Там… там, наверное, еще даже человечка не было. Так, маленькая козявочка. Моя… Его. Наша. И я бы никогда не узнала об этом. Если бы этот дурак опять не напился и не выложил мне, ничего не соображая, то, что сам же хотел утаить.
Просто с ума сойти. И что мне теперь с этим делать?
Я села за руль, медленно выехала со стоянки и бесцельно покатила вперед.
Могло ли это быть наказанием? Пятьдесят на пятьдесят. Как и все в этой жизни. Не случись пожар, может, сейчас я бы была беременна уже второй… третий месяц? А пожара бы не было, если бы я не переехала. А не переехала бы я, если бы Иван решился предложить мне серьезные отношения. И выходило так, что все бы у нас нормально было, если бы мы просто дали нашим отношениям шанс. Значит, никакое это не наказание. А последствие наших же с Иваном решений. Впрочем, какая теперь разница? Если ничего не вернуть. Если он на нас крест поставил и во всем происходящем выискивал подтверждения тому, что, сделав это, был прав?
В глаза бросилась стильная вывеска кофейни. Присмотрелась – за витриной сидели люди. Значит, заведение работало, несмотря на ранний час. Я припарковалась. Прошла внутрь. Удивилась, что зал уже был украшен к Новому году. Заказала имбирное латте и долго сидела, грея руки о кружку. Домой привычно не хотелось. Но и город давил. Нависал со всех сторон, не давая пробиться свету. Я казалась себе ужасно маленькой. И невероятно глупой. Женщиной без гордости, которая потому ничего хорошего и не заслуживает. Так чему я удивлялась? Как позволяла, так со мной и обращались. А ведь если поразмыслить, вряд ли битый жизнью алкаш был таким уж счастьем. И на такого я хотела положить жизнь? Да нет же!
– Может быть, еще?
– Нет, счет, будьте добры.
А дальше все как-то само закрутилось. Когда я вернулась, Ивана уже и след простыл. Зато когда я забирала ключ, который он оставил у консьержа, взгляд упал на объявление «сниму квартиру в вашем доме». Ни секунды не раздумывая, я вбила номер в телефон и тут же перезвонила. А уже вечером организовала показ квартиры для скоромного парня-айтишника.
– Мне подходит. Когда можно будет въехать?
Тут я зависла. Потому что для начала мне нужно было самой определиться, где жить.
– Через неделю. Устроит?
– Да. Норм. У меня как раз еще до конца месяца оплачено.
На том и сошлись. А дальше я только успевала фиксировать перемены, происходящие в моей жизни.
Переезд. Сдачу квартиры. Расчет аккурат к окончанию второй четверти. И полноценный выход на работу в крупнейший образовательный онлайн-центр. Работа в котором даже в качестве подработки приносила мне столько же, сколько давала ставка физика в школе. О том, как будет выкручиваться Шевцов, кто будет детей доучивать, думать я себе запрещала. Было время, когда я слишком зацикливалась на проблемах других, а о себе почти не вспоминала. Пришла пора поменять приоритеты.
На деньги от сдачи квартиры, подаренной Покровским, оплачивала съем крохотной студии. Мне много не надо было, а так еще и оставалось на психолога, к которому я обратилась. Тоже онлайн. С людьми из прежней жизни встречаться мне не хотелось. Они напоминали о прошлом. Поэтому на всякий случай я пробежалась по телефонной книге и отправила в блок большую часть списка. Я бы и номер сменила с радостью, если бы на нем столько всего не было завязано. От бюрократии до потенциальных учеников, которые и теперь меня находили благодаря сарафанному радио.
Словом, в Новый год я вошла обновленная. И только один человек из прошлого перекочевал со мной в новую жизнь…
– Маш, ты уверена, что этот динозавр залезет в духовку? – крикнул Паша, с сомнением глядя на огромную индейку, которую я почти сутки вымачивала в клюкве и специях.
– Запихнем! – решительно кивнула я.
– А если нет?
Паша игриво поймал меня за руку и притянул к себе.
– Никаких если. Нам надо ее зажарить.
– Давай лучше я тебя отжарю, а? Такая ты аппетитная, раскрасневшаяся…
– Ага! Взмокшая и вонючая.
– Кто вонючий? Ты? – Паша провел носом по моей щеке. – Пахнет пирогом.
– Очень сексуально, – закатила глаза.
– Очень.
– Паш, ну блин… Уже за стол надо садиться. А-а-ах.
За стол мы сели на полчаса позже. Я улыбалась. Пашка бросал на меня сытые взгляды.
– Не жалеешь, что мы встречаем вместе? – поинтересовалась, уминая салат. Аппетит в последнее время был зверским. Видать, организм наверстывал потерянные после пожара кэгэ. Я ему не мешала... наверстывать.
– Нет. А почему я должен жалеть?
– Ну, у тебя же родители, сын, друзья опять же. Может, тебе хотелось встретить праздник с ними.
– С сыном я сегодня виделся, родителей навещу завтра. А к друзьям… Нас же Люба звала второго. Забыла?
– Нет. Просто как-то не хочется.
– Почему?
– Ну что ты ко мне пристал? – шутливо возмутилась я. – Включи лучше какой-нибудь фильм.
– Гадаю, с чем связаны такие перемены в твоей жизни. И почему тебе так ненавистно стало бывать в деревне.
Хорошо, что я как раз на блюдо с гренками уставилась. Иногда меня поражало то, как четко Паша улавливал все, что я пыталась от него скрыть. А мне ведь и так эта игра нелегко давалась. Не умела я врать. Язык чесался все ему рассказать. Но Паша ведь дал понять, что отношения с бывшим свекром считает «извращением». Какие уж тут откровения?
– Как насчет «Гринвич – похититель Рождества»?
– Включай что хочешь. Кстати, я тут планирую отпуск. Сможешь выделить пару недель в марте? Сгоняем в какой-нибудь Египет.
– Даже не знаю, – закашлялась я, растроганная до глубины души тем, что все у нас… да просто по-человечески. Свидания, какие-то праздники вместе, планы. Все то, чего в моей жизни и не было.
– А в чем проблема?
– Я же только на работу устроилась. И сразу отпуск просить?
– Тогда на майские можно. Ты только мне заранее скажи. Я прикину, как раскидать заказы. Деньги тоже не помешают.
– Это точно. Будешь салатик?
– Давай. Капец как вкусно, Маш. Я бы на тебе за одни только твои кулинарные способности женился. Где ты так научилась?
Я рассмеялась.
– У бабули. Телевизора у нас не было, поэтому в свободное время я или читала, или
