– Ольга Александровна, вы не могли бы выйти?
Даже голову не повернул. Буравит грозным взглядом собеседника. Ну вот. Мне ничего не остаётся, кроме как молча подняться и выйти из переговорной.
Бродила я минут двадцать, пока не заметила приближающегося ко мне руководителя. Уверенный шаг. Голова высоко поднята. В руках – ручки модного кожаного кейса. В который раз отмечаю, что Аскар выглядит умопомрачительно. И да, ему безумно идут белые рубашки: оттеняют смуглую кожу. То, что он собрал взгляды всех мимо проходящих женщин, почему-то у меня вызывает неудовольствие.
– Идём.
– Ты с чего завёлся? – уточняю уже в машине. – Понимал же, что особого результата от разговора не будет.
– Результат будет. Просто не в том объёме, какой нужен мне.
– Ну и здорово. Значит, ты добился, чего хотел. Расслабься.
– Не могу, – пристёгивается и быстрым взглядом скользит по зеркалам, отъезжая назад. – В последнее время меня аж подкидывает, когда мужики на тебя таращатся.
– Хм, – ухмыляюсь. Улыбку спрятать не удаётся и сдержать иронию – тоже. – Звучит почти как признание в любви.
Легкий поворот головы, и Аскар неожиданно обдаёт серьезностью тёмного взгляда.
Надо меньше над ним подтрунивать.
– Ну так что? Планы не меняются? – уточняет.
– Конкретнее?
– Пообедаешь со мной?
Предложение сегодня звучит не так легко, как вчера.
– Ну да. Я ведь уже согласилась… – и почему-то теперь жалею об этом.
За обедом мы провели немного времени: ровно столько, сколько необходимо, чтобы утолить голод.
Разговоры несли скорее деловой характер. Но это и хорошо: помогло мне расслабиться. Потому что рядом с Аскаром я вновь ощущаю на себе тяжелый мужской интерес. Как было тогда, в Женеве.
Мы не стали задерживаться в ресторане, но когда Аскар подъехал к моему подъезду, то уговорил меня прогуляться: если уж мы сегодня и пропустили рабочий день в салоне, то прогул нужно использовать по максимуму.
Мои пальцы в шерстяных рукавицах лежат на сгибе мужского локтя: довольно скользко на улице, и Аскар галантно предложил свою руку.
– Оль, расскажи немного о себе? Что-то, что не касается работы.
– Что-нибудь личное? – такие вопросы всегда меня вгоняли в ступор. Не люблю я о себе рассказывать. Предпочитаю оставлять личное личным, а не чьим-то достоянием. Но раз уж такая пляска… – Ладно.
И начинаю, утаивая некоторые подробности, воодушевленно говорить о том, как несколько лет мы с родителями и сестрой жили в Китае. Отцу пришлось ехать туда по работе. Мы с мамой и сестрой, конечно, за ним. Владе там очень нравилось. Да и язык ей давался легко. А вот мне было очень тяжело. До сих пор сердце сжимается от воспоминаний. Я в детстве была очень ранимой. Друзей у меня там не было. Предпочитала проводить время в одиночестве, за книгами или с сестрой. Мне там очень не нравилось. В итоге родители отвезли меня к бабушке. И их возвращения я ждала у неё. С тех пор я терпеть не могу все эти переезды, перелеты, стойки регистрации, сборы, сумки и чемоданы… Предпочитаю стабильность и постоянство. Но мужчине я сообщила несколько «облегченную» версию.
Аскар накрывает своей широкой ладонью мою руку и крепко сжимает пальцы. Это похоже на молчаливый жест поддержки.
– А ты? Почему в Европу уехал?
– Это была моя мечта. Обосноваться там. Там все иначе. Все другое.
– Зачем же вернулся?
– Работу в салоне наладить. Довести его до нужного мне уровня. И я рассчитывал уехать обратно.
Задираю голову, чтобы вглядеться в черты лица этого человека. Он правда чуть позже планирует переезд?
– Я хотел через несколько лет взять опытного специалиста и посадить в управление, а жить ведь можно где угодно. Периодически мотаться меня не затруднит.
– Мне кажется, сложно решать рабочие вопросы удаленно, когда не видишь самого процесса.
– Это опыт. Да и все корректируется. Единственное… теперь мое желание вернуться в Бельгию несколько потускнело.
– Из-за ребёнка?
– Да.
На этом я решаю оставить разговор. Мечтаю поскорее оказаться дома, закутаться в уютный плед. А потом приготовить пиццу, ингредиентами для которой запаслась еще вчера.
Мы с мужчиной проходим мимо детской площадки, а я с умилением смотрю на неуклюжих детишек, которые едва-едва научились ходить и теперь перекатываются с ноги на ногу в объёмном зимнем обмундировании. Какие же они забавные. Смешные.
– Стеша, – раздается весёлый голос со стороны площадки, – иди сюда скорее!
Я, как охотничья собака, резко поворачиваю голову на голос и замираю. А внутри что-то ёкает, и неожиданно приятное тепло разливается в области груди. Стеша?
– Ты слышал? – вцепляюсь в Аскара обеими руками.
– Что именно?
– Стеша. Это что? Имя такое?
– Я не знаю, Оль. Но в любом случае оно нам не подходит, – и осторожно подталкивает меня в сторону подъезда.
– Постой, пожалуйста. Я такого никогда не слышала. Очень необычно.
Нет, правда. Оно такое милое… и вкусное… Стеша… Стешенька… смакую это имя на языке и понимаю, что мне безумно нравится! Оно очень подойдёт моей крохе, если все же будет девочка. Оооох, как же я жду, когда смогу прижать ее к сердцу.
Интересно, все беременные с такой маниакальной тщательностью представляют встречу с малышом? Или только я? Наверняка гормоны шалят, потому что у меня внутри точно волна нежности разлилась.
– Красивое, правда? – тепло смотрю на Аскара.
– А что ты там про Викторию говорила?
Я улыбаюсь и тянусь в сумку за телефоном.
– Погоди-ка. Я должна проверить, от какого имени это производное.
– Я сейчас сам проверю.
С полминуты Аскар копается в браузере, а меня совершенно не смущает, что я уткнулась носом в чужой телефон и жадно слежу за экраном.
Рука Аскара мягко лежит на
