Слушать, как ей нравится какой-то индийский актёр и одновременно с этим тяжёлые вздохи Марата рядом. Он не любит индийские сериалы…
Я тоже не особо. Но…
— Вот сюда ложи! — рявкает на мужа Елена.
И уже через секунду я чувствую резкую боль.
Степан бросает меня просто как мешок с картошкой на прохладную поверхность… стола?
Всё тело сводит судорогой от такой грубости, я едва нахожу силы, чтобы сжать губы и не закричать от боли.
С уголка глаз срывается слеза. Не знаю, заметили они или нет, но больше касаний к себе я не чувствую.
— Что теперь? — запыхавшись, спрашивает Степан.
Елена медлит с ответом, слышу, как цокают её каблуки по плитке пола вокруг стола.
Чувствую её уничтожающий взгляд даже с закрытыми глазами.
— Нужно подготовить инструменты. Не понимаю… как так вышло, что эта дрянь беременна? Не следовало рисковать… — она цыкает злобно.
— Рисковать? Ты про что? Ты же говорила, что у неё ребёнок от другого будет. Что не так? Просто сделаем тест ДНК, как ты и хотела, выскребем всё и нормально, зачем Марату чужой? Он наше сокровище выберет.
Внутри меня всё холодеет ещё больше…
Она использовала материал другого мужчины, по идее, я была беременна неизвестно от кого…
А сейчас, когда во мне маленькая жизнь от меня и моего мужа, она хочет это просто выскребсти.
Сердце так бьётся о рёбра, что кажется, будто это даже увидеть можно.
Мне нужно бежать отсюда! Нужно что-то делать! Но я даже не могу пошевелиться из-за того, что они тут, да и вообще…
Всё тело сплошная вата.
— Ты вообще хоть раз меня нормально выслушать можешь или только и умеешь, что ворон считать? Когда я это говорила? Это было во время второго ЭКО, когда я забрала материал Марата для Анжелочки. — Елена снова рычит.
Она казалась мне невероятно дружелюбно, милой женщиной. Но на самом деле она хуже самой ядовитой змеи на свете.
От каждого её слова яд брызжет даже на мужа.
— Кати… — тот лишь робко поправляет.
— Анжелочки. Твоё тупое имя ни мне ни ей не нравится! — но тут же встречает негатив.
— …А сейчас что, у неё ребёнок от него? — Степан переводит тему.
— …Да, проверки чёртовы были, пришлось её документы переделывать, дура даже не заметила, и нормально всё сделать, а то вдруг бы всплыло, что у неё куча лишних процедур и назначено хрен пойми что. Но её тело слабое, у нее должно было случиться отторжение… она что, перестала принимать таблетки все? А в сообщениях писала, что не пропускает курс, гадина.
Я ведь правда не заметила… когда пошла проверяться в другую клинику, там не спросили ничего, просто сделали УЗИ, чтобы я убедилась, что беременна. Я сама и не смотрела бумаги в папке с прошлого визита в клинику Елены, помнила же примерно, что там…
А там всё поменяли…
— И что делать?
— Да тоже самое, просто подделаем тест ДНК, аборт и… — Комарова замолкает на секунду, с её губ срывается лёгкий смешок.
Пока в моих ушах долбит одним словом…
Аборт. Она действительно его сделает?…
— Нервы она знатно потрепала моей зайке. Давно пора было её сделать полностью бесплодной.
Да. Действительно. В ней просто нечеловеческая жестокость.
— Разве этого будет достаточно? Марат не подпускал к себе… Анжелу, несмотря на то, что от него эта ушла.
— Это потому что он чувствовал вину. Но здесь он узнает, что его дорогая жена залетела от другого, просто сделала вид, что это ЭКО и от него. И ещё… где-то здесь у меня было побольше запасов. Сделаем несколько уколов и она вообще дурочкой станет. Память отшибёт знатно и она даже поверещать ему на нас не сможет. Спишем на то, что она сперва выпросила аборт, испугавшись, что будет ясно, что это не от мужа, а потом её накрыло от осознания, что она сделала.
Чувствую, как моё сердце замерло. Если я ничего не сделаю — это конец.
Они уничтожат моего ребёнка и меня. Разорвут на тысячу мелких кусочков.
Они отправят меня в ад…
— Ты у меня такая умная, солнце! — хвалит мужчина свою жену.
И это эхом отзывается в моей голове.
— Я знаю… начинай подготовку, Стёп. — как и эти слова Елены.
Только одно я слышу так, словно Комарова говорит мне чётко в ухо. Чеканит ледяным голосом.
— Первое по плану — аборт.
45 глава
— Позвоню Анжеле, пока ты тут возишься…
Слышу, как Елена цокает каблуками всё дальше, уходя за пределы слышимости, а затем уже громкие шаги Степана разносятся по комнате, совсем рядом со мной, он чем-то странным звенит, словно металлической миской, потом слышу, как он копошится в чём-то ещё, складывает в эту миску.
Делаю усилие и открываю глаза. В них тут же бьёт ярким, жёлтым светом лампочки прямо надо мной, до этого мне казалось, что она немного позади головы.
Снова жмурюсь и только после этого ещё раз открываю глаза. Осматриваюсь поплывшим взглядом.
Господи, это какой-то ужас…
Грязная, обшарпанная кухня коричневых тонов, ободранные серые обои на стенах, замызганная светлая плитка на полу, и я на металлическом столе, словно в каком-то фильме ужасов. В воздухе летает куча пыли. Пахнет чем-то неприятным.
И Степан стоит ко мне спиной, он слишком увлечён чем-то, чтобы заметить, что я очнулась.
Лицо всё ещё горит от боли, дышать тяжело, нос и горло просто невыносимо дерёт. Тошнит неимоверно.
Пытаюсь сглотнуть слюну, но не выходит.
Зато слеза скатывается с уголка глаз.
Я хочу домой! К Марату и маме! В безопасность…
От укола ногу сводит мелкими судорогами до сих пор, но я нахожу силы пошевелиться. Аккуратно, тихо пытаюсь подняться, крепко сжимая челюсть от боли.
Мне нельзя здесь оставаться! Я должна как-то сбежать! Не знаю, как… но должна!
Иначе она убьёт моего малыша и сделает меня сумасшедшей.
Едва свешиваю ноги и поднимаюсь на локтях, руки дрожат даже от собственного веса, сердце бешено бьётся о рёбра, я кое-как сдерживаю громкое, надрывное дыхание.
— Чёрт! — вздрагиваю от крика Степана, но затем он тихо бормочет сам себе, явно меня не заметив: — Порезался…
Я уверена, на моей голове прибавилось седых волос. Но думать об этом дольше секунды времени нет…
Осматриваюсь ещё раз, лучше. Ищу хоть что-нибудь, что может помочь спастись.
Пыльная, старая и потрескавшаяся посуда в раковине. Не подходит.
Отвалившаяся дверца от навесной тумбы. Слишком далеко.
Металлическое ведро прямо возле стола, явно нужное для того, чтобы… не хочу об этом думать.
Но оно подходит. Уже хочу его взять, но вспоминаю и перевожу взгляд на Степана.
И в эту же секунду он делает шаг к раковине, видимо желая проверить, течёт ли вода, или уже ей воспользоваться, чтобы смыть кровь с пальца.
Мы встречаемся взглядами. У обоих он испуганный. Но у Степана лишь на секунду.
И затем он тут же дёргается ко мне, а я к ведру.
Я успеваю его схватить! И со всей силы бью им мужчине по голове до того, как он меня схватил! А затем ещё и ещё.
Но всё же оно недостаточно крепкое, чтобы он потерял сознание, на третий раз он вообще отбивает его рукой.
Он дезориентирован, но лишь ненадолго, едва я успеваю вскочить на ноги и попытаться бежать, как он наваливается на меня с животным рыком!
— Стой, дрянь! Куда собралась?! — он хватает меня за волосы и мои ноги моментально слабнут, я лечу на пол, бьюсь коленками и ладошками об твёрдную плитку, едва не упав на живот.
Так больно! Слёзы брызжут из глаз. Степан снова дёргает за волосы, пытается меня так поднять, чтобы закинуть обратно на стол.
Я пытаюсь отбиться руками, но ему плевать.
— Умоляю, отпустите! — на автомате вырывается из губ, хотя умом понимаю…
Пощады не будет.
— Какая же ты наглая! Нет просто лежать, невредимой была бы почти, а так! — рычит ещё громче и сжав кулак, вижу, как хочет снова меня ударить.
Прямо как в тот раз, когда было невыносимо больно. Моментально снова чувствую вкус крови на губах и то, как внутри холодеет все.
