Я резко подскочила на ноги, вырвавшись из мужских объятий.
— Слишком много совпадений! Вот она, несостыковка, верно? Вдруг ко мне подкатывает Клинов, потом авария, затем… — со свистом выдохнула воздух, — затем…
Пазл в моей голове почти сформировался. Пока не полностью, но совсем чуть-чуть, еще капельку информации, и мозаика соберется в цельный рисунок.
Широкими шагами измерила пространство перед кроватью. Остановилась. Следующий шаг не позволил сдать Марк — плавно поднялся и одним движением опрокинул меня на постель. Накрыл собой раньше, чем успела осознать его действия.
— Эй, стоп! Горшочек, не вари! — досадливо поморщился. — Потому я и не хотел тебе ничего рассказывать, упрямица.
А меня уже начали жевать собственные тараканы, подкидывая столько нюансов, что хватило бы мне для причин самобичевания на всю оставшуюся жизнь.
— Возможно, я виновата, что… — опустила взгляд, ощущая себя превратно.
— Что за глупости?! — рыкнул Марик, заставив смотреть на него. — Перестань.
— Не глупости.
— Глупости и чушь, — не согласился со мной он. — Не накручивай себя попусту.
Открыла рот, чтобы возразить.
— Поля, отшлепаю!
Знаете, говорят, молчание — золото. Решила прислушаться к древной мудрости. Если оно и не драгоценность, главное — с ней попа целее будет.
— Хорошая девочка, — похвалил меня парень, при этом совершенно не собираясь подниматься с меня, и с сожалением добавил: — Даже жаль.
Вспыхнув, в сердцах выдохнула:
— Извращенец!
Четко очерченные губы растянулись в дьявольской улыбке, и Марк, склонившись ко мне еще ближе, хотя я думала, что это уже невозможно, произнес:
— Хотел бы я соврать, но тебе не могу. Да и смысл?
***
Серо-стальное небо опустилось слишком низко, и кажется, что верхушки обнаженных деревьев протыкают полотно облаков и стремятся добраться и до белого, почти не греющего солнца.
Я с какой-то необъяснимой паникой осматривала кладбище через приоткрытые ворота. Только смотрела — зайти одна не рискну. Страшно.
"Бояться надо живых людей, Полина", — повторила про себя в очередной раз.
Но страшно мне не от осознания, что под землей, на которую я наступаю, лежат мертвецы. Я трушу из-за воспоминаний, что несомненно упадут на меня и останутся еще долго лежать на душе. Увижу надгробие двух самых мне близких, и снова окажусь на дне с камнем на шее. Вот так я устроена, так неправильно собрана — буду жить относительно спокойно, пока не столкнусь с прошлым.
— Поль, идем? — на мою талию легла тяжелая ладонь Марика. — Прости, что долго. Решали важный вопрос.
Мне становится немного легче. Было хреново еще полминуты назад, когда он стоял почти у самой дороги и разговаривал по телефону, а сейчас уже лучше. Не настолько больно скребут кошки на душе, страх понемногу отступает, а предчувствие чего-то плохого таится на время.
— Ничего, — качнула головой. — Идем.
Марк мягко повел меня по расчищенным дорожкам вглубь кладбища. Он, в отличие от меня, не раз уже бывал у отца. Ухаживал за могилой тоже он — моих сил хватало только на мамину. Сегодня я снова пошла сначала к ней. Села на до боли знакомую скамейку, улыбнулась ей, глядящей на меня с фотографии сквозь толщу мрамора.
— Привет, мамочка, — прошептала, сжимая в руках букет ее любимых цветов — белых лилий, перевитых лентой. Когда-то их каждый день дарил папа, а теперь я раз в месяц. Четное количество.
После короткого разговора с мамой, я поспешила к Марку. Тот снова приобнял меня, подобным образом выражая поддержку.
У могилы отца мы задержались подольше. Устроились вместе и, согревая друг друга, просидели больше получаса в полнейшей тишине. Лишь ветер ее нарушал — качал голые ветви, баюкая их, будто заботливый родитель, накрывал пушистым снегом заброшенные, заросшие давно надгробия, царапая мои щеки, пытаясь успокоить и заморозить слезы, застывшие на глазах.
Сорок дней. Столько времени прошло с момента, когда мы с Марком бросили последнюю горсть земли на его гроб.
Ветер все так же бушевал, когда вышли из кладбища. Начался снег — легкий, пышный. И я остановилась, чтобы, запрокинув голову, посмотреть на небо, испещренное нитями солнца — лучи упрямо пробивались сквозь серый облачный холст.
Они вышли внезапно. Вроде мы были одни и, кроме одиноких машин, не было видно ни души, но ощущение одиночества являлось обманом. Два бугая в черных масках выскочили так, чтобы окружить нас с Мариком.
— Есть прикурить? — со злой насмешкой спросил один из бандитов.
— Нет. Не курю и тебе не советую, — медленно ответил Марк, ободряюще сжав мою похолодевшую ладонь и незаметно задвигая меня за свою спину.
— Глянь, Бурый, наш ходячий полутруп советы раздает! — хохотнул второй, надвигаясь на нас.
— Ничё, скоро разучится.
У меня душа ушла в пятки от страха. Дикого, всепоглощающего страха потерять. И нет, не свою жизнь, а того, кого я считала братом, другом, любимым и своей семьей. Его жизнь и я уже давно ставила выше своего.
— Когда скажу — бежишь к машине, поняла меня? — шепнул мне Марк, игнорируя ублюдков. Вложил в мои пальцы ключи, в карман сунул свой телефон и улыбнулся мне: — Води аккуратно, Полька.
— Что? — ошарашенно выдохнула.
Он дал мне ключи, чтобы я… Я уехала? С ума сошел! У меня даже прав нет! И просто свихнулся, раз считает, что я его оставлю.
— Набери последний номер из контактов, — все таким же беспечным тоном, будто мы где-нибудь отдыхаем и нам не грозит никакая опасность, продолжил парень. — Бежишь, блокируешь двери и гонишь, нарушая все правила. От парочки штрафов меня инсульт не хватит, не боись. И звонок, не забудь, родная.
Я боялась и отнюдь не штрафов. Пальцы дрожали, а сердце билось где-то на уровне горла. Страшно. Как же страшно, когда приходит осознание, какой ты беспомощный. В любой момент может произойти непоправимое, а ты словно связан по рукам и ногам. Как быть? Что делать? Как помочь тому, без кого жить уже не сможешь?
Марк, еще раз ободряюще улыбнувшись, отстранился от меня. Пошел вперед, к здоровякам, которые, уверенные в своей силе и в своих возможностях, с интересом на нас посматривали. С интересом хищников, которые загнали жертв в тупик и размышляли, растерзать сейчас или же немного поиграться? И они явно выбрали второй вариант. А вот Марик церемониться не стал — нанес неожиданный удар. Хлесткий, сильный и унизительный — его кулак пришелся прямо на нос того, кого назвали Бурым. Тот взревел, и они вместе с подельником бросились на парня.
Мой крик застрял в горле. О, Господи!
— Поля, беги!
И я поняла, зачем он агрессивничал. Чтобы я успела дойти до авто! Он их отвлекал.
Говорят, в стрессовой ситуации человек может все. До сегодняшнего я не задумывалась над этим. Разве можно стать сильным за миг, если всегда был слабым и трусливым? Разве можно прыгнуть выше себя? Оказывается, можно. Возможно все, если тебя прижали к стенке, и иного выхода нет. А у меня действительно не было других вариантов. Или я собираю всю волю в кулак и помогаю, или моя жизнь на этом заканчивается, потому что я бы себя никогда не простила.
Сначала добежала до припаркованного "ауди". Отключила сигнализацию, затем вставила ключ зажигания, но никуда ехать не собиралась. Из сумочки достала перцовку — после нападения того ублюдка и ограбления, я никогда не пренебрегала своей безопасностью. Дверцу машины не закрыла, чтобы нам с Марком было легче попасть в салон. Мой поступок можно назвать риском. Огромным риском!. Это мое самое глупое, необдуманное действие, но единственное, который я бы совершила снова, даже если бы была возможность перемотать время.
Марик дрался. Жестко. Но исход драки был предрешен в любом случае — два крупных мужика на одного, он бы в конце концов не выстоял. Самое страшное: у них могло быть оружие. От этой мысли мне стало плохо, и я стиснула в ладонях перцовый баллончик. Подошла чуть ближе к дерущимся и без жалости нажала на клапан, распыляя жгучий газ прямо в глаза одного из мерзавцев. Мужик закричал, держась за лицо и падая на стылую землю, а я сделала испуганно несколько шагов назад. Вовремя. Второй хотел наброситься на меня, но его вырубил несколькими точными ударами злющий Марик.
