глава девятнадцатая
Ни один рабочий день не проходил настолько напряженно, как этот. Под конец мне казалось, что меня выжали, как тот несчастный лимон, а косточки растолкли в ступе и обратно засыпали, чтобы не совсем сломалась. Антонов выглядел не лучше. Когда он наконец-то сел в машину, то, казалось, уже с трудом заставил себя её завести и, откинувшись на спинку водительского кресла, просто закрыл глаза.
Я взглянула на него, стараясь подавить в себе любые намеки на жалость или что-то в этом роде, и поинтересовалась, стараясь не позволять ревностным ноткам вновь пробраться наружу:
- И что это у тебя за след от помады на рубашке?
На рубашке, между прочим, моего любимого цвета.
Женя повернул ко мне голову и усмехнулся.
- Ревнуешь, Мари?
- И ничего я тебя не ревную, - проворчала я, чувствуя себя так, словно мы откатились в наших отношениях на два месяца назад и теперь только и могли, что рычать друг на друга.
- Даже ревности с твоей стороны я не достоин, ну конечно же.
- Я этого не говорила.
- Подумала.
- И ничего я не… Так что за след от помады?!
- А тебе зачем знать? Я ж не спрашиваю, с кем ты там помимо жертвы-2 встречалась, - язвительно отозвался Женя.
- Я ни с кем помимо жертвы-2, Антонов, не встречалась, и тебе об этом прекрасно известно. Мы эти два месяца почти не отходили друг от друга, - мрачно произнесла я. – Так что прекрати устраивать сцены ревности и трепать мне нервы. Ты прекрасно понимаешь, что все эти выпады в мою сторону глупы. Я виновата только в том, что не рассказала тебе о блоге.
- Что уже не мало. И ревнуешь тут ты, а не я.
- Я просто не хочу, чтобы, - я нарочно подбирала слова побольнее, хотя знала, что потом пожалею об этом, - чтобы наш проект прогорел из-за чьей-то глупости.
Антонов скривился. Слово "проект" его явно не порадовало, но он всё равно не решился возражать и говорить что-то там о чувствах.
- Не знаю, может, это Лены. Если ты забыла, то она моя двоюродная сестра, а я против инцеста. Но она вроде как меня обнимала.
Я прищурилась.
- Лена сегодня была с розовой помадой. А эта красная.
Антонов опустил глаза, оттянул в сторону свой воротник, взглянул на него, как будто пытался понять, что ж такого произошло, что у него там оказалась помада, а потом раздраженно усмехнулся.
- Валька, значит.
- Ты целовался с Валькой?!
- Она на меня свалилась, - проворчал он.
- И это ж где?
- В мужском туалете.
Я помрачнела.
- Скажи-ка мне, дорогой, что Валька делала в мужском туалете?
Женя повернулся ко мне, ухмыльнулся, заметив, как я зло щурюсь и хмурю брови, а потом протянул:
- Сказала, что в женском ужасная очередь, а ей срочно надо было что-то там свое женское сделать. А потом свалилась на меня и сказала, что у неё от слабости ноги заплетаются. Впечаталась лицом мне в рубашку. Так что, если ты присмотришься внимательнее, тут не только помаду, тут прямо отпечаток её фейса обнаружить можно будет.
Я нахмурилась. Мне, собственно говоря, было глубоко наплевать на Вальку и её походы в мужской туалет, пусть бы подстерегала кого хотела, но меня не оставляла уверенность, что наглая коллега просто положила на Антонова глаз.
Мне-то, конечно, должно быть всё равно, если размышлять чисто теоретически. Но на практике я не хотела, чтобы кто-нибудь, а уж тем более назойливая Валька, вообще подходил к Жене, потому прекращать свои распросы я не намеревалась.
- Мне это не нравится, - наконец-то сердито произнесла я. – Не хочу, чтобы эта женщина испортила нам отно… Карьеру.
- Карьеру? Ну да, карьеру… Не переживай, - Женя закатил глаза. – Мне она совершенно не нравится. Она слишком назойливая.
- А кто нравится?
- Лена нравится. Приревнуешь?
- Ты дурак, Антонов, - обиделась я. – Я, может быть, для дела спрашиваю, а ты так отвечаешь, как будто я уже тебя соблазнять намереваюсь.
- Можно подумать, это так сложно тебе сделать, - закатил глаза Антонов. – Да ладно, не дуйся. Я ж не совсем ещё с ума сошел, чтобы с Валькой роман заводить. Она же съест, косточки отплюнет и даже не подавится. Эта женщина способна раздавить кого угодно.
В этом случае я была с Женей абсолютно солидарна и прекрасно понимала: доверять Вальке он не станет. В конце концов, он не настолько глупый человек, как может кому-то показаться.
Потому, отбросив ревность в сторону, я попросила:
- Давай домой поскорее поедем? Мне не хочется, чтобы мы по дороге с кем-нибудь столкнулись. И… Кажется, это Валя.
Антонов сначала не понял, о чем речь, но, покрутив головой, обнаружил соперницу, уверенно направляющуюся к нашему автомобилю. Нисколечко не мешкая, он спешно вдавил педаль газа в пол и быстро, как никогда прежде, выехал с парковки.
Валя остановилась совсем рядом, у одного из соседних автомобилей, что-то закричала, замахала руками, но Женя сделал вид, что не заметил её порывы.
- Не хватало ещё только её возить, - проворчал он, когда мы отъехали уже достаточно далеко, чтобы скрыться долой с её глаз. – С Валькой иметь дело – себя не уважать.
- Ну что ж ты так строго, - усмехнулась я. – Мне казалось, она привлекательная девушка. – Может быть, даже тебе немного нравится.
- Это чем же?!
- Ну, не знаю. Настойчивостью своей, например.
- Это не настойчивость, это наглость, Мари, - проворчал он. – И мне не хочется, чтобы меня всю жизнь называли Женяшкой, знаешь.
- Как?!
Повторять Антонов не стал, очевидно, рассчитывая на то, что я не расслышу и не стану так к нему обращаться, дразня его. Я б, может, и сделала это назло, но наши отношения и так были на грани распада, а злить Женю пуще прежнего не хотелось.
Я даже задалась вопросом, не делаю ли этого исключительно из меркантильного интереса, но моментально отбросила эту мысль в сторону. Во-первых, на блоге я могла достаточно неплохо заработать, во-вторых…
