В ее глазах вспыхивает огонь.
— Я знаю, что тебе бы этого хотелось, но так не бывает, — кожаное кресло скрипит, когда я поворачиваюсь и беру ее за подбородок.
— Это партнерство, Катарина. Я готов подчиниться твоей воле во многих вещах, но только не в спальне. Ты меня не унизишь, и я точно не стану твоим сабмиссивом.
— Тогда у нас никогда не будет секса, потому что спальня — единственное место, где я не могу и не хочу отказываться от контроля, — уязвимость смешивается с болью и яростью на ее лице.
— Катарина, — отпустив ее подбородок, я провожу пальцами по ее щекам. — Я понимаю, почему ты так считаешь, но это как раз та причина, по которой тебе стоит передумать, — я пронзаю ее торжественным взглядом. — Я сделаю тебя счастливой и никогда не причиню вреда. Ты будешь управлять кораблем, но я буду его направлять.
— Забудь. Этого никогда не случится, а ты успешно испортил мне настроение, — отстранившись от меня, она перебирается на другую сторону, пристегивается и смотрит в окно.
После нескольких молчаливых напряженных секунд она поворачивается ко мне лицом со знакомым каменным выражением на лице.
— То, что ты сделал там, очень помогло мне заслужить доверие и уважение. Ты человек слова, Массимо, и я это очень ценю. Ты не стал тайком встречаться с О'Харой в одиночку и ясно дал ему понять, что я решаю все вопросы. Это завело меня. Поэтому так спонтанно накинулась на тебя. У меня не было никаких скрытых мотивов, и я сделала это не потому, что хотела сама контролировать ситуацию. Я сделала это, потому что хотела показать тебе, какой счастливой ты меня сделал, и еще устала бороться со своими порывами и держаться от тебя подальше, — она делает паузу, чтобы перевести дыхание. — Теперь я жалею, что сделала, не подумав. Не волнуйся, я больше не буду так поступать.
Черт. Я все испортил. Но не жалею, что затронул эту тему. Это нужно обсуждать. Она не может контролировать все аспекты наших отношений и ожидать, что я буду этому рад. Я не такой, и не хочу жить в подобном браке.
— Катарина, я…
Она поднимает палец и смотрит на меня.
— Забудь. Я не хочу это слышать. Разговор окончен.
Иногда она дико раздражает.
— Очень зрело, — огрызаюсь я. — Разговор не окончен.
Не обращая на меня внимания, она снова смотрит в окно, и мы оба томимся в тишине всю оставшуюся дорогу до дома.
Когда Эцио останавливает машину перед моим домом, она благодарит его, прежде чем скрыться внутри. Эцио и Рикардо обмениваются взглядами, а затем хмурятся на меня.
— Не лезьте не в свое дело и убирайтесь отсюда, — рявкаю я. — Моя жена примет вас завтра.
Не проронив ни слова, Эцио сует мне в руку ключи от машины, после чего они идут к своему автомобилю. Я запираю внедорожник Рины и направляюсь к дому.
Когда вхожу, моей жены нигде не видно.
Решив, что лучше оставить ее в покое, я отправляюсь в свой офис со стояком в штанах, взяв бутылку пива. Сажусь за стол, быстро просматриваю камеры наблюдения, дабы убедиться, что территория находится под охраной, и делаю глоток. Отвечаю на несколько рабочих писем, а затем включаю порно и расстегиваю молнию на брюках.
Вытащив член, я обхватываю его рукой и делаю несколько быстрых движений. Похоже, сегодня я снова играю в одиночку, но это полностью моя вина. Если бы я не включил свой мозг, то сейчас трахал бы свою жену. Возможно, мне следовало молчать и наслаждаться, но я хочу начать с правильного пути. Эта игра власти между нами неравна и недолговечна, но я не знаю, как поговорить с ней, чтобы это не переросло в ссору.
Вздохнув, я поднимаю задницу, спускаю боксеры и брюки до икр и раздвигаю бедра пошире, поглаживая налившийся член и пытаясь сосредоточиться на экране. Грудастая блондинка с фальшивыми сиськами стоит на коленях, посасывая член парня, но меня не возбуждает. Разочарованный, я дрочу сильнее и быстрее, погружаясь в страну фантазий.
Представляю Катарину у себя между ног, как ее горячий рот обхватывает мой ствол, как она глубоко сосет. Из задней стенки моего горла вырывается стон, когда я сильнее дрочу, представляя, как моя сексуальная жена ублажает меня умелым ротиком. Как она забирается на меня и направляет член в свою теплую манящую киску. Я двигаю рукой быстрее, чувствуя знакомое покалывание в яйцах, когда активность на одной из камер привлекает мое внимание.
— Какого черта?! — отпустив свой член, я натягиваю боксеры и брюки и вскакиваю с кресла. Закончив поправлять одежду, я выбегаю на улицу и догоняю жену как раз в тот момент, когда она собирается сесть на заднее сиденье своего внедорожника. Эцио и Рикардо стоят впереди, и она явно позвала их вернуться за ней. — Куда, черт возьми, ты собралась? — спрашиваю я, хватая ее за руку и оттаскивая назад.
— Убери от меня свои руки! — она крутится на месте, когда я оглядываю взглядом ее тело. Она надела облегающее сексуальное черное платье, слишком обнажающее. Вырез спускается между грудей и до живота, подчеркивая ее великолепное тело и подтянутый живот. Подол доходит только до середины бедра, а на ней сапоги на шнуровке до колена, которые так и кричат «трахни меня». На глазах потрясный макияж, губы — рубиново-красные. Мягкие волны ниспадают по ее спине, и она никогда еще не была так горяча.
Если она думает, что я позволю ей выйти на улицу в таком виде, то она ошибается.
— Нет.
Подняв подбородок, я прижимаю ее к себе, одновременно выхватывая пистолет и направляя его на Рикардо, который огибает машину, готовясь вмешаться. Меня уже тошнит от их неуважительного отношения ко мне, ведь я не заслужил такого.
— Не лезь. Это касается только меня и моей жены. И проявляй чертово уважение, когда находишься в моем доме, — тот замирает на месте, неуверенно глядя на Катарину не зная, что делать. Когда она даже не оглядывается он отступает назад, сглатывая. Я убираю пистолет в карман и забываю о нем, уставившись на Рину.
— Что такое? Куда ты идешь?
— Я иду трахаться. Вот что, — быстрым маневром, которого я не ожидал, она обезоруживает меня, поворачиваясь, высвобождаясь из моей хватки. Делает пару шагов назад.
— Я тебе не принадлежу, Массимо. Если ты не хочешь меня трахать, я найду того, кто захочет, — ее глаза сверкают решимостью.
Черта с два.
— Только через мой гребаный труп, — рычу я, шагая вперед, сокращая дистанцию. Мой взгляд опускается к кремовым выпуклостям ее сисек, и я болезненно напрягаюсь, мой член недоволен тем, что его прервали как раз в тот момент, когда все шло своим чередом. — Так дела не решаются.
— Пошел ты, Массимо. Ты не можешь получить и то, и другое. Не хочешь трахать меня, и другим нельзя? — она тычет пальцем мне в грудь, а ее ярость похожа на оружие. — Я ненавижу двойные стандарты.
— Я не говорил, что не хочу тебя трахать! — кричу. — Думаешь, почему последние несколько недель я хожу с такой унылой рожей? Точно не потому, что дрочу сам себе.
Держа ее за предплечья, я прижимаю ее спиной к задней части внедорожника.
— Давай проясним одну вещь, mia amata. Я хочу тебя трахать. Всегда хочу. Хочу трахать твою тугую киску во всех известных человечеству позах, а потом начать все сначала. Я хочу трахать тебя, пока ты не перестанешь понимать, кончаешь ты или нет.
Мой голос повышается на несколько тонов, как и мое желание. Член и яйца как будто вот-вот взорвутся.
— Я хочу заталкивать свой член во все твои дырочки и слушать, как ты выкрикиваешь мое имя, кончая, раз за разом. Я хочу, чтобы ты просила и умоляла о большем, даже несмотря на боль, потому что ты будешь чертовски зависима от моего члена и не сможешь насытиться!
Я практически кричу, полностью теряя контроль над эмоциями.
Она возбуждает меня так, как не возбуждала еще ни одна женщина.
И у нее хватает наглости называть меня невыносимым.
Она задыхается, ее грудь вздымается, а соски пытаются пробиться сквозь материал платья.
— Отправь своих людей домой, — рычу я, переместив руки на ее бедра. Упираюсь своим стояком в ее живот, и она резко втягивает воздух. На ее лице видно желание, и она тоже не может больше этого отрицать. Мы оба готовы взорваться, и это произойдет сейчас. — Если только не хочешь, чтобы они смотрели, как я наклоняю тебя и трахаю до потери сознания.
