— Он делает вид, будто ничего не происходит. Мы его сегодня не видели.
— А…
— Пойдемте. Надо снести вниз шкаф.
— Куда он, черт его дери, подевался? Он даже не собрал свои вещи, — возмущался Роберт, сбегая вниз по лестнице.
Гордон, сопровождаемый женой, уже увез грузовичок. Чета Кэри тоже собралась уезжать, и они пришли попрощаться.
— Не нашли его? — спросила Лиззи, переминаясь с ноги на ногу.
— Скажи им, — попросил Дик.
— Что? — не выдержала Луиза.
— Может быть, это не важно…
— А может быть, важно, — сказал Роберт. — Ради Бога, говорите.
— Я вчера слышала, как он говорил по телефону. Знаете, в кухне есть трубка. Я взяла ее и услышала, что мистер Барух говорит с миссис Барух, то есть с бывшей миссис Барух. Она назвала его «дорогой». Я положила трубку, потому что нехорошо подслушивать.
— Жаль, что вы об этом поздно вспомнили, — мрачно проговорил Роберт. — Мы бы теперь знали, что случилось.
— Он улетел к Веронике, — догадалась Луиза.
— Не может быть! — воскликнула Лиззи и посмотрела на Луизу. — Хотите, чтобы Мы остались? Мы не спешим. Наш дом никуда от нас не денется.
Луиза покачала головой. Она вдруг почувствовала, что у нее нет больше сил. Если Майкл сбежал, так тому и быть. Она вспомнила, как он стоял возле глобуса, уперев палец во Францию, и поняла, что давно догадалась о его планах, но только не хотела об этом думать. В конце концов, это тоже решение вопроса. Правда, с другой стороны, появляются новые трудности. Но тут уж ничего не поделаешь.
— Поезжайте и устраивайтесь на новом месте, — сказала она.
— Если вы так думаете… — с сомнением произнесла Лиззи.
Луиза выглядела усталой.
— Да. Я уверена.
— Пойдем, дорогая. — Дик взял жену за руку. — Роберт позаботится о Луизе. А нам надо отдать ключи охраннику. Он тут все закроет, когда вы уедете.
— Ужасно, как там темно, — сказала Луиза, оборачиваясь, чтобы посмотреть на Оффертон-манор. — Из него словно ушла жизнь.
— В нем в общем-то и не было жизни, пока ты там не поселилась, — заметил Роберт, — так что дом не заметит разницы. Ты и твоя семья словно прошлись по нему веселым карнавалом, а теперь он опять заснет.
— Веселым карнавалом! — возмущенно воскликнула Луиза. — Скажи лучше «чередой бед».
— Ну, не так уж все плохо.
— Плохо.
Луиза внимательно посмотрела на Роберта. Последние лучи заходящего солнца освещали мужественное родное лицо. Он некрасив, подумала она, и все же мне никого не надо, кроме него. И лучше него я никого не знаю.
— Это мое, — сказала она. — Теперь я это точно знаю. И мое знание досталось мне дорогой ценой.
— Что досталось тебе дорогой ценой?
— Хотеть — это одно, а иметь — совсем другое. Я никогда всерьез не задумывалась о человечке, которого собиралась родить, и об условиях, в которых он будет расти. Разрушенный дом не лучшее начало жизни.
— Если ты еще можешь что-то слышать через обломки и пепел, — сказал Роберт, — то запомни мои слова, которые я тебе уже говорил. Никогда не бывает совсем плохо, и очень многого можно добиться любовью. Настоящей бескорыстной любовью.
— Я бы хотела тебе поверить, — отозвалась Луиза, — но я сейчас ни в чем не уверена и ничего не знаю.
Когда они подъехали к дому на Чесил-стрит и остановились рядом с грузовичком Гордона, Роберт нагнулся и открыл со стороны Луизы дверцу.
— Я не пойду, — сказал он, беря ее лицо в ладони. — Боюсь, я не смогу вести себя как джентльмен, и помню, что ты все еще чужая жена. У меня, наверное, не хватит мужества уйти вместе с Гордоном и Евгенией, и я опять не смогу держать себя в руках, чтобы не…
— Нет, Роберт. — Луиза порывисто обняла его. — Мне нужно, чтобы кто-нибудь был рядом. Нужно, чтобы кто-нибудь любил меня.
— А мне нужна уверенная в себе женщина, а не такая, которая во всем сомневается, ни в чем не уверена и всего боится. Не думай, что я корчу из себя благородного рыцаря, потому что я совсем не рыцарь. Я хочу быть с тобой, но я буду с тобой, когда ты решишь, чего хочешь и как собираешься жить. Если я останусь с тобой сегодня, завтра ты можешь пожалеть об этом.
— Нет! — крикнула Луиза.
— Можешь, — повторил Роберт, нежно целуя Луизу. — И я не собираюсь рисковать.
Луиза смотрела, как удаляется его машина, пока она не скрылась за поворотом, а потом вошла в дом. Бетти поджидала ее. Она приехала вместе с Дэниелом и руководила Гордоном и Евгенией.
— Ты поступила разумно, — сказала Бетти. — Я видела вас из окна и боялась, что ты пригласишь его. Ты еще успеешь, когда мы будем знать точно, что задумал твой муж.
Уже миновал полдень, когда Майкл выехал из аэропорта в Сан-Мало. Раннее утро не обмануло его ожиданий. День был по-летнему солнечный и теплый. Синее море и синее небо сходились вдали. Майкл ехал по старинным, мощенным булыжником улицам, спеша поскорее вырваться из города на простор зеленых полей и лугов. Однако его мучили сомнения. Что скажет Вероника? Что она сделает? Наверняка она будет ужасно разочарована. Надо ее убедить, что это всего лишь небольшая задержка по воле непредвиденных обстоятельств.
Майкл немного успокоился, катя по пустынным дорогам северной Франции. Его возлюбленная Вероника всегда получала от него все, что хотела. Надо что-то придумать. И он придумает. Через час показалась деревня, и, проехав ее, Майкл увидел дом в горах.
Вероника поджидала его в гостиной. Едва она услыхала шум мотора, как выбежала из дома.
— Милый, милый! — кричала она. — Где он?
Майкл вылез из машины.
— Мне не удалось его привезти.
— Как не удалось? Ты же обещал, — простонала Вероника. — Ты обещал, Майкл.
— Я помню. И я хотел это сделать. Поверь мне. Я хотел. Но все пошло не так, и у меня не получилось. Правда не получилось.
Вероника зашлась в рыданиях.
— Ты обещал, ты обещал, — повторяла она. — Я была уверена, что мой малыш будет сегодня спать здесь. Я уже накупила для него всякой еды и новых игрушек. Я все приготовила для моего маленького мальчика.
Майкл обнял ее и крепко прижал к себе.
— Он скоро будет тут. Можешь быть уверена. Но все вышло не так, как мы когда-то спланировали, поэтому придется принять дополнительные меры предосторожности.
— Почему? Почему? — рыдала Вероника.
— Потому что, если мы не будем осторожными, ты его никогда не получишь.
Вероника затихла и посмотрела на Майкла. Ее глаза сверкали непролитыми слезами.
— Он должен быть со мной.
— Тогда не спорь со мной, — твердо сказал Майкл и, не выпуская Веронику из объятий, повел ее к дому, где их поджидала Андреа Лудек.
