поближе, - продолжает свою речь Володя, глазами указывая на дверь директорского кабинета, - но бросать меня на глазах у всех – унизительно.
- Думаю, ты быстро утешился. С Владой, - спокойно парирую, и иду к своему рабочему столу. – Я далеко не идиотка.
Володя тихо хмыкает, не соглашаясь с моими словами, а мне… мне плевать.
- Если у нас что-то было, Владимир Андреевич, в чем я сомневаюсь – то все кончено. Впредь нас должны связывать лишь рабочие отношения, - решаю я расставить точки над «и».
- Алена, ну ты чего? – шепчет мужчина, быстро подходя к моему столу. – Влада - да ничего она не значит. Ты опозорила меня, ушла с другим, а она рядом была. Воспоминания накатили, ну мы и…
ты сама виновата! Мы квиты, один-один. Давай забудем об этом небольшом инциденте, он все-равно яйца выеденного не стоит. Не руби с плеча… зайка.
Зайка.
Он не должен так меня называть.
Где-то внутри – там, где еще живут наивные мечты, болит и ноет, но это напускное. Володя – иллюзия, он ненастоящий, как и мои к нему чувства. А вот Саша – да, и он заслуживает быть с женщиной, которая только его любит, а не с девчонкой, которая мечется от одного к другому.
- Я все сказала. Шпионить я не собираюсь, к слову, так что можешь не стараться «вернуть» меня, - произношу, не глядя на Володю, и включаю компьютер. – Ты был в пятницу с Владой, а я с Александром. Вот только она, по твоим словам, ничего не значит для тебя, а Саша для меня все. Закончим этот разговор, и мое предложение в силе: только рабочие отношения.
Володя выглядит так, словно я его по щекам отхлестала. Оказывается, можно одновременно быть и бледным, и красным, а я и не знала, что это природой предусмотрено.
Мужчина делает короткий шаг к моему столу, и руки его в кулаки сжаты. А я спокойна – один выкрик знакомого имени, и Володя окажется на больничной койке. Я это знаю, и Володя это понял по моему короткому взгляду на директорский кабинет.
Мужчина быстро разворачивается, и вылетает из приемной, как в одно место ужаленный.
А я спокойно направляюсь на кухню, варить моему любимому директору кофе.
Выхожу из кабинета, ладонями упираюсь в стол Алёны.
Она тут же отрывается от компьютера, улыбается.
- На обед здесь останешься?
Она кивает. Грызет ручку.
- Мне отойти надо ненадолго, там помощник приехал, - кошусь на часы на стене. - В полчаса уложусь. Можем доставку заказать. И в кабинете поедим. Подождёшь?
- М-м, да, - она хитро щурится. - А ты точно вернёшься?
- Не оставлю же тебя голодной, - усмехаюсь. Тянусь через стол и чмокаю нежную щеку. - Пахнешь вкусно.
Она краснеет. Поправляет сползшую с плеча кофточку.
- Тебе загорать опасно, наверное? - засматриваюсь на белую кожу.
- Солнце иногда враг, - зайка кивает, пальцем ведёт по запястью. - Один раз так сильно обгорела. Ещё месяц потом облазила.
Слежу за движением тонкого пальчика, как он скользит вдоль вен к локтю.
- Саш, - она хихикает. - Иди уже скорей, а то опоздаешь.
- Да, - очнувшись, отталкиваюсь от стола. - Поесть закажешь? Через тридцать минут вернусь.
Иду и оглядываюсь, ловлю ее улыбки. В коридоре натягиваю на лицо серьезную мину, сурово здороваюсь с попадающимися на пути сотрудниками.
Мысленно хмыкаю.
Очень давно такого со мной не было.
Чтобы из-за женщины счастьем своих окружающих вводить в ступор, дураком выгляжу.
Толкаю дверь на улицу, щурюсь на солнце. Тепло, народ разгуливает без курток.
Машу рукой Вовчику.
Он топчется у машины, со смаком выпускает в воздух серые струйки дыма. Приближается ко мне, в зубах зажимает сигарету.
Смотрю на это дело почти благостно, ну курит и курит, а мне и спичку грызть не хочется, вредная привычка трепыхается в последних судорогах, меня уже и не тянет.
- Босс, - он жмёт мне руку, идём по тротуару.
На встречу едут парочка велосипедистов, девушки в коротких юбках цокают каблуками. Город шумит, в непрерывном потоке сигналят машины, я лениво глазею по сторонам.
Хорошо жить.
- В общем так, - Вовчик откашливается, привлекая внимание. - Мы тут выяснили все. Леха Вест сегодня намылился в театр. В оперу вроде. У двух охранников выходной, один из тех, кто снаружи в будке сидит слег в больничку с аппендицитом. То есть...
Дом почти пустой, не считая собак - про себя заканчиваю доклад.
Присаживаюсь на низкий кованый забор.
Неподалеку кучкуются студенты с пивом, прогуливают универ, на солнышке греются.
Задумчиво смотрю на компашку.
В их возрасте я был, когда впервые в разборки влез, в ночном клубе, из-за девушки. Заварушка мощная была, и кончилась бы печально, если бы не отец Вовчика. Отмазал меня, а потом уже и не дернуться никуда, долг платежом красен.
Но прошло много лет.
У меня появилась зайка.
Легальный бизнес приносит нормальный доход.
Поэтому...
- Значит, сегодня, - говорю Вовчику. - Уведем картины. И всё.
Всё - то есть хватит.
Выхожу из дела.
Становлюсь законопослушным гражданином.
Семью уже хочу.
- Сегодня, - серьезно повторяет помощник. Мнет бычок, толкает его в полый столбик забора рядом с мятым фантиком. Широко улыбается. И съезжает с темы на свою излюбленную фишку. - Случай в Калифорнии. Два преступника везли в багажнике запрещённые вещества, когда их тормознул полицейский. Они испугались, что их досмотрят, бросили машину и побежали в лес. Было холодно. Кругом снег, ледяная река. Они несколько часов бродили по лесу, пока не обморозились.
- А дальше позвонили девять-один-один, - заканчиваю историю.
- Тоже знаете этот случай, босс? - Вовчик смеётся.
Не знаю, но догадался. Что все эти случаи про преступников-придурков заканчиваются одинаково - бедолаги сами себе вызывают полицию.
- Ты давай завязывай, - встаю с забора и снова жму ему руку, - не каркай лучше, и так все на нервах.
- Понял, - Вовчик обрывает смех. - Ждём вас тогда. На сколько ориентируемся?
- А дом со скольки свободен?
- В театр он идёт в восемь.
- Ну, в восемь и сбор, - киваю. Касаюсь уха. - На связи.
Разворачиваюсь, иду обратно.
Ничего не изменилось, улица та же самая, люди прежние, а вот сам я немного в панике.
Бояться было нечего раньше, но сейчас у меня
