— Инн, машина — это последнее, о чем тебе следует переживать. Не волнуйся, я решу все вопросы. Ты говорила с врачом? Тебя выпишут до нового года?
— Эту тему мы еще не обсуждали, — отвечает спокойно. — Но учитывая, что у меня почти нет повреждений, то, думаю, в ближайшие пару дней меня выпишут.
— Хорошо.
Я снова встаю со стула с единственным намерением — поцеловать свою любимую женщину. Чуть приподняв ее подбородок, я заглядываю в необыкновенные глаза зеленоватого оттенка, а затем опускаю взгляд на ее чуть приоткрытый рот. Осторожно притягиваю Ингу к себе и почти невесомо касаюсь ее манящих губ. Этот поцелуй, наполненный нежностью и трепетом, как ни странно вызывает во мне бурю эмоций: от домашнего уюта до обжигающей страсти. Я чувствую, что она верит мне, и это как раз то, чего нам так не хватало.
Тысячи Ларис Бережных и Вадимов Романовых могут строить свои козни, пытаясь разрушить наш мир, но рано или поздно правда восторжествует.
— Инга, я так люблю тебя, — не отрываясь от сладких губ, хрипло говорю я. — Веришь?
— Верю, Миш, — она останавливает поцелуй и упирается своим лбом в мой. — Мне достаточно было увидеть Вадима с Ларой, чтобы все встало на свои места.
— Ты — лучшая женщина в мире, — я осторожно прижимаю руку к ее животу. — И мамой ты будешь такой же.
— Миша…
— Черт возьми! — восклицаю неожиданно даже для самого себя. — Совсем скоро я стану отцом.
— Впереди еще восемь месяцев, — отвечает Инга.
Нашу общую радость нарушает трель мобильного, которая доносится из кармана моих брюк. Я достаю гаджет и смотрю на экран — Валентина Геннадьевна.
— Слушаю.
— Михаил, здравствуйте! Это Валентина Геннадьевна, соседка Полянских, — говорит женщина.
— Я узнал вас. Добрый день, — коротко отвечаю. Инга смотрит на меня взволнованно.
— Сегодня около квартиры Тани и Саши я заметила двух мужчин. Как только они меня увидели, то моментально исчезли. Но я услышала несколько фраз и одно имя.
— Что вы услышали? — на автомате поднимаюсь с место и начинаю мерять шагами палату.
— Позвони Вадику, что с остатком. А второй ответил, чтобы тот сам звонил, — тихо говорит женщина.
— А еще что-то слышали? — спрашиваю я.
— Еще они говорили про адвокатов и деньги, а потом вышли из подъезда, — дополняет свой рассказ Валентина Геннадьевна.
— Хорошо, спасибо за информацию. Вы мне очень помогли.
Я убираю мобильный в карман и поворачиваюсь к обеспокоенной Инге.
— Что-то случилось? — спрашивает она.
— Вадим причастен к пожару у твоих родителей, — с уверенностью говорю я.
— Это точно?
— Думаю, да, но доказать будет сложно, если не сказать больше.
— Что собираешься делать?
— Навещу старого друга, — произношу язвительно. — Пора отвечать за свои поступки.
До звонка Романову и встречи с ним решаю заехать на работу. Есть один важный вопрос, который нужно решить с Рязанцевым — отпуск. Если врач разрешит Инге кардинально сменить обстановку, то сразу после нового года поедем куда-нибудь в теплые страны к морю, если же нет, то снимем на неделю базу отдыха недалеко от города.
Я едва не потерял ее — мою жену, но больше никогда этого не допущу. В связи с открывшимися приятными обстоятельствами наши отношения наоборот должны выйти на новый уровень. Я уверен, так и будет.
Рабочий день подходит к концу, и некоторые из моих коллег уже покидают свои рабочие места, мое же время только начинается. Я поднимаюсь на лифте на нужный этаж, обдумывая и еще раз взвешивая все случившееся. Погруженный в свои мысли, я не сразу замечаю, как двери кабины разъезжаются, и на меня смотрит знакомая пара глаз.
— Миха, здорово! Как хорошо, что я тебя встретил, — говорит Вадим и заходит в лифт. — Есть пара минут?
— Здорово. Есть, — холодно отвечаю. — Можем спуститься ко мне в кабинет.
— Да, давай, — он нажимает на кнопку, и кабина приходит в движение. — Ты к Рязанцеву собирался?
— Да, но это терпит, — говорю спокойно, а затем выхожу из лифта и быстрым шагом иду к кабинету.
Когда мы наконец останемся одни вдали от посторонних глаз и ушей, атмосфера между мной и лучшим другом заметно меняется. Вадим это отлично чувствует, но не решается первым задать вертящийся на языке вопрос.
— Слышал про новое дело? — интересуется он, плюхаясь на кожаный диван, находящийся в углу моего кабинета.
— Ты о Вяземском?
— Да, — в его глазах возникает огонек ярости. — Рязанцев должен был отдать его мне.
— С чего бы, Вадик, — усмехаюсь. — Он сам распределяет, кому и какое отдавать дело.
— Я рискую остаться без работы, Миха, — злобно бросает он. — Я и без того у отца нахожусь под прицелом. Шаг влево, шаг вправо… Сам понимаешь.
— Конечно, понимаю, — коротко киваю.
— Но больше всего раздражает то, что дело Рязанцева получила Ларка, — возмущается он.
— В вашей семье не принято радоваться за успехи другого? — с сарказмом спрашиваю я, что не укрывается от Романова, но он снова не подает вида.
— Не в этом дело… — он делает паузу. — Она его не вывезет, Мих.
— Я так не думаю, — отрицательно качаю головой. — Лара умная и хваткая. Рязанцев очень часто приводит её в пример другим нашим коллегам. Разве это не заметил?
— Да какая к черту разница, заметил или не заметил! — взрывается Вадим. — Рязанцев обещал это дело мне.
— Даже так? — удивленно вскидываю брови.
— Да. А вот почему он отдал это дело моей жене, — Романов стискивает зубы, — для меня остается большой загадкой.
— А для меня нет, — честно отвечаю я, и моему другу это совсем не нравится.
— Миха, ты говоришь какими-то загадками, — хмурится он и замолкает.
Его мобильный мгновенно оживает. Он подносит гаджет к уху, чтобы прослушать голосовое сообщение, но звуковой датчик срабатывает не сразу, и мне отлично слышно, кому принадлежит голос. Я рефлекторно достаю свой телефон и, смахнув по экрану, включаю диктофон.
— Вадя, так ты приедешь… — после слова «приедешь» Вадим убавляет звук.
Наши взгляды встречаются. На этот раз лицо Романова застывает в невозмутимой гримасе. Что ж, пора раскрыть все карты.
— Давно у вас? — я киваю на мобильный.
— Мих, это не то, что ты…
— Думаю? — переспрашиваю насмешливо. — А о чем тут думать, если все очевидно. Я задаюсь только одним вопросом: какого черта ты подкладывал под меня свою любовницу?
— Мих, о чем ты? — совершенно непонимающим тоном спрашивает Вадим.
— Выключай режим идиота, Вадим, — бросаю резко. — Тебе свою жену-то не жаль?
— Тебя не касаются мои отношения с Ларой, — рычит он.
— С какой из них? — язвительно усмехаюсь.
— Ни с той, ни с другой.
— В этом ты прав. Но! — поднимаю указательный палец вверх. — Ты поступил как последний ублюдок, когда оставил свою жену на морозе в тоненьких колготках, а сам свалил. У тебя совсем мозги отбило? Или это Бережная руководит всем твоим мыслительным процессом?
— Откуда ты знаешь ? — зло выплевывает он.
— Потому что я сам лично забирал твою жену с того места, где ты её оставил, — отвечаю, стиснув зубы. — Ты совсем ни хрена не понял? Она ведь запросто могла подхватить воспаление лёгких.
— Мих, тебя это не касается.
— Ошибаешься, — качаю головой. — Никто не имеет права так поступать с другим человеком. Она — моя подруга.
— Да какая она тебе подруга? — Романов нервно усмехается. — Это я твой друг. Только ты, похоже, позабыл об этом.
— Вадим, ответь-ка мне на вопрос? Настоящие друзья пытаются разрушить семью? Или, может, они делают всё, чтобы загубить карьеру своего друга? Или нет, — я нарочно делаю удивленный вид. — Наверное, они поджигают квартиру родственников своих лучших друзей.
Выражение лица бывшего друга становится обеспокоенным, а после слов о поджоге проскальзывает испуг.
— Вы с Бережной придумали отличный план, но только не учли одного — правда всегда выплывает наружу. Кому как не тебе знать об этом. Ты ведь адвокат вроде как, — снова усмехаюсь. — Зло никогда не остается безнаказанным.
