Я: Ты и правда хочешь, чтобы я вернулась к тебе толстой и счастливой.
Ригли: Может быть, не толстой, но как насчёт счастливой?
Я: Я могу справиться с этим. Позвоню позже сегодня вечером, ладно?
Ригли: Ладно. Скучаю по тебе.
Он скучал по мне. Такое маленькое и сладкое чувство. Но оно же заставило мои пальцы зависнуть над клавиатурой, и я не могла набрать ни слова в ответ. Серьёзный вызов для меня, с которым требовалось что-то сделать, причём не откладывая, но сейчас… было не время.
— Хэдли, сделай одолжение. Не могла бы ты отнести эту банку желе миссис Брукс? Я сделала для неё дополнительную порцию, и если не передам её сейчас, Господь знает, то забуду.
Я затаила дыхание. Не была уверена, что готова увидеть семью Ригли. Не тогда, когда его не было здесь, рядом со мной.
— Конечно.
Я не знала, что ещё сделать, кроме как подчиниться. Я забрала банку у мамы и вышла за порог. Всю дорогу туда только и размышляла, как просто позвоню в дверь и передам ее тому, кто откроет.
На подъездной дорожке стояло несколько машин, и я знала, что следовало ожидать большую компанию в их доме в День благодарения. Я волновалась, и мои руки дрожали, но всё равно позвонила в дверь. Я возлагала большие надежды на то, что тот, кто откроет ее, просто возьмёт банку, и я смогу вернуться домой, не заходя внутрь и ни с кем не разговаривая.
У судьбы были другие планы.
Лицо Донны приветствовало меня: удивлённое выражение, быстро превратившееся в радость и улыбку. Она была действительно красивой женщиной. Её мальчики больше походили именно на неё, чем на отца, Пола. Но я слышала, как люди говорили обратное.
— Хэдли, дорогая, что ты здесь делаешь? Боже мой, милостивый, взгляни на себя! — воскликнула она. — Пожалуйста, входи.
Она практически дёрнула меня за руку и захватила в объятия.
— Здравствуйте, миссис Брукс. Просто принесла желе.
Я отстранилась и подняла банку.
— Да, да, точно, — воскликнула Донна. — Я забыла, что твоя мама сказала, что собирается что-то передать. Не знала, что будет личная доставка. Какой большой сюрприз.
Её южный акцент походил на глоток свежего воздуха. Каждое место на юге имело свой диалект. В ЛГУ это был каджунский акцент, смешанный с южным. Будто язык скручивается некоторыми словами. Когда я впервые услышала его, он показался весьма суровым для моих ушей. Но теперь я подстроилась. Техасские акценты казались прерывистыми, а здесь, в Джорджии, более гладкими, словно стакан бурбона. Глубокие и богатые — настоящий Southern Comfort (прим. пер.: сладкий крепкий ликёр на основе виски, «Южное гостеприимство»). Акцент Донны был сильнее, чем у меня или моих родителей. Если у Ригли он и был, я не слышала его слишком часто. Мы говорили почти одинаково.
— Ну, заходи, разувайся и побудь у нас немного. Мы как раз собирались приступить к ужину.
Я начала качать головой, но заметила её неодобрительный взгляд.
— Мы уже поели, но я бы могла посидеть у вас чуть-чуть.
Её блестящая улыбка так сильно напомнила мне Ригли, и грусть от того, что его здесь не было, охватила меня. Это была его семья, и я знала, что он хотел бы быть тут.
Осторожно я вошла на кухню, посуда с едой была расставлена по всем поверхностям, а со всего дома доносились звуки. Я знала, что Кэмден и Доджер дома, потому что заметила их машины на подъездной дорожке. Вероятно, они были в гостиной с Полом, смотрящим футбол, отсюда громкое ворчание и ругательства. Команда, за которую они болели, должно быть, проигрывала.
— Как тебе колледж?
Донна направилась на другую сторону кухонного острова и вытащила тыквенный пирог, который пах просто потрясающе.
Хорошо, я могу остаться подольше, чтобы получить кусочек этой вкуснятины.
Я взглянула на свои ноги и неуклюже переступила с места на место.
— Нормально. Занятия немного сложнее, чем я ожидала, но я, вроде, справляюсь.
— Ещё бы, дорогая. Ты всегда была яркой девушкой. Я удивлена, что ты не сбила ту ученицу, Миранду, с пьедестала лучшего выпускника.
Её вотум доверия был так сладок. Я была хорошей ученицей, но никогда не добиралась до высот.
— Думаю, что ее средний балл был выше, чем четыре и один. У меня же только три и девять.
— Погоди, — она прищёлкнула языком. — Не забывай, как усердно ты работала, чтобы достичь этого. Чёрт, я бы поехала на Таити, чтобы отпраздновать, если бы мои мальчики когда-нибудь получили такой высокий средний балл.
Я рассмеялась.
— Они закончили школу довольно прилично.
— О, пожалуйста. Камден едва прошёл со своими оценками. Он сделал достаточно, чтобы удержаться в любой спортивной команде, это да. Ригли закончил немногим лучше. Доджер был хорошим учеником. А Тернер сверхуспевающим. Но бейсбол и футбол — это всё, что когда-либо происходило в этом доме.
Она помахала тряпкой для посуды.
— Вы даже не представляете!
Мэйси, подруга Доджера, вошла на кухню.
— Эти мужчины… хотела бы я, чтобы они говорили о чём-то другом.
Они разговаривали друг с другом, пока я осматривалась. На холодильнике висело несколько фотографий, которые не снимались и не перевешивались вот уже два года. На одной Ригли обнимал свою маму, улыбаясь, как идиот. На остальных была вся семья в их ежегодном отпуске. Клянусь, они были похожи на Кливерсов (прим. пер.: семья из старого телешоу/ситкома Leave It to Beaver). Идеальная счастливая семья.
— О боже, я прошу прощения за свои манеры. Мэйси, это Хэдли. Она подруга Ригли.
Мэйси кивнула и улыбнулась мне.
— Говоря о маленьком братишке, где же он?
— Он остался в колледже, готовясь к финалу. Хэдли ненадолго приехала в город и зашла ко мне, чтобы передать банку желе от её мамы.
Боже, это прозвучало так, будто я какой-то ребёнок. Я почувствовала, как мои щёки загорелись от смущения. Что было ещё более странным, так это то, что я уже знала, кто такая Мэйси, по-видимому, из-за того, что преследовала Ригли, и она понятия не имела, кто я такая. Просто ещё один момент с отрицательной стороны. Если бы всё не было так по-дурацки в наши младшие школьные годы, никаких представлений не потребовалось бы.
— Так как же на самом деле обстоят дела у Ригли? — искренне спросила Донна.
Я была не уверена, почему пошла по тому пути, по которому пошла. Я открыла рот, и слова вытекли наружу прежде, чем поняла, что сказала, и не смогла забрать их обратно. Я солгала ей, и поскольку Мэйси была здесь, я лгала и ей. Это просто казалось тем, что нужно сделать в данный момент.
— Думаю, с ним всё в порядке, — я пожала плечами. — Я почти не вижу его, кроме одного совместного урока.
Донна выглядела растерянной. Она, казалось, обдумывала мои слова и пыталась собрать их воедино. По её лицу я поняла, что она знает о наших близких отношениях с её сыном. Я хотела закрыть лицо, извиниться и бежать домой, будто за мной черти гонятся. Но держать фасад казалось важным.
— Ох, — она покачала головой в недоумении. — У меня сложилось впечатление, что ты видишь его немного чаще.
Мэйси кто-то позвал, поэтому она вежливо вышла из комнаты.
— Я имела в виду, мы сидим рядом друг с другом на занятиях, и он приглашал меня на несколько своих тренировок, но это всё.
Могла ли я найти какой-нибудь угол, чтобы меня там стошнило? Или это считалось бы социально неприемлемым?
У меня закрутило живот, и я чувствовала, как поднимается желчь. Мне нужно было быстро извиниться, или День благодарения для семьи Брукс станет одним из тех, что записывают в книгу.
В её глазах плескалась грусть, которую я не совсем понимала.
— Уверена, что Ригли высоко ценит тебя. Он отзывался о тебе только приятными словами.
А теперь мне захотелось плакать.
— Да, мэм. Я также высоко его ценю.
Ложь, всё ложь.
— Не могли бы вы извинить меня на минуточку?
Она кивнула ровно перед тем, как я убежала в ванную, где меня стошнило в унитаз.
