— Просто кое-какие идеи. Как можно детей чему-нибудь научить, если они выкидывают в окно банку из-под воды и думают, что это пройдет без последствий? Можно использовать твой парк, чтобы учить их.
По мере того, как она все больше увлекалась мыслями о Кендрик Парке, дрожь проходила.
— Хорошо, например, предложить бесплатную экскурсию группе с десятью и более детьми. Нанять бедных, но умных и усердных студентов на роль гидов. Сделать что-нибудь в стиле Диснея, вроде кружащихся над этими студентами хищных птиц. Нужно произвести впечатление на детей.
— А кто будет за это платить?
— Кукла, конечно.
— А ребята? Ты же не собираешься «обучать» их, заставив полюбить куклу?
— Не знаю, — Фиона посмотрела на него. — А с чем играют мальчики?
— С тем, что обладает большей привлекательностью, чем кукла.
— Точно, хотя и жестоко. Ну, можно продать им пластиковых аллигаторов с человеческой рукой в животе. А на руке — часы.
Фиона очень удивилась, увидев, что Ас разозлился.
— Я не хочу, чтобы ты шутила над вещами, в которых нисколько не смыслишь!
Он отвернулся, и она испугалась, что он хочет вернуться к машине. Неужели она испортила им день?
— Извини, — сказала она, хотя понятия не имела, за что просит прощения. — Я не хотела обижать тебя. Мне все больше нравится это место. Оно…
— Мы так нашли дядю Джила.
— Нашли? Я не…
— Однажды он пошел наблюдать за птицами и не вернулся. Через неделю мы отыскали его золотые часы.
Фиона не хотела больше спрашивать, не хотела больше слушать. Некоторые образы проникают в сознание человека и так там навсегда и остаются.
— Наверное, нам лучше вернуться, а то комары…
Он замолчал, когда увидел ее лицо.
Фиона не знала, что навеяло ей эту мысль. Может, часы. Золотые часы. Позади Аса стояло старое сучковатое дерево, солнце светило так, что внутри дерева получалось нечто вроде круга. Закрыв рот руками, с огромными глазами, Фиона сделала шаг назад.
— Что? — прошептал Ас.
— Золото, — с трудом пролепетала она.
— Какое золото? Где?
— Львы. Если…
Они так долго пробыли вместе и так сблизились, что Ас уже научился читать ее мысли:
— Если история правдива, тогда где львы? Хороший вопрос.
Фиона медленно подняла руку и указала на дерево позади Аса. Он обернулся, но со своего места не заметил ничего необычного. Повернувшись, он увидел, что Фиона все еще закрывает рот рукой и по-прежнему указывает вперед.
Ас опустил бинокль и пошел к дереву. Вскоре он обнаружил выступ, из которого оно росло. Перочинным ножом он отковырял кусочек этого выступа, а когда перевернул его темной стороной вниз, то понял, что это золото. Ас подошел к Фионе и протянул ей золотой гвоздь. Но она не взяла его, а попятилась.
— Что с тобой? — требовательно спросил он.
— Я… — она откашлялась. — Я… Мой отец… У меня есть карта сокровищ. Мне прислал ее отец. Я знаю, где спрятаны золотые львы.
Ас переводил взгляд с нее на золото, а с золота — на нее. Если этот гвоздь — часть карты, а нашли его здесь, то…
— Значит, львы в моем парке? И мой дядя, вероятно, нашел их, поэтому его и убили…
— Прости мою непроходимую глупость, но что ты сделала с картой? Пожалуйста, повтори!
Фиона была зла. Сложно быть безмятежной, стоя в болоте.
— Я не знала, что это настоящая карта. Слушай, мы можем выбраться отсюда?
Он сделал вид, что не слышит.
— Если ты вспомнишь карту, вероятно, прямо отсюда мы выйдем ко львам. Они наверняка еще здесь.
— Отец прислал мне двадцать две карты. Первую, карту Леденцовой Горы, когда мне исполнился год. И после этого еще двадцать одну. Откуда мне знать, какая из них нам нужна? — раздраженно отозвалась Фиона.
Ас отвернулся, пытаясь скрыть разочарование. Несколько дней назад он спрашивал ее о картах, но она твердо заявила, что они не могут быть настоящими. А теперь, когда у него в руке был этот золотой гвоздь, Фиона неожиданно вспомнила, что именно такой использовал ее отец на одной из своих карт.
Ас повторил спокойнее:
— Хорошо, объясни мне еще раз. Фиона заскрежетала зубами. Он вел себя так, будто она намеренно утаивала от него секреты.
— Когда мне исполнилось девять лет, он прислал мне Карту Гвоздей, так называла ее одна из моих подруг. Это была ее любимая карта.
— Девять, — Ас двинулся вперед.
Вообще-то, тут было не так много земли для спокойных прогулок. Их окружало болото, и Фиона видела явные очертания чего-то скользкого под водой.
— Но историю про сокровища тебе описали, когда тебе было одиннадцать. И разве эти письма потом не украли? И карту, которую тебе прислали в одиннадцать лет, вместе с ними?
— Да, — гнев постепенно уступал место страху.
Ас всегда говорил, что к этим событиям начали готовиться очень давно. И только сейчас она начала понимать, насколько давно все было задумано. Но зачем? Если вор не смог добыть карту в первый раз, почему бы просто не устроить второе ограбление? Или ему нужно нечто большее, чем пара золотых львов?
— Значит, твой отец прислал тебе карту за два года до того, как прислал тебе историю? — голос Аса показался ей таким настойчивым, что даже почудилось, будто он читает ее мысли.
Она кивнула.
— И все эти годы карты, кроме украденной, висели у тебя на стене в коридоре?
— Верно.
— А сейчас они?.. — он ждал от нее окончания фразы.
— Последний раз я их видела, когда они лежали на дне моей сумки в моем офисе и ждали, пока я заберу их домой.
— Здорово! — сказал Ас и сел на пень. — Нужно позвонить твоему начальнику, и он сегодня же вышлет их нам.
— Так я и знала, что ты меня не слушал! — Фиона снова начала злиться.
Почему он все время старался разозлить ее? Почему не может выслушать ее от начала и до…
— Я тебя слушаю. Объясни, пожалуйста. У нас для этого есть целый день, — Ас скрестил руки на груди и улыбнулся.
Хорошо, — Фиона вздохнула. — Я попробую еще раз. Дважды в год Кимберли получает новую должность, на которую, по слухам, ее назначает Президент Соединенных Штатов. Но по закону мы не можем заявить об этом открыто. Она уже была циркачкой, экскурсоводом в восстановленной американской деревушке, актрисой елизаветинской эпохи, дизайнером помещений…
— И вы продавали одежду и аксессуары для каждого ее нового образа.
— Кто-то в этом мире может зарабатывать, — сказала Фиона резче, чем хотела.
— А филантропом Кимберли была?
— Была, — отрезала она и вдруг засмеялась.
Гнев и страх внезапно исчезли. Ведь едва она осознала, что владела настоящей картой сокровищ, то от ужаса потеряла дар речи. Ас стал опять для нее головной болью, обвинителем, считающим, что она недостаточно внимательно относилась к карте… Ситуацию спасла его шутка.
