Та ещё штучка (СИ) - Риз Екатерина

У меня мороз по коже пошёл. Захотелось зажмуриться, закрыться руками, а, главное, убежать от всего этого и спрятаться. Чтобы меня уже точно никто никогда не нашёл.

- Сим, посмотри на меня, - вдруг попросил он.

А я упрямо качнула головой. Не хотела на него смотреть, не хотела.

- Сима, - снова позвал Филатов. А когда я так и не подняла на него глаз, продолжил: - Ты же понимаешь, что тебе нельзя здесь оставаться. Нужно уезжать.

- Куда? Куда мне ехать?

- Домой. В Петербург.

- У меня нет там дома давным-давно. С какой стати мне туда возвращаться.

- По крайней мере, там есть люди, которые тебя защитят.

Я всё-таки посмотрела на него. Поинтересовалась:

- Ты всерьёз это говоришь? Кто меня защитит? Я никому не нужна. Я никто, понимаешь? Всё, что людей интересует, так это где Лёшка припрятал награбленное. Вот для чего я нужна. И врагам, и друзьям. Никаких других вопросов мне не зададут.

- Тогда ответь на вопросы, и живи спокойно.

Я гордо вскинула голову.

- А вам всем не приходило в голову, что у меня нет ответов? Вань, мне было двадцать лет. У меня на глазах убили мужа. Хочешь, я тебе расскажу, как его убивали? – Я заметила, как Филатов в напряжении поджал губы, а на меня смотрел цепко и с прищуром. – Как его пытали, резали на части, жгли. Как он кричал. А я сидела в подполе, за ящиком с картошкой, и тряслась. И уши себе руками закрывала, чтобы не слышать его крики. И где они все тогда были, так называемые друзья? А сейчас вдруг обрадовались, решили меня защищать, в надежде на барыш? – Я настолько разошлась, что сделала неприличный жест в его сторону. – Хрен вам всем.

Филатов голову опустил, вздохнул, некоторое время мы с ним молчали. Потом он спросил:

- Ты знаешь, кто послал убийц?

- А мне, знаешь ли, абсолютно без разницы. И ещё поэтому я никаким, так называемым «друзьям», не верю. У меня друзей из прошлой жизни нет. Только враги.

Мы снова замолчали, я отвернулась от него, на диване съежилась, меня, на самом деле, затрясло будто в ознобе. Я поджала под себя ноги, обхватила себя руками за плечи, и сидела, уставившись в стену напротив. А Филатов за моей спиной молчал, думал о чем-то.

- Сима, ты не можешь здесь остаться. Жизни тебе здесь не будет.

- Понимаю, - ответила я. И тут же добавила: - Спасибо таким дотошным актеришкам, как ты.

- Я-то здесь причем? Меня попросили тебя разыскать, к тебе присмотреться, я это сделал.

- Что сделал? Присмотрелся?

Он, кажется, улыбнулся за моей спиной.

- И это тоже. Кстати, ты почти не изменилась.

- В смысле?

- Ну, за десять лет. Только красивее стала.

Я осторожно глянула на него через плечо.

- Мы раньше встречались?

Он тут же мотнул головой, отрицая.

- Нет. Я видел тебя на видеосъемке с вашей свадьбы. Нужно же мне было иметь о тебе какое-то представление. Вот я и посмотрел. Помню, как ты в свадебном платье ламбаду танцевала. Наверное, все, кто был на свадьбе, этот момент до сих пор помнят. Такая красивая, такая молодая, счастливая. Об тебя обжечься можно было.

Я снова рассматривала стену напротив. Осторожно гладила пальцами одной руки обивку на диване. Потом сказала:

- Все вы, мужики, в этом. Ты посмотрел видео, я тебе приглянулась, и ты решил воспользоваться возможностью затащить меня в постель.

- Ну, зачем ты так говоришь? – вроде как расстроился он. – Делаешь из меня откровенного мерзавца. Ты же тоже этого хотела. Всё было по обоюдному согласию.

Я лишь презрительно фыркнула в сторону от его оправданий. А после решила поинтересоваться:

- А ты что же, врал мне про дедушку-профессора?

- Почему врал? – удивился он. Улыбнулся. – У меня было замечательное детство. Я, вообще, всё о своей жизни рассказал тебе, как есть.

- Серьёзно? – подивилась я. – И с чего такая откровенность?

- Как почему? Ты мне понравилась. А отношения – это что? Искренность и доверие.

Я на Филатова обернулась, воззрилась на него в полном недоумении.

- А у нас с тобой отношения?

- Могли бы быть, - нравоучительным тоном проговорил он. – Если бы ты была посговорчивее.

- Не хочу я никаких отношений с человеком, которому платят за то, чтобы он ко мне присматривался.

Филатов возвёл глаза к потолку. Всем своим видом показывал, насколько я не права в отношении него, не справедлива.

- Сима, надо быть более открытой к людям.

- Спасибо, обойдусь, - буркнула я в сторону.

- Что ж, твоё право, - пожал Иван плечами. – Выпить точно не хочешь? Тебе надо расслабиться.

- Рядом с тобой расслабляться опасно. Могу утром проснуться не в том городе.

Он рассмеялся.

- Да, я человек дела. Иногда такого наворочу, что сам себе потом удивляюсь. Но если пить ты не хочешь, предлагаю лечь спать. На трезвую голову. Чтобы ты потом меня ни в каких подвохах не обвиняла.

Я сползла на диванных подушках, принимая полу лежачее положение. А Филатову сообщила:

- Я посплю здесь.

Тот головой качнул.

- Нет уж, резвая ты моя, поспишь в спальне, рядом со мной. Думаю, от отвращения не умрешь.

Он потянул меня за руку, а я смотрела на него волком, отказываясь вставать. Тогда Ваня наклонился и подхватил меня на руки. Я ногами задёргала, по спине его кулаком ударила, но никакого эффекта не добилась. Он донёс меня до кровати и положил. Я, если честно, думала, что бросит, настолько сильно я сопротивлялась, но нет, положил. Я рассерженно выдохнула, сверлила его нетерпимым взглядом, а Филатов отправился проверить, заперта ли дверь в номер.

- Раздеваться не будешь? – поинтересовался он, когда вернулся. Посмеивался.

- Обойдёшься, - буркнула я, поворачиваясь на бок и подкладывая ладонь под щёку.

- Платье не жалко?

- Не жалко, - сообщила я. – Вы же все считаете меня богатой наследницей. Куплю себе парочку новых в Милане.

На это Иван ничего не ответил, но я видела, как кривятся его губы в усмешке. Сам он разделся, выключил свет и лег под одеяло за моей спиной. Повозился, вздохнул, положил руку под голову. Потом тихо позвал:

- Сима.

Я сначала не хотела отзываться, вообще, участвовать в его манипуляциях на мой счет. Но мой глупый язык будто сам переспросил:

- Что?

- А твой бывший муж… тот, который настоящий… возил тебя в Милан?

- Не успел, - огрызнулась я.

Филатов вдруг перевернулся на бок, оказался совсем близко ко мне, обнял меня, укрывая одеялом.

- Хочешь, я тебя свожу? Тебе понравится Италия. У меня есть небольшой домик на побережье.

Я до боли всматривалась в темноту, мне отчего-то было жутко обидно.

- Неплохо живут те, кто решает чужие проблемы.

Ваня усмехнулся прямо мне в шею, отчего стало щекотно. Погладил меня по бедру под одеялом.

- Это точно. Чужие проблемы стоят дорого.

- Убери от меня руки и спи наконец, - потребовала я, стараясь от него отодвинуться. На мягкой постели сделать это было затруднительно.

- Сними платье, - потеребил он меня.

Я оттолкнула его руку и нетерпеливо повторила:

- Спи.

Ваня, на самом деле, заснул. Не сразу, рук от меня так и не убрал, но, в конце концов, успокоился и засопел. А я изо всех сил боролась со сном. Филатов, наверное, решил, что раз он обнимает меня, то я точно от него никуда не денусь. А я лежала, таращила глаза в темноту и терпеливо ждала. Ждала, когда он сам перевернется на другой бок, чтобы мне не пришлось выбираться из-под его тяжелой руки. Мне показалось, что до этого момента прошла целая вечность. В какой-то момент я даже задремала. Но мой сон был настолько чуток, что в ту же секунду, как Иван пошевелился, я открыла глаза. Но, на всякий случай, выждала ещё минут пятнадцать, прежде чем рискнуть подняться с постели. Дождалась, пока Филатов не начал похрапывать, а затем очень медленно, очень осторожно, сантиметр за сантиметром, сползла с кровати. И замерла перед ней, глядя на своего, как выяснилось, охранника и присмотрщика. Он спал. Я даже про себя мстительно усмехнулась. Хорош решатель проблем, всё на свете проспал от своего чрезмерного самомнения.