Затренькал мобильный, на экране высветилось его имя. Василина расцвела, быстро поднесла телефон к уху, и счастливо вздохнула, услышав голос желанного мужчины:
— Где мои девчонки? Я приехал домой, а тут никого нет…
Глава 20
Он был другим, более открытым, и Вася сразу заметила перемену в нём. За короткое время их знакомства она привыкла видеть Зверя жестким и непредсказуемым, но, если вторая черта никуда не делась, то на смену первой пришла странная нежность. Ей это безумно нравилось, чувствовать, что Стас сдерживается рядом с ней, старается быть внимательным. Страшно было думать об этом, ведь не прошло и месяца со дня их первой встречи, но Василина подозревала, что уже…
Влюбилась.
Безрассудной она никогда не была, чётко ставила себе цели и шла к ним. Да и что в её жизни было хорошего, кроме Наташки, забота о которой отнимала львиную часть времени. Встречалась как-то с парнем, но те отношения быстро себя исчерпали, и виноватых искать девушка не хотела. Слава был ей симпатичен, никакой чувственной привязанности к нему не испытывала, не страдала по нему, страстно мечтая упасть в его объятия, и не отпускать. Так было только со Зверем.
Боже, опасный бандит, убийца (она же знала, что он убивает, неважно, в угоду каким принципам), человек, которого боятся даже люди из криминальной среды, покорил её сердце за считанные недели. Это ошеломляло, заставляло глубоко копаться в себе, искать выход, чтобы спастись от этой любви. Потому что она губительна. Но Вася, как тот упрямый красивый мотылек, летела на манящий огонь, добровольно желая сгореть в пламени.
Стасу незачем знать о том, что она, глупая, влюбилась в него. У него и без неё хватает проблем. Пусть всё останется, как есть. Если она ему наскучит, удерживать его Василина не будет. Конечно, отпустить желанного мужчину — нереально больно, невыносимо горько, но у неё есть гордость, чтобы унижаться перед ним.
За такими мыслями и застал её сегодня Станислав. Вручив девчонкам по новой кукле и мороженому, мужчина велел няне присмотреть за ними, и увлек Васю в гостиную, пряча за спиной цветы. Она радостно улыбнулась, разглядывая его мужественное лицо, и ощущала, как сладко сжимается в груди. Его близость неизменно лишала воли, в животе порхали хваленые бабочки (или что-то очень похожее там творилось). Какой же он невозможно красивый и уверенный в себе.
Её самый желанный, единственный мужчина.
— Ста-а-ас… — ахнула девушка, когда он протянул ей нежные васильки в хрустящей обертке. — какая прелесть! Обожаю полевые цветы!
— Ты сказала это, потому что так принято? — хмыкнул он, притянув её к себе, обнял за поясницу.
— Нет. Я не люблю лицемерить. — она вдохнула пряный аромат, и сияющими глазами посмотрела в глаза Зверя. — спасибо.
— Как у вас дела?
— Всё отлично. Девчата теперь друг без друга жить не могут. — с улыбкой сообщила, положив васильки на кушетку.
— М-м, и тогда нам с тобой удастся больше времени побыть наедине. — шепнул он, целуя её в шею, прошелся носом до подбородка. — соскучился по тебе как… Ты такая вкусная, моя девочка. Давай немного пошалим?
— Прямо здесь? — удивилась Вася, воровато оглянувшись на прикрытую дверь.
— Это наша хата, кто слово против скажет? Никого не касается, чем мы занимаемся за закрытыми дверьми, верно? — усмехнулся Зверь, потянув за поясок на её тунике.
Она не сопротивлялась, позволила ему оголить её плечо, и закрыла глаза, утонув в сильных объятиях. От неё, разумеется, не ускользнуло, что он чем-то встревожен, но задавать вопросы Василина не стала. Провела рукой по его щеке, коснулась мягкой бородки, и Стас не удержался, поцеловал в ладошку, а потом, смежив веки, ею же погладил свое лицо. Жест этот был настолько интимным и собственническим, что Василина вздрогнула.
Защемило сердце, на языке так и вертелось то, о чем она размышляла с самого утра. Но она не решилась произнести фразу вслух, суеверно боясь, что разрушит этим их общий хрупкий мирок взаимопонимания. Пусть всё идет своим чередом.
Зверь вынул заколку из её волос, зарылся пальцами в шелковый каскад, хлынувший по спине. Стащил тунику, расстегнул бюстгальтер, и не снимая его, накрыл девичьи холмики ладонями, легонько массируя напрягшиеся соски пальцами. Его прикосновения, запах одеколона, близость сильного тела, всё это волновало, толкало на сумасшедшие поступки. Боже, она стоит тут, посреди гостиной, и дверь не заперта — почти голая, но ей плевать. Когда рядом он, Василина становится совершенно бесстыдной.
— Завтра берем девчонок, и сваливаем из города. — невнятно бормотал Стас, блуждая алчными губами от её вытянувшихся сосков до животика. — на хрен работу, хочу послать всё к чертям. Будем жарить шашлыки, петь песни под гитару и встречать закаты.
Она сдавленно хохотнула, представив умилительную картину — одинокий домик посреди пустоши, вокруг лес, малиновое солнце лениво скатывается за кроны деревьев, девчата носятся с сачками за пестрыми бабочками, и Стас, бренчащий на семиструнной. Боже правый, да Вася полжизни бы отдала за то, чтобы это стало реальностью!
— Бля, не смейся, я серьезно в молодости увлекался музыкой. Гитара где-то должна валяться, если не найдём, купим новую.
Приспустив с её ягодиц брючки, Зверь нежно погладил тугие полушария, и с силой сдавил, вынудив Васю прижаться к нему плотнее. Он хотел её, она возбуждала его, практически ничего не делая, и это сводило с ума. Вася явственно чувствовала его эрекцию, судорожно хватанула ртом воздух, когда он проник пальцем под резинку её трусиков, и сипло выдавила:
— Ты нас похищаешь? — выдохнула она, наслаждаясь его откровенными ласками.
Он не ответил, в два шага оттеснил её назад, и припечатал к массивному письменному столу. Смахнул с него всё, что там лежало, не переставая осыпать щеки, губы, шею и грудь девушки поцелуями, развернул и властно заставил наклониться. Она подчинилась, избавилась от брючек, и уперлась ладонями в края столешницы, слыша за спиной шорох. А потом её накрыло горячее мужское тело, жаждущие руки поползли по бедрам, раздвинули ей ноги, и Вася тихо вскрикнула от вспышки приятной тягучей боли, ощутив, как твердый член любовника скользнул между ягодиц, откровенно дразня и поглаживая.
Это возбуждало и ошеломляло. Догадавшись, чего он хочет, Вася задрожала, сама не понимая, то ли от страха, что будет больно, то ли от того, что было невероятно стыдно заниматься анальным сексом. Она слышала, что мужчинам это нравится, но примерить на себя никак не осмеливалась. Славка ни разу на подобное не намекал, да что там, он вообще ни чёрта не умел в постели. Другое дело, Зверь… Он открыл в ней такие грани дозволенного, что она поражалась, насколько может быть развратной.
Но только с ним.
— Чё дрожишь, маленькая? Боишься, что ли? — хрипло спросил Стас, опалив тяжелым дыханием её лопатку, наклонился и страстно захватил губами её пересохшие губы, вскользь, тут же переместившись на шею.
— Я… — она сглотнула, вцепившись в стол так сильно, что заломило пальцы. — Стас, я никогда этого не делала.
— А хочешь попробовать? Первый раз немножко больно, девочка… Ну же, решайся, пора отбрасывать комплексы. Я научу тебя всему, научу понимать собственное тело, дов-е-ерься мне. — шепотом в ушко, а рукой между бедер, успокаивающе лаская, поглаживая там.
Она молчала, неосознанно подаваясь попкой к нему, и терлась о пенис, но панически не могла произнести вслух, что готова рискнуть. Что он с ней делал! Куда девалась скромная Вася, откуда вдруг пробудилась эта извращенная особа, которая требовала самых бесстыдных ласк?!
— Ну, так чё мы будем щас делать, сладкая? Сюда… — шептал Зверь, бродя ртом по её спине, вдоль позвоночника, и нежно раздвигая ягодицы, — или…?
Он не принуждал её к анальному сексу, и Василина это оценила. Просто оставил ей право выбора, и она знала, что, несмотря на свою неопытность и страх, всё равно получит наслаждение. С ним по-другому ведь не бывает. Да, с ним она почти раскрепощенная и дерзкая.
