- Я приглашу врача, он тебя осмотрит. Ты ведь совсем недавно после родов.
Мне хочется послать его, очень сильно и очень далеко, но пока что Смирнов единственный, кто способен мне помочь, да и пренебрегать здоровьем точно не стоит. Тот урод бил, не жалея, стоит действительно показаться врачу.
- Спасибо, - благодарю сухо. Несмотря на то, что старик пялится на меня выжидающе, я не продолжаю разговор, молча глядя на него.
- Что ж… - не выдерживает он, подаваясь вперед и складывая руки замком, - я был уверен, что ты передумаешь, Алиса. Я как твой сказочный кролик, помогу тебе обрести то, чего ты желаешь больше всего на свете.
- А вы шутник, Эрнест Федорович, – мрачно говорю я, наблюдая за его усмешкой и нехорошо поблескивающими глазами.
- К жизни надо относиться с юмором, Алисочка, - улыбается Смирнов и сейчас его слова мне иначе чем издевательскими не кажутся, - В каждой ситуации есть доля шутки.
- Что-то мне не очень смешно после произошедшего.
- Ну это пока что. Знаешь, что тебе принесет полное удовлетворение? – прищуривается Эрнест и постукивает слегка искривленным указательным пальцем по столу, - Отмщение! Вот тогда-то ты точно почувствуешь вкус превосходства над Шаховым и посмеешься над ним.
- Я буквально подпишу документы после того, как он исчезнет. Каким бы подонком он ни был, я не собираюсь радоваться чужой смерти, - качаю головой. Хочется добавить «не хочу опускаться на ваш с ним уровень, но благоразумно молчу.
В дверь кабинета стучат, и я оборачиваюсь на тихий скрип двери. Кого я точно не ожидаю сейчас увидеть, так это Жукова собственной персоной. Замолкаю, пялясь на мужчину во все глаза. Он, между тем, входит в кабинет, кивком головы здоровается с Эрнестом и присаживается на стоящее по правую руку от меня кресло. Я встречаюсь с Тимуром взглядом, и он меняется в лице, когда замечает мою рассеченную губу, задерживает на ней взгляд, хмурясь.
- Ты в порядке? – спрашивает он.
Это настолько глупый вопрос, что я еле сдерживаю нервный смешок. За последние два дня я родила сына, лишилась его, не смогла даже покормить, побывала в полиции, меня избили… В порядке ли я? Он издевается?
- Ты был в курсе всего, верно? – спрашиваю вместо ответа на вопрос.
В глазах Жукова мелькает что-то похожее на сожаление, и он произносит негромко:
- Извини.
В груди разрастается неприятная горечь.
- Это ведь ты принес вещи и деньги, верно? В полицейский участок, - продолжаю допрашивать Тимура.
Он даже не отпирается, склоняет согласно голову:
- Я.
- Мог бы принести еще и мои документы в таком случае, чтобы я не сидела в камере неизвестно сколько, а сразу поехала за своим ребенком, - поджимаю губы.
Жуков качает головой.
- Не мог. Тогда был бы риск, что ты уедешь обратно.
Это даже звучит нелепо и на этот раз скрыть удивление вперемешку с возмущением не удается.
- Ты это серьезно? Думаешь, имей я паспорт на руках, тут же уехала бы??
- Да, - просто пожимает плечами Тимур, - Ты ведь с паспортом имела бы доступ и к своему банковскому счету, а все деньги на нем целы. Так что документы пришлось забрать, чтобы ты вернулась и встретилась с Рустамом. Не зря ведь тебя охрана пропустила – я постарался.
Сказанное Жуковом не укладывается у меня в голове.
- Если Шахов оставил нетронутым мой банковский счет, тогда зачем он забрал мои вещи? Зачем в больнице записи обо мне убрал?
- Из базы тебя по приказу Эрнеста Федоровича убрали. Нам нужно сделать свидетельство о рождении в другом месте.
Я молчу некоторое время, переваривая озвученное, а потом, опустив глаза на перепачканные в грязи колени, медленно говорю:
- То есть, получается, что Рустам на самом деле оставил мне не только деньги, но и вещи и документы, да? А все остальное подстроили вы? Или ты, если быть точным, - прожигаю Жукова взглядом, - А потом ты стоял и издалека смотрел, как я прохожу через все это? Как схожу с ума в больнице и полиции, как унижаюсь, рыдая перед Шаховым, стоя на коленях, как меня избивают?
- Не только это, - прерывает Эрнест, с молчаливой усмешкой наблюдавший до этого за нашим разговором, - Можешь поблагодарить Тимура еще и за то, что обзавелась наследником.
- О чем вы?
Мне кажется, что ничем больше удивить меня нельзя. Но Смирнов с легкостью этот факт опровергает своими словами:
- Это Тимур подменил противозачаточные, - откидываясь на спинку кресла, поясняет старик, - Мы давно искали подходящую мишень для своего плана и, как видишь, нашли.
Я перевожу на Тимура нечитаемый взгляд и тот отводит глаза. Вот, значит, как… мишень…
- Ты же сначала хотел выжить меня из дома, - бормочу я растерянно.
- Да, - не глядя на меня, произносит Жуков, - на твое место уже подобрали отличную девушку, она и должна была втереться в доверие к Шахову, а потом родить.
- Но потом появилась ты, начала путать мои планы, мешать, - ухмыляется Эрнест, - так что я решил, раз ты такая упорная, то стоит использовать тебя в этом деле. Ты довольно быстро залетела – стоило Тимуру подменить таблетки на пустышки, как тебя чуть ли не сразу начало тошнить. Молодец, девочка, хорошо выполнила первую часть отведенной тебе роли. Вышло даже лучше, чем я предполагал.
Мне сдавливает грудь обручем так, что я снова не могу нормально дышать. Только перевожу молча взгляд с одного мужчины на другого, сжимая до побелевших костяшек пальцы на подлокотниках кресла, пока во мне кипит столько чувств, что какое-то одно вычленить невозможно.
Хотя нет, очень даже возможно. Ненависть. Черная всепоглощающая ненависть ко всем подобиям людей в этой комнате и доме Шахова. Хотя их и людьми-то назвать сложно после того, что они для меня устроили.
Какие же сволочи… все они. За время, что я прожила под крышей у Шахова и в его квартире, я буквально не встретила ни одного человека, кто относился бы ко мне хорошо. Не лебезил, а просто был добр, без чего-то сверх необычного.
Сдержаться и не высказать ничего лишнего дается мне со слишком большим трудом, а сил у меня и без того не особо много после всего, что случилось за этот короткий промежуток времени. Но приходится терпеть, потому что, судя по нехорошему блеску в глазах Смирнова, он прямо-таки выжидает, когда я скажу что-либо резкое.
- Что дальше? – перевожу на Эрнеста взгляд, пытаясь сохранять спокойствие. На Жукова стараюсь не смотреть, чтобы просто не сорваться. Да, виноват Смирнов, знаю, но ведь он буквально в каждой афере участвовал, везде был задействован… знал все с самого начала.
Старик даже как-то разочарованно вздыхает, но потом возвращает деловой вид.
- Все довольно просто. Ждем новостей о Шахове, ты возвращаешься в его дом. Вся прислуга видела тебя, тех, кто не захочет молчать, заменим на верных людей. Охрана доступа в дом и к делам хозяина не имеет, так что для них и всех остальных ты просто жила в теплой стране весь период беременности, а теперь вернулась.
- Меня буквально выкинули у них на глазах сегодня. А кое-кто даже активное участие принимал во всем, - парирую я.
- Всех лишних людей я уберу. Не забывай, что охрана мне подчиняется, - подает сбоку голос Жуков.
На автомате сдавливаю пальцами подлокотник крепче, когда слышу его тембр, но взгляд удерживаю на Эрнесте.
- Именно. Тимур переведет в другое место или уберет тех людей, кто представляет потенциальную угрозу или просто станет задавать много вопросов, - продолжает Смирнов, - Тебя видело огромное количество людей на раутах, все знают, что ты женщина Шахова. Так что остается подождать признания Рустама погибшим – этим займутся мои люди. И спустя полгода – вуаля! – твой сын наследник, ты переписываешь все на меня, и можешь быть свободна. Все время до этого момента ты будешь жить в доме Шахова, Тимур присмотрит за тобой.
Мы пересекаемся взглядом с Жуковым, и я тут же, хмыкнув, перевожу его снова на Эрнеста. Снова под надзором. Но хотя бы со своим сыном рядом. Вот только меня до сих пор гложет неприятное чувство при одной только мысли, что я буду причастна к исчезновению Рустама.
