Хочу ли я тебя увидеть? Да. Хочу ли я провести с тобой жизнь? Не знаю, спроси у меня через пару лет.
Если тебя не отпугнуло это письмо, то ниже адрес. Мой настоящий адрес. Я думаю, он должен быть у тебя. Я буду ждать тебя. Сегодня, завтра… Послезавтра не буду, скорее всего, если ты не появишься в ближайшие два дня, на Новый год уеду к родителям и там буду губить свое здоровье, употребляя папино сорокаградусное успокоительное. Шутка. Наверное. Надеюсь, вот сейчас ты улыбаешься, а не комкаешь эту бумажку, чтобы выкинуть ее, в конце концов, не так уж я и ужасна.
Жду тебя, мой самый настоящий принц из сказки. Люблю. Целую. Твоя Белка”.
Адрес я не смог прочитать с первого раза. Черт, да после этого ее “Люблю. Целую” у меня так затряслись руки, что я чуть не выронил лист бумаги.
– Чертовка, ну что же ты творишь со мной, – откинув голову на подголовник, глубоко вздохнул. Буря эмоций поднялась в душе, а на лице расползлась широкая и, я уверен, совершенно дебильная улыбка.
Ну кому еще могла прийти в голову мысль дать мне время подумать? Сколько раз ей нужно было сказать, что хочу быть с ней, чтобы она поверила? А может быть, не нужно было говорить, а просто нужно действовать?
На ум снова пришел Бандит. С ним я тоже много о чем говорил, как и обещал забрать его к себе. Лучше бы забрал, а не просто языком молол! Но урок получился слишком наглядным, так что подобной ошибки я больше повторять не намерен!
Перечитав еще раз это письмо, бережно свернул бумагу и спрятал ее во внутренний карман куртки. Под замок. Хочу сохранить его, чтобы лет через тридцать на какой-нибудь юбилей нашей свадьбы иметь возможность стукнуть этим конвертом по одному наглому носу!
До Алькиного дома я умудрился доехать за какие-то сорок минут. Заехать домой переодеться? Купить цветы? Придумать хоть, что я ей скажу? Ничего из этого не пришло мне в голову. Хотелось просто как можно скорее оказаться у нее и сжать в руках наглую девчонку, заставившую меня так поволноваться.
Подумать.
Это же надо было до такого додуматься!
По жопе, точно по жопе нужно ей, в воспитательных целях, чтобы всякую фигню не выдумывала про меня. Засранка мелкая!
Обычный двор, типовая девятиэтажка, стандартный подъезд и черная железная дверь на пятом этаже. Кнопку звонка я напрочь проигнорировал, хорошенько приложившись ладонью к железяке. Это все нетерпение виновато! Ну, может быть, еще волнение, предвкушение, обида, надежда, все вместе!
Когда дверь передо мной распахнулась и я увидел Алю, воздух выбило из груди.
Кудряшки торчат во все стороны вокруг головы, в глазах столько радости, что на троих хватит. Руки сжимают подол темно-зеленого платья из какой-то мягкой ткани. Настолько мягкой, что она подчеркивает каждый изгиб фигуры Белки.
– Влад…
– Вот ты сейчас просто помолчи, Аль. Очень прошу, помолчи!
Шагнув за порог, оттеснил девушку вглубь прихожей и захлопнул за собой дверь. Кажется, вместе со звуком закрывающегося замка во мне перегорели все предохранители. Иначе как объяснить, что я, даже не сняв куртку и не скинув ботинки, сгреб Альку в объятия, а чтобы она не начала спорить и возмущаться, утянул ее в поцелуй. И он был каким угодно, но не нежным. Я горел и заставлял гореть Белку вместе со мной. Здравый смысл? Выдержка? Терпение? Нет, не слышал. Сейчас я мог только слышать нежные нетерпеливые стоны Али и отвечать ей тем же. Когда мы потеряли одежду? Каким образом оказались в спальне? Почему даже не попытались остановиться? А так ли это важно?! Главное, нам было хорошо, да что там хорошо, у меня сложилось впечатление, что я успел побывать на орбите и вернуться назад. Когда разгоряченные, со сбитым дыханием и с одинаково счастливыми лицами, мы упали на простыни, переплетясь руками и ногами, все, что я смог сделать, это поцеловать нос с россыпью веснушек. Мой любимый конопатый нос.
Кажется, мы уснули, надолго ли? Не знаю, но разбудил меня кот, с громким “Мяяяф” залетевший на кровать и проскакавший по мне как конь самый натуральный.
– Уй, – выдохнул от испуга и, распахнув глаза, замер от увиденной картины. – А-аль?
– Тш-ш, ну ты что, малыш, устал сидеть один? – Алька, не обращая внимания на меня, ворковала с наглой кошачьей мордой, которая терлась об ее щеки. – Сейчас мы встанем и накормим тебя. Да, мой сладкий?
Кот тарахтел как трактор и старательно перебирал лапами одеяло на груди девушки.
– Бандит, – возмущение смешалось с радостью, – а ты не офигел ли часом, морда твоя наглая?
Протянув руку, я хотел убрать кошака с Альки, но вместо этого принялся наглаживать его бока. Черт, это же Бандит. Мой Бандит!
– Что он тут делает?
– Живет, – Белка повернула ко мне счастливое личико, – я решила не оставлять его в том кафе, потому что увидела, как его рассматривал какой-то мальчишка. Почему-то мне показалось, что будет неправильным, если этого кота заберет кто-то другой. Не ты.
– Не я… – зажмурился на мгновение и прижал к себе свое рыжеволосое счастье крепко-крепко. – Алька, ты знаешь, что это значит?
– Что? – ее глаза удивленно распахнулись и она как завороженная наблюдала за мной.
Приподнявшись на локте, я наклонился над ней и, серьезно глядя в зеленые, как весенняя трава, глаза, сказал то, что вертелось на языке:
– Тебе придется теперь на мне жениться, моя любимая Белка.
– Любимая?
– До безумия!
– Знаешь, – Алька хитро прищурила глаза, – а я и не против. Но все же спроси меня об этом через несколько лет.
Этот наш поцелуй я тоже запомню на всю жизнь. Ведь именно с него началась наша совместная и совершенно счастливая жизнь!
Эпилог
POV Аля
– И все же я настаиваю, что твою клинику нужно расширять! – Тимофеев-старший сидел в плетеном кресле в нашей летней беседке и был крайне возмущен. – Дим, ну хоть ты ей скажи, что уже пора не только лечить чужие зубы, но и вставать во главе своей сети стоматологических клиник.
– Рано, – папа, тихо посмеиваясь, подмигнул мне, – еще не все кариесы изучены и вылечены, да, рыжик?
– Да что вы за семейство такое? Никто не хочет старика слушать! – Александр Сергеевич закатил глаза к полупрозрачному потолку. – Одна ты радость у дедушки, да?
Он протянул руки к кудрявому рыжеволосому внуку. Тимошка тут же бросил слюнявить подбородок Влада и потянулся к деду. У этих двоих была полная и абсолютная любовь.
– Может быть, хоть ты, мое золотце, вырастешь и сможешь объяснить своим родителям, как они были неправы, игнорируя мои советы!
– Смирись, пап, – Влад, посмеиваясь, передал сына своему отцу и тут же перетянул меня к себе на колени, – не все в этим мире идет по твоему плану.
– Ой, можно подумать, что на твою жизнь хоть как-то повлияли мои планы. Пока твоя рыжая заноза не решилась открыть свой кабинет и тебе не понадобилось для нее самое лучшее оборудование, ты так и отнекивался от нашей фирмы.
– От моей фирмы, – Влад выделил голосом это самое “моей” и его отец тут же поморщился, – не так ли?
– Нашей, – дернула мужа за прядь черных волос, – или я что-то не знаю?
– Смиритесь вы оба, – мой отец отсалютовал стаканом с соком двум мужчинам семьи Тимофеевых, – она хоть и взяла вашу фамилию, но в душе она все та же Морина. А это значит, что хватка у нее ого-го какая!
– Влад, а я тебе говорил, выбирай внимательнее, что брак должен быть выгодным. А это вот что?! Не белка, а какой-то питбуль! – папа Саша хитро прищурился и, пощекотав Тимошкину пятку, со смешком завершил: – И хорошо, что ты и тут меня не послушался и все сделал по-своему!
Грубоватые шутки свекра меня не обижали. У него не получилось произвести на меня устрашающее впечатление при первой нашей встрече, не получилось и позже, а уж с появлением внука он и вовсе превратился в старого ворчуна, до безумия любящего как меня, так и это рыжее сокровище. После очередного развода он решил больше не заводить отношений с молодыми и охочими до его денег лядями, а занялся своим здоровьем и наконец-то ослабил контроль над работой Влада в его фирме. Не то чтобы мой Чупс и до этого сильно слушал советы своего отца, но определенно смог вздохнуть свободнее. А совсем все наладилось, когда он смог найти баланс между работой в фирме и временем, посвященным своему любимому хобби. Покупка своего дома с участком в двадцать соток решила эту проблему в том самый момент, когда Влад увидел гараж. Ни планировка комнат, ни хороший ремонт, ни ландшафтный дизайн участка его так не радовали, как огромный гараж. Нам с Бандитом оставалось только согласно мяукнуть, глядя на этот детский восторг в глазах моего мужа. А Тим поддержал отца, радостно пинаясь у меня в животе.
