Я опять вздыхаю.
- Поехали, - говорю с горечью в голосе.
На вокзале мы долго целуемся на перроне. Как какие-то студенты. Ну, вернее, Саша-то точно студентка, а вот я… Влип я. Вот что. Понимаю это все отчетливее.
Когда Саша забегает в вагон и стучит мне в окно, я стою, засунув руки в карманы, смотрю на нее исподлобья. Ни одной нормальной мысли в голове.
Поезд трогается и Саша задорно машет мне. Улыбается. А я продолжаю смотреть на уезжающий поезд, который увозит от меня мою Сашу.
41. Огонек
Я люблю своих родителей. И знаю, что они желают мне только самого лучшего. Но блин. Их представление «лучшего» точно не совпадает с моим.
Вот и сейчас, едва успела попить с дороги чай и рассказать про учебу, мама опять завела свою песню:
- Геннадий вернулся, - с улыбкой произносит она, когда папа выходит из кухни и оставляет нас наедине.
- Класс, - без энтузиазма произношу я.
Гена или Геннадий, как называет его мама, - мой бывший одноклассник и сын маминой подруги. Мальчик хороший, но скучный, капец какой! Класса с восьмого он прилип ко мне как банный лист. На выпускном потащился со мной на вечер и попробовал поцеловать. Ну как поцеловать? Обслюнявил меня в школьном коридоре, пока я, зажмурившись, стояла и считала заветные секунды до освобождения. После школы я уехала в Москву в универ, а Гена ушел служить на флот, на подводную лодку. Так мама рассказывала, укоряя меня каждый раз, что я не проводила его.
Господи. Я как представлю, что он опять полезет целоваться, меня тошнит. Но маму огорчать не хочу.
- Я пригласила их сегодня в гости, - мама не сдается.
Я дуюсь и молча допиваю уже остывший чай.
- Саша, - мама садится рядом и приобнимает меня. – Почему тебе Геннадий не нравится? Спортсмен, не курит, не пьет.
На последней фразе я четко вспоминаю, как мы с Владом вчера весело опустошили бутылку. Если бы мама знала… нет, лучше ей не знать. Хотя я не особо помню, что там было потом, но сдается мне, что это точно было не повторение истории.
Странно, но голова не кружилась на утро. И вообще было как-то легко.
- Саш, - мама возвращает меня в реальность, - ты какая-то не такая. Что-то случилось? У тебя там мальчик появился, да?
Мальчик. Мысленно хмыкаю, примеряю это слово к Владу.
- Нет, мам, - почему-то мне кажется, что не стоит пока тревожить маму. Сейчас, в первый же день, расскажу ей, что моему «мальчику» лет на десять лет больше меня, что он мой преподаватель и что этот «мальчик» испортил девочку во всех смыслах, и все. Все два дня только и буду слушать о своей пропащей судьбе.
Потом как-нибудь.
- У меня никого нет. Я вся в учебе, - улыбаюсь маме. Коробит, конечно, немного от вранья, но блин! Оно во благо! Уверяю!
- Молодец. Вот, как раз окончишь университет и Геннадий дождется. Поженитесь, родите нам внуков…
Ой, блин, понеслось.
- В туалет хочу! – я резко встаю и выхожу в коридор.
Сидя на унитазе включаю телефон и сразу же приходит сообщение от Влада:
«Саша, как доехала?»
«Хорошо. Чем ты занимаешься?»
«Повторяю историю Древнего Египта».
Пишет он, а краснею я. Ну, что за человек!
«А ты?»
«А я женихов смотрю», - отвечаю, вспоминая Геннадия. Ну а что? Правда ведь.
Ответа от Влада нет несколько минут. Проверяю – сообщение прочитано. Неужели, так праздником плодородия увлекся?
«Ну и как? – приходит, наконец. – «Выбрала?»
«Наверное. Но надо кое-что проверить», - улыбаюсь, отправляя это сообщение.
Жду ответа, но вместо этого телефон звонит.
Влад.
- Саш, что за дела? – слышу недовольство в голосе, как только отвечаю на звонок. – Какие еще женихи? Ты туда зачем поехала? Родителей навестить. Ты где вообще?
- Я в месте, о котором не принято говорить в обществе, - оглядываю стену туалета. – Оно очень интимное.
И опять пауза. А мне кажется, я слышу скрежет зубов Влада.
- Где ты, Саша? – цедит он четко каждое слово. – С кем и где? Если не скажешь…
- Саш! – раздается из-за двери голос мамы. – Ты чего там засела? С животом проблемы?
- Ой, я перезвоню! – бросаю Владу и вырубаю телефон.
Потом мы с мамой занимаемся приготовлением к обеду. Заодно обсуждаем последние новости. Я рассказываю только про учебу. К нам присоединяется и папа.
- Ой, скоро ведь придут! – взмахивает руками мама. – Саша, иди приоденься.
- А мне так удобно, - оглядываю джинсы и майку.
- Ну, Саш, платье хоть надень. Все-таки, сколько вы с Геннадием не виделись? Нехорошо. Ты же девочка.
- Да оставь ты ее, - машет папа. – Может, ей Генка твой и не нравится вовсе.
Папа у меня классный. Он меня прекрасно понимает! С благодарностью смотрю на него.
- Вот так никогда замуж ее не выдадим! – ворчит мама. – Все потакаешь ей! Так и будет с нами жить.
- А что плохого? – удивляется папа. – Пусть живет.
- Ой все, - машет мама, снимает фартук и уходит.
- Пап, спасибо, - улыбаюсь я. – Мне правда этот Генка-пенка не нравится. Но маму обидеть не хочу.
- Саш, ты это, - подмигивает мне папа. – Ты о себе думай, а не о матери. В этом вопросе-то. Не ей с Геной жить, а тебе. Если не нравится, то так и скажи парню. Не давай надежду.
- Да, пап, ты прав, - соглашаюсь.
- И ответь уже, - с ухмылкой кивает в сторону моего телефона, который лежит на подоконнике и мигает на беззвучном режиме. – Кто-то очень хочет с тобой поговорить, - опять ухмыляется. Встает у ходит.
Я прикусываю губу. Папа точно о чем-то догадывается.
Иду к телефону. Ну точно. Влад. Господи, сколько пропущенных. Может, случилось что? И вот только решаю ответить, как слышу из коридора знакомые голоса и особенно голос мамы:
- Проходите, проходите, мы ждем уже. Ой, Геннадий, какой же ты взрослый стал! Возмужал! А форма-то как тебе идет! Красавец! Ну, проходи! Саша ждет уже, волнуется!
Да в смысле?! Что значит «ждет»?
42. Огонек
- А вот и Геннадий, - улыбается мама, толкая в спину Генку. И правда вырос. В форме. Красиво. Тут мама права.
- Привет, Александра, - Гена смотрит на меня с улыбкой, приглаживает волосы. – Ты все такая же красивая. Хотя нет. Красивее стала. Как поживаешь?
- Да ты проходи, Геннадий, что ты как не родной. Садись! – мама суетится. – Сашенька тут вот приготовила. Попробуй. Саша! Подай тарелку-то гостю, - мама бровями показывает мне, что я не права, что вот так просто стою у окна и не проявляю ни капли гостеприимства.
Я делаю вид, что не понимаю.
- Привет, Генка, - хмыкаю я. Достаю из шкафа тарелку и ставлю перед ним. – Надеюсь, завтра не в море?
- Нет, - он удивленно смотрит на меня. – У меня увольнение на берег до субботы.
- Это хорошо. А то мало ли как твой желудок отзовется на мои кулинарные потуги, - прикладываю руку к животу. – Я, вон, уже посидела в туалете.
Генка испуганно смотрит на меня, потом на тарелку.
- Да это продукты, наверное, не свежие. Ну, или я руки не помыла. Пройдет! - с улыбкой машу рукой. Замечаю взгляд мамы, которая сейчас смотрит на меня, не моргая. Прости, мамочка, но Генка - пенка мне не нравится.
- Да я что-то и не голоден, - Гена отодвигает тарелку и садится прямо.
- Тогда чаю? - суетится мама. - Ой, я и забыла совсем! Мне же позвонить надо! Александра! - строго смотрит на меня. - Давай, чай организуй тут! Что ты стоишь как будто ты в гости пришла! Давай, хватит уже!
Взглядом показывает мне, как я не права и что должна немедленно исправиться.
- И ты, Геннадий, не стесняйся, - а вот к нему с улыбкой обращается! - Ты же был у нас уже. Помоги Саше.
Тот с готовностью встаёт. А я с места не двигаюсь. Наблюдаю.
Мама уходит и мы с Генкой остаёмся одни.
- Ты что будешь? Чай или кофе? - спрашивает он, роясь в шкафах.
- Давай чай, - пожимаю плечами и сажусь за стол. - Как служится, Ген?
