Ух, выговориться иногда так полезно. Я и сама словно взглянула на ситуацию со стороны. Ведь я не сделала ничего постыдного! А родителей не выбирают.
Но все равно не помешало бы узнать, что задумала моя горе-родительница.
***
Именно вопрос про мать я задаю бабушке, когда принимаю их с сестренкой в гостиной особняка Волкова. Сам хозяин дома с утра уехал на встречу. После он заскочит за мной, и в обед мы пересечемся в кафе с Максимом. А мои пока посидят с выздоравливающим Никиткой. Малыша уже выписали, в понедельник он пойдет в сад. А пока пятница, впереди выходные, и у него мини-отпуск.
Моя сестра-подросток с открытым ртом смотрит вокруг. Аж светлые кудряшки трясутся.
- Если Андрюшка в будущем не заработает на такой дом, пусть даже не подходит ко мне с предложением!
Теперь мои губы раскрываются.
- Чего?!
- Это дружок ее из музыкалки, - сообщает грузная бабуля, присаживаясь на диван.
Сестра с маленького возраста занимается вокалом и музыкой.
- Мы делаем треки, - отмахивается Аленка, - а так ничего.
Качаю головой.
- Да и рановато тебе…
- А мама говорит, у меня должны быть поклонники.
Мама. Только сейчас понимаю, сестра реально взрослеет и, скорее всего, чувствует себя одинокой. В квартире только старенькая бабушка. Я вся погружена в свои дела и сына. Хорошо хоть у девочки есть увлечения. Но все равно она нуждается в ком-то. Вон даже к редкому общению с матерью так тянется.
- В друзьях нет ничего плохого. Особенно, если у вас общие интересы. Но о замужестве думать все же не время, - улыбаюсь сестренке, - кстати, о маме… Бабуль, ты не ответила.
Бабушка бросает быстрый взгляд на Аленку. Понимаю ее.
- Лёк, сходи глянь, что там Никитка застрял наверху? Пусть покажет тебе вид с балкона на поселок.
- Ладно!
Девочка радостно уносится, пока не начались новые нотации от взрослых. Все же она еще ребенок, что бы не говорила маменька. Хм, вернем к ней.
- Так что, бабуль?
Бабушка приглаживает убранные в шишку волнистые волосы. На миг поджимает губы. Знаю я эти ее жесты и напрягаюсь.
- Кир, богом клянусь, это не я сказала ей про твоего мужчину! - начинает бабушка не оптимистично. - Она с Максимом созванивалась.
Вот что.
- И? - усаживаюсь рядом.
- У нее, конечно, внутри взыграло. Как это - богатый зять!
Ахаю.
- Мы не расписаны! И в любом случае, причем тут она?!
Бабушка тяжело вздыхает.
- Ты знаешь, я всегда ее жалела. Рожала ведь ее. Но тут сразу сказала - Иринка, уймись! У Киры только жизнь налаживаться стала. У тебя как попало выходит с мужиками, дед тоже с придурью был. Так пусть хоть Кира поживет!
В голову ударяет жар. Накатывают все воспоминания детства - ссоры бабушки и деда, мамины постоянные женихи. Но главное, меня окутывает тревога за будущее.
- Ей нужны деньги?
Бабуля снова поджимает губы.
- Что же еще? Думает, ты поможешь ей теперь. Стыдно будет перед людьми посылать мать. Она уже узнала, что Петр Сергеевич - уважаемый человек. Благотворительностью занимается. Она же сидит в интернете постоянно.
Теперь меня охватывает злость.
- Он помогает детям! А не взрослым ленивым женщинам!
Бабушка ничего не успевает ответить, в прихожей слышатся шаги. Уже скоро я слышу голос Петра.
- Что вы тут так бурно обсуждаете?
Вдох-выдох.
- Давай, я потом тебе расскажу?.. Познакомься пока с моей бабушкой. Вернее, познакомьтесь.
Вижу за его спиной Лилию Петровну.
- Очень приятно! - улыбается Волков.
Знакомство в целом проходит мило. Петя почтителен с бабушкой, шутит с моей сестрой. Никитка гордый перед родней за такого папу. А бабуля с Лилией находят общие темы - как меняется город, насколько у нас не хватает узких докторов в медицине. В общем, их можно спокойно оставить вместе.
Мы же выдвигаемся в путь. Мой сводный брат устроился работать по найму, и время обеда у него ограничено. А переговорить хочется скорее. Но для начала беседа завязывается между нами двумя в машине. Едем на авто Петра - он за рулем, я рядом.
- Вы ссорились с бабушкой, когда я пришел? Прости, что лезу. Но ты выглядела очень испуганной.
Да, Петя точно не из тех мужчин, что описывал Владик. Он не тот, чья "хата" всегда с краю.
- Нет, мы не ругались с бабушкой.
Вижу приподнятую бровь.
- Хочешь сказать, все в порядке?
Ух, как бы мне хотелось это сказать! Но всё совсем не так, и мы договаривались об откровенности. Плюс, Волкова надо банально предупредить. А то явится в офис "тещенька".
- Нет, кое-что не в норме. Мама узнала о тебе.
Петр хмыкает.
- И? Насколько помню, вы не близки.
С раздражением фыркаю.
- Мягко говоря! В детстве я тянулась к ней. Подростком постоянно на что-то надеялась. Но получала одни только предательства. Невыполненные обещания о встречах, прогулках, подарках. Одинокие праздники. В конце концов, я перестала ждать перемен…
Волков пользуется пробкой и берет меня за руку.
- Мне жаль, зайчонок.
Милое обращение удивляет и в тоже время окатывает нежностью. Как вовремя. Мой голос звучит тверже.
- Детство я уже отпустила. И сейчас предпочла бы, чтоб она вообще не появлялась! Но она то полквартиры у нас отожмет… То с дохода бизнеса просит денег занять. Теперь вот на твою материальную помощь нацелилась! Которая должна быть с моей подачи!
Может, о таком не надо говорить мужчине. Предложения руки и сердца так вообще можно не дождаться. Но я вываливаю, как есть.
Петр сжимает мою руку и отпускает, чтобы взяться за руль.
- Сколько ей лет?
- Пятьдесят.
- Она здорова?
Пожимаю плечами.
- Инвалидности или каких-то серьезных болячек нет. Жалуется время от времени на спину, глаза или желудок. Но такое бывает у всех.
- Так понимаю, - делает вывод Волков, - объективных причин ей помогать у нас нет? А любовь дочери она не слишком заслужила.
- Да, - отвечаю глухо.
- Тогда прекращай дергаться.
Легко сказать.
- А если она что-нибудь устроит? Когда я только открыла кофейню, она приходила туда. Пыталась закатить скандал. Хорошо, Владик мне помог.
Петр молчит, и когда я поднимаю на него взгляд, вижу гуляющие желваки.
- Твой помощник вообще годный парень. А насчет матери… Если ты сама не будешь вестись, она ничего не добьется. Я знаю такой тип женщин.
- Ты о маме Артема? - почему-то приходит эта мысль.
- Именно. С ними главное быть твердым. Если будешь грызть себя совестью, тут уже никто не поможет.
Упрямо вздергиваю подбородок.
- Тут никакой совести быть не может! Мама принесла мне столько проблем…
Петя молча кивает. Если у него остались сомнения, их можно понять. Сколько людей потакает нерадивым родственникам? Из жалости, стыда, страха перед общественным мнением. Очень хорошие рычаги влияния на порядочного человека.
Вспоминаю эту мысль, когда мы оказываемся в кафе перед Максом. Тот тоже сразу начинает о родственных чувствах.
- Твою бабулю я не обижу, Кира! Зачем продавать квартиру? Может, еще получим по отдельной при расселении.
Вздыхаю.
- Через пятьдесят лет?
- Раньше, конечно. Ну хочешь, давай сдадим ее в складчину.
Волкова Макс поначалу принципиально игнорирует. Но с Петей этот номер, конечно, не проходит.
- Ты еще не понял, с тобой больше не хотят иметь дел. По закону у тебя первое право выкупить долю. Согласен?
- Это вы Кире с бабушкой голову заморочили?
Взгляд Волкова темнеет.
- Надо еще проверить законность сделки, по которой ты приобрел комнату.
Макс отшатывается назад после этой фразы.
- Ирина же никогда мне бабки не вернет! Я возьму кредит на вашу долю…
Переговоры в итоге проходят удачно для нас. Можно подыскивать небольшое жилье, в которое вложим полученную сумму. Мы оплачиваем счет, Волков, наконец, может ответить на настойчивый телефонный звонок. А Максим задерживается около меня.
