час.
Куда девался добродушный мишка? Сейчас он выглядел собранным и строгим, движения четкие, ничего лишнего. В нем опасная ловкость и сила. Зверь. Даша невольно прониклась. Просмотрев все те сообщения, Игнат бросил на нее странный взгляд, покачал телефон в руке, видно хотел что-то сказать, но промолчал. Вместо этого присел за стол.
— Чайку мне сделаешь?
Притихшая Даша засуетилась. Сам он начал набирать ответное сообщение. Даша попыталась сунуть нос, что он там делает, он мягко, но убедительно проговорил:
— Все девочка, теперь это наше дело. Трубку твою я забираю с собой.
Потом чуть помедлил и спросил Сашу:
— Вторая трубка есть?
Тот кивнул.
— Отдашь ей, — велел Игнат.
Даша возмутилась:
— А чего это я в третьем лице?
Игнат усмехнулся:
— Не в третьем, а в главном.
Потом, задумчиво глядя, протянул руку, заправил выбившуюся прядку ей за ухо и высказался все-таки:
— Если бы ты с самого начала показала это Глебу, вместо того, чтобы подозревать его черт знает в чем…
— А он сам бы мне сказал?! — вспыхнула Даша от такого обвинения.
— А разве он что-то скрыл?
Она пожала плечами и поежилась. Не сказал, да, но и скрывать не стал.
Захотелось махнуть на все это рукой. Устала. Запуталась. Обидно. Плакать охота. Отошла к окну и уставилась на улицу.
Игнат тем временем допил чай, вызвал Сашу в коридор, о чем они там говорили, Даша не слышала. Потом Игнату позвонили, он ответил:
— Сейчас выхожу, — и ушел, унося Дашкин телефон с собой.
А вскорости после его ухода приехала Надежда. Вежливо поздоровалась, сообщила, что ее просил приехать Игнат. И как-то разом заняла собой всю Дашину квартиру. Хотя, места там вроде было достаточно, просто аура у этой женщины такая мощная.
Она тоже пила чай на кухне.
— Ко мне поедешь на те три дня, пока родители не вернутся? — спросила, прихлебывая из кружки.
С одной стороны такая безоговорочная мгновенная помощь и забота всех этих людей были приятны, внушали чувство защищенности. С другой — это ее жизнь и ее свобода. И прятаться за кем-то?
— Нет, спасибо, — твердый взгляд. — Я побуду дома.
— Хорошо, — шевельнула бровями та. — Курить нету? А, нет, ну ладно. Пойду я, без нужды не высовывайся, ладно?
Потом оглядела Дашу с ног до головы, улыбнулась и выдала интересную фразу:
— Ну бывай, ванильная верхняя.
Саша уже ничему не удивлялся.
Даша предпочла не акцентировать, такое условное деление ей вроде бы и не нравилось, но в глубине души отпустил какой-то узелок, это было своеобразное признание. Зато возникли вопросы к Саше:
— Слушай, я между прочим, хотела решить эту проблему сама, и тебя для этого просила помочь. А ты…
Она грозно уставилась на парня и подбоченилась. Тот смотрел на нее исподлобья секунд пять, потом выдал, скрестив руки на груди:
— Ты что, правда не понимаешь?
Дашка начала заводиться:
— Да что вы все из меня несмышленого ребенка строите?!
Саша неожиданно оттолкнул стул, на котором сидел, и отошел к окну. Потом провел сердито рукой по волосам, прежде, чем заговорить:
— Потому что ты ведешь себя как капризная девчонка.
— Ах…!
— Да, — голос его был спокоен и серьезен. — Даша, ты что думаешь, тут всем делать нечего, что примчались по первому слову?
Широкий жест очертил пространство, включая в него всех присутствующих и отсутствующих тоже. Даша обиженно фыркнула.
— Я никого из них не звала, это была твоя идея.
— Моя, — ответил он. — Потому что хоть кто-то из нас двоих должен был нормально соображать.
— Ну знаешь!
— Даша. ты встряла во взрослые игры злых дядек, понимаешь? Да тебе надо было не прятаться, а как только первая писулька пришла, показать Глебу. А если не доверяла ему, так хотя бы мне позвонить!
Он был так серьезен, так проникся собственной значимостью, что Даша не удержалась и прыснула от хохота. Парень обиженно закивал:
— Ага. Смейся, — но засмеялся тоже. — Ладно, пусть Игнат сам тебе рассказывает, у него лучше выходит.
Даша поморщилась, может все и так, но!
— Могли бы и сказать нормально. А то, телефон забрали, из дома не выходи.
— Просто поверь, так надо. А телефон Игнат вернет. После того, как все закончится. Кстати…
Парень полез в карман, вытащил вторую трубку и протянул Даше:
— Вот возьми пока что.
Все это постепенно стало проникать в Дашино сознание тревожностью. Она взяла трубку, повертела в руке. Саша стал собираться:
— Что, все действительно так серьезно? — спросила она.
Парень поморщился, ей показалось, что он не хотел говорить на эту тему. А может, ему запретили? С этих заботливых станется.
Но Саша все же высказался:
— Как я понимаю, там вмешался криминал. Твой Глеб в свое время насолил одному мутному типу. Теперь он нашел способ отыграться.
— Почему теперь? — поинтересовалась Даша, ей нужно было самой составить картину происходящего.
— Потому что до этого момента у него на Глеба не было рычагов воздействия. А ты… Ты его слабое место, удар по тебе для него самый болезненный.
— Но…
— Даша, Глеб потому и уехал, чтобы отвести от внимание тебя. Обезопасить. Но, судя по всему, того типа не удалось обмануть. Он теперь от тебя не отвяжется.
— И что же мне теперь всю жизнь прятаться, трясясь от страха?!
— Нет. Игнат потому и забрал твой телефон, что собирается покончить с этим раз и навсегда.
— И все равно, я не понимаю… как он собирается покончить, зачем ему моя трубка…? — пробормотала она.
— Как собирается покончить, тебе знать не надо, я и сам толком не знаю. И без того слишком много сказал. А трубку забрал, потому что тебе надо находиться подальше от нее. Чтобы нельзя было тебя по ней отследить.
* * *
Саша в конце концов ушел. Даша сидела в кухне, сложив руки на коленях. Злость была на ситуацию, на себя, на Сашку, на Игната, на всех. Но досада на собственную глупость перекрывала злость. А сердце тоскливо сжималось, стоило подумать, что Глеб уехал, чтобы защитить ее. Получалось… что она… что он…
Ничего не получалось, ей просто было тоскливо и тревожно.
Когда в ответ на его сообщение пришла смс интересного свойства, Солодухин даже заерзал в кресле от предвкушения. Сообщение гласило:
"Вы меня пугаете. Не знаю что делать…"
Но следом пришло еще одно:
"Спасибо, что мне открыли глаза и я смогла убедиться, насколько этот человек опасен"
И еще одно:
"Как мне быть? Я совершенно одна…"
И еще:
"Умоляю, не молчите! Не бросайте меня… Ответьте!"
Паника девчонки буквально сочилась из этих чуть мерцающих на экране букв.
