решаю, что пора ехать домой, оказывается уже слишком поздно, и родители Максима настаивают на ночевке.
Отправляю брату сообщение, что увидимся завтра. Леля носом клюет и засыпает на руках у деда, который со счастливым видом относит ее в детскую.
Моя дочь так похожа на Максима и его отца глазами, устало думаю я.
Но развернуть эту мысль я так и не успела.
Ко мне подходит мама Максима и приглашает на чашечку вечернего чая.
Нам накрыли столик в гостиной. Подали зеленый чай с мелиссой и лавандой. Я не люблю зеленый чай, но когда родители Максима интересовались тем, что люблю я? Да никогда!
Отхлебнув немного чая с довольным видом на лице, Марина Александровна аккуратно придерживает чайную чашечку с блюдцем на весу, обращается ко мне:
— Нина, Олечка рассказала нам крайне занимательную историю. Оказывается, за какие-то сутки ты не только рассталась с Дмитрием, но и нашла себе нового сексуального партнера. На одну ночь, — подчеркивает. — Олечка сказала, что ты с ним спала в одной постели. С незнакомцем, которого нашла на улице. Я так понимаю, ты подобрала малоизвестного мужика, привела его в дом, умыла и не придумала ничего лучше, чем прыгнуть с ним в кровать? Ты хоть понимаешь, какой слабой на передок ты себя показываешь!
— Прошу, помолчите.
— Молчать в стенах своего дома я не стану. Ты переспала бог знает с кем, и если бы речь шла только о тебе, мне было бы глубоко наплевать. Но ты привела в дом незнакомца. В дом с маленькой, очаровательной дочуркой. Тот мужчина мог оказаться кем угодно. Пьяницей, вором, убийцей, наркоманом, маньяком, насильником и даже извращенцем, которому нравятся маленькие девочки! Ты подвергла жизнь Олечки опасности, и я не могу закрыть на это глаза. Еще одна ошибка, Нина… — холодно сверкает глазами, добавив с угрозой. — И мы с Толей примем меры.
Нина
Несмотря на то, что Марина Александровна больше ничего к своим угрозам не добавила, я с трудом удержалась от резких слов в адрес родителей Максима. Мне стоило больших усилий не тревожить спящую дочку и дождаться утра, чтобы уехать сразу же после раннего завтрака. Настроение было испорчено, даже приехавший брат это заметил и решил со мной поговорить.
— Мне кажется, родители покойного Макса — вампиры энергетические. Раньше я этого не замечал, но в последнее время видно, как после общения с ними ты ходишь без настроения, грустная.
— Они достаточно сложные люди, — обтекаемо сказала я, решив не говорить брату об угрозах.
Денис такой вспыльчивый! Рычкову бока намял, а если узнает, что родители Макса намекнули, будто могут забрать у меня дочку, вообще в бешенство придет и может поступить необдуманно. Мне и с Рычковым проблем хватает.
Родители Макса, конечно, такими связями, как Рычков, не обладают, и состояние значительно меньше, но они из тех людей, которые въедливые, дотошные и до самого президента дойти могут, лишь бы наказать виновного. А по их мнению, я виновна в том, что я — плохая мать для Олечки.
— Они не сложные, они слишком высокого мнения о себе. Снова мораль тебе читали? Плюнь ты на них вообще. Не ходи, не езди, не общайся и дело с концом.
— Ага, тебе легко сказать — не езди к ним. Лелчка бабу Маню и деду Толю любит безумно, скучает по ним! Слушай, я же не знала, что с ними будет так сложно. Когда Макса не стало, я была рада с ними познакомиться, они вели себя совершенно иначе, поддерживали меня во всем. Семье нашей помогли, помнишь? — напомнила я брату о времени, когда семья Максима помогла нам справиться с долгами и проблемами. — Лелю они очень любят, к тому же. Это в последнее время у них ко мне сплошные претензии посыпались.
— Я верну им эти деньги. В лицо брошу! — пообещал брат. — Не ходи к ним. Лелька поскучает и перестанет. К нашим отвози почаще.
— Если бы у наших было столько времени, вечно же на работе! — вздыхаю я. — Ладно, давай не будем об этом. Ты прав, общаться надо с ними поменьше. Меня тяготят разговоры с ними. Блокнот привез?
— Привез. Вот. Держи. Кажется, я понял, о каком номере ты говорила. Пробил, — признался брат. — Это номер офиса крутой компании по строительству, позиционируют себя как экологически чистая компания… Модно сейчас!
Номер офиса. Ну, конечно же!
Не стал бы Кравцов свой личный номер телефона давать!
— Наверное, не дозвонишься, — вздохнул брат. — Выходные же!
— И все-таки я попробую!
Пошли гудки.
Потом включилась переадресация… Я чуть не взвыла от отчаяния, но потом услышала в телефонной трубке приятный мелодичный женский голос.
— Слушаю вас.
— Добрый день, мне нужно услышать Алексея Кравцова.
— Меня зовут Надежда Милевич, я его помощница. По какому вопросу вы хотите с ним связаться?
— Я не могу обсуждать деликатные темы с другими. Мне нужно услышать Кравцова.
— Всем нужно, — пропела ядовито. — Мне, например, тоже очень нужно. Но Кравцов улетел на отдых и попросил его не беспокоить. Вообще.
— И все-таки мне нужно с ним связаться. Вопрос срочный.
— Рабочий? Или личный?
— Личный.
— Слушаю… Представьтесь для начала.
— Так… — я начала закипать. — Вы же не Кравцов, чтобы я с вами обсуждала личные вопросы.
— Я — Надежда Милевич. Его правая рука, единственная и незаменимая помощница. Именно со мной обсуждаются все вопросы, включая рабочие и личные.
— Интересно, почему и личные с вами обсудить тоже можно? — еъехидничала я.
Нет, я ее просто не переваривала! Даже на расстоянии. Явно это была та девушка, которая бросилась Кравцову на шею в Снегирево.
— Вы зря тратите мое время. Всего хорошего, — попрощалась Надежда.
— Нет! Постойте. Меня зовут Нина Ежова. Вопрос личный, но косвенно может касаться и работы, — проскрипела я зубами. Вряд ли Кравцов сам нанимал Рычкова. — Алексей устроил Новогоднее представление для моей дочери, пригласив на роль Деда Мороза звезду эстрады Рычкова.
— Да. Именно так. Я сама все это организовывала.
— Возникли сложности. Рычков руки распускал, и ему указали на место. Теперь он грозится судом… Взамен требует провести с ним свидание.
Надежда помолчала и добавила:
— И вы еще думаете?
— Простите, не поняла.
— Все вы прекрасно поняли,
