наши дети в доме, не материмся! Теперь это правило и на Машу распространяется!
— Да вы все чокнулись разом! Идите вы все знаете куда? — повысила голос Алевтина Григорьевна. Все присутствующие, включая ее мужа, обжигали ее обвинительными взглядами. — Идите... идите... к хрюше!
Не выдержав накала, она стремглав выбежала из спальни.
С ее уходом воздух в помещении тотчас стал на порядок мягче и легче. Дышалось куда свободней.
— И мы наверное пойдем, — сказал Лев Борисович, вдоволь налюбовавшись нашей спящей красавицей.
— Да, пусть молодые отдыхают, а уже завтра познакомимся с Марусей поближе, — поддержал дедуля.
— Нет, ну это же просто чудо какое-то, — скрипуче проронила бабушка, шмыгнув носом.
Все это время она стойко держалась, но с уходом самого главного агрессора позволила себе расчувствоваться. Женщина бросилась Ярославу в объятия. Ее глаза мигом наполнились слезами.
Яр от такой неожиданности опешил. Я тоже перепугалась. Мало ли...
— Ба, что с тобой? — обеспокоенно заглянул ей в лицо.
Она мотнула головой и уткнулась носом в его плечо.
— Не думала, что доживу до твоих детей. Вот честно, уже не надеялась, а теперь и помирать не жалко.
— Только посмей, — пригрозил, чмокнув ее в макушку.
Вскоре все разбрелись кто куда. С Ярославом я осталась наедине.
Заперла дверь, прокрутив замок, и плашмя завалилась на кровать.
Силы были на исходе.
Ярослав принял душ, а затем последовал моему примеру и тоже плюхнулся бомбочкой на кровать рядом со мной. Матрас под его весом прогнулся и так вышло, что я невольно перекатилась на его сторону.
Ярослав был каким-то склизким. То и дело лип ко мне.
Или это я с дуру приклеилась к нему?
Только подняв голову, смекнула, что он лежал на кровати в одних труханах. А торс его поблескивал от остатков влаги.
Он еще и кофту мне намочил.
Ну да.
Полотенцем вытереться было не судьба, что ли? Вся постель же теперь мокрой будет.
Хотя, почему это вся? Еще чего?
Адова, немедленно выкини эти мысли из своей головы! У тебя в жизни творится полный армагеддон, а ты на его трусишки уже заглядываешься!
Зажмурилась, после чего услышала глухой смешок.
Да ни при каких обстоятельствах я не пущу его зад на свою сторону. Это теперь моя территория. Надо будет, вторую Великую Китайскую стену сооружу из подручных средств и подушек. А то знаю я этого любителя распускать свои лапы во сне. Быстро по скворечне получит!
Я злая. И нервная уж больно. Со мной сегодня лучше не спорить, а еще лучше не разговаривать, но я уже по его мордасам поняла, что ему невтерпеж было развязать болтовню.
Ярослав перекатился со спины набок и подпер голову ладонью. Он загадочно смотрел на меня, изучая мою одежду, и чему-то улыбался. А меня преследовало такое колкое чувство, будто я голая перед ним лежала.
Глянула вниз на всякий случай. Удостоверилась, что я еще не до такой степени ополоумела. К счастью, все было на месте.
— Говори, я же вижу, что тебе не терпится что-то сказать, — в нетерпении высказалась, положив подбородок на свои сцепленные ладони.
Он глубоко вздохнул, репу свою почесал, состроив вдумчивую гримасу.
— Я хотел лишь поблагодарить тебя.
Я аж вздрогнула, а потом ухо левое прочистила.
— Повтори, что ты сказал?
Он вяло ухмыльнулся. Подавшись вперед, накрыл мою ладонь своей и направил на меня прожигающий взгляд.
— Спасибо тебе за то, что смогла выстоять. Я не представляю, каково тебе было слушать все то, что говорила мать о Марусе. Она перешла всякие границы. Я теперь в долгу у тебя.
Удивительно, но на какой-то момент мне даже удалось забыть о его матери и тех мерзких словах, что она произнесла в адрес моей дочери. Я вспомнила это только сейчас. Прокрутила в голове пару самых острых фраз и снова пришла в бешенство. Однако Ярослав совсем не тот человек, на которого я хотела бы излить весь свой гнев. Сегодня он меня поразил. Во всяком случае, мне больше не хотелось отдубасить его.
— Это будет дорого тебе стоить, — наистрожайшие пригрозила, а он рот свой уже раскрыл, но я не дала ему ни звука издать. Резко вытащила руку из-под его горячей ладони и вытянула ее вперед. — Нет! Даже не думай! Я сейчас не про деньги говорила. Не нужны они мне, потому что так ты слишком легко отделаешься.
Его брови взмыли вверх.
— И о чем же ты говорила? Намекни хотя бы, иначе я голову сломаю и заснуть не смогу. Мне хотя бы нужно беспокоиться за свою жизнь?
Я деланно постучала пальчиком по подбородку, пока рылась в своих атрофированных мыслях. Ничего на ум мне не приходило, кроме безобидных шалостей, которые зачастую проворачивают детишки в "Ночь Творилы". Но я-то еще днем желала более изощренной расплаты, в духе "Ангелов Чарли", борющихся с злодеями за справедливость и мирское равновесие. А в черепной коробке словно пустыня образовалась. За считанные секунды она высушила мои мозги, а на их месте появилось одинокое перекати-поле, гонимое порывистом ветром туда-сюда.
В глубине души я понимала, что не придумаю для Ярослава мести лучше, чем выбросить его из своей жизни после того, как весь этот кошмар закончится. И не важно, на ком в итоге скажется эта месть. Просто так будет лучше.
А пока я лишь строила из себя глубоко ранимую и уязвимую. Хотя, если хорошенечко подумать, Алевтина Григорьевна — это не тот человек, чьи слова можно было бы принимать близко к сердцу. И уж точно не тот человек, из-за которого я бы задумалась о возмездии, совершенного в отношении отца своей дочери.
Но раз проболталась, то я все же попыталась выжать из себя максимум и таинственно выдала:
— Ты обязательно узнаешь об этом самым первым. И да, можешь начать беспокоиться.
Уголки его губ дрогнули. Ярослав вновь удумал обсмеять мои "наполеоновские" планы, но в последний момент он смог подавить улыбку.
— Я уже говорил тебе, что ты вправе делать со мной все, что угодно, — он лег на спину, прикрыл глаза и раскинулся на кровати одухотворенной звездочкой. Следом приоткрыл один глаз, зыркнул на меня. — Эй, долго ждать? Можешь не терять время и прямо сейчас начинать.
Недолго думая, я выдернула из-под его головы подушку и бросила ее на пол.
— Я с тобой спать не буду, —
